Борис КУТЕНКОВ
19 лет, родился в Москве, живёт в г. Лакинске Владимирской области, студент первого курса Литературного института имени А.М. Горького
* * *
Я возвращаюсь. Блудная стерня
Качнётся мне в объятия, вокзалясь.
Как сладковата боль внутри меня,
Как розовата грушевая завязь.
И сад вернёт в реальность и покой,
Ударив по башке созревшей грушей.
Мой дом – как я: хоть внешне городской,
Внутри – провинциально-прямодушный.
На полминутки я, на – полстиха!
Подрос – на ширь, на – голь, на – бездорожье.
Я воз-вра-ща-юсь! Мне кивнёт ольха.
Она, как я, предпочитает тоже
Всем сокам – сок земли, борьбу – мечте,
Равнинам – рытвины, покою – тряску.
Как долго я книжайше богател!..
Но если по дороге (дальше – ясно…)
Особенно – рябина (тополь, вяз…) –
Я книзу гнусь, и мне – трава по пояс
И море – по колено. Мордой в грязь
Упасть бы, о престиже не заботясь,
Подняться и, шатаясь, ощутить
Губой разбитой, дурью молодецкой:
С единственно возможного пути
Меня не сбить отныне. Не надейтесь.
* * *
Город! Улочки – мелким морщинкам подобно.
Потoптались с лихвой по лицу твоему.
Все в порезах запястья домов. Но беззлобно
Ты твердишь: «Извиненья просить ни к чему».
И от розовых стёкол, упавших со звоном,
Просветляясь, волнуется водная гладь,
И поклоны на небо душой воспалённой
Шлёшь за право вдыхать здешних мест благодать.
Город! Чья в том вина, что тобой я не принят,
Что попал точно в сердце патрон холостой,
В том, что свержен, отвержен, отринут, низринут
Бьющей хлёстко, наотмашь твоей правотой?..
Что от ног, крепко сбитых в твоих километрах,
Поднимается вверх пыли огненный столб,
И, вздымаясь закатного пламени светом,
Обнимает меня золотой ореол…
Что, в пенале укрывшись обидою колкой,
Не ценил заоконного времени прыть,
И, ведя по тропинкам твоим, как осколкам,
Память ноет: «Забудь», не давая забыть…
* * *
Получаю почти забесплатно
Манкий быт, припорошенно-сладкий,
По е-мейлу, с доставкою на дом,
И на голову в виде осадков.
Перевязанный розовым бантом
И в обёртке, блестящей и новой,
Получаю – небесною манной.
А вокруг – столько счастья земного!
Нищий скит и корпеющий стоик,
За окном – гаражи, перелески.
Пот воловий при свете настольном
Да успехов пьянящие всплески.
Из стихов разбегаются люди,
Как от нечисти, нехристи, волка.
Закрываюсь враждою колючей.
Зарываюсь в себя. Ненадолго.
Вырываюсь опять огородным
Пыльным пугалом, чмом, чудо-людом.
Чемоданы пакую в дорогу.
Раскрываю объятья кому-то.
Врыт в родимую голь, но крамольно
Всё топорщусь культяпками в небо
И шарахаюсь сам, как от моли,
От подарочно-глянцевой неги,
Ибо только в уроне и гаме
Прорастаю мятежною тенью.
Возникаю, пылю, и пугаю,
И люблю, – безнадёжно, смертельно.