Опыт соседей
Беззаботная жизнь Рудольфа Семёновича закончилась после того, как его жена купила на блошином рынке за пару евро почти новый тонометр. До этого фатального момента классный повар из Ростова, сумевший и под Бременом устроиться в рыбном ресторанчике, искренне полагал: врачи, коих
в ФРГ насчитывается где-то под триста тысяч, предназначены для кого-то другого. А он, цветущий
66-летний здоровяк, будет до скончания века употреблять традиционный литр добротного немецкого пива в сутки и накручивать на своём велосипеде
по окрестным рощам ежеутренние
10–15 километров.
– Да у тебя же 220 на 170! – охнула побледневшая «половинка» и погнала свежеиспечённого пенсионера к врачу. Точнее, усадила для начала за местный телефонный справочник. В котором Рудольф Семёнович сразу же нашёл десятка четыре нужных адресов.
Всего же относительно небольшая страна насчитывает на сегодня 120 000 приватных «праксисов», то есть частных лечебных кабинетов, около 8000 опять же частных клиник и 52 000 стоматологических приёмных. И если в Великобритании на каждую среднестатистическую тысячу населения приходится 1,7 врача, в Швейцарии – 1,9, а во Франции – 3, то жители Берлина, например, давно привыкли к соотношению 1:194. Проще говоря: на каждую тысячу обитателей Германии приходится до пяти медиков – непревзойдённый во всём мире результат!
Одни только врачи общей практики, ВОП, или – по-нашему – терапевты, коих насчитывается в ФРГ более 120 000, проводят 68% всех консультаций, дают каждые девять из десяти направлений к узким специалистам, выписывают 75% всех листков нетрудоспособности и 65% всех направлений в одну из 2411 германских больниц. Выделяющихся такой же благополучной пропорцией – 106,9 коек на каждые десять тысяч населения! При немыслимом для большинства государств нормативе – лишь 17 больных на врача лечебного отделения и 2,7 больного на каждую медсестру.
– Да не пойду я к этому... – капризничал Рудольф Семёнович. – Он на шумной улице практикует. И «зелёный» на светофоре там долго дожидаться приходится. И к этому тоже не хочу. 20 минут пешком!
Остановились на фрау Шмидт. Про которую нашли в Интернете впечатляющие производственные подробности: шесть лет учёбы в престижном университете, потом ещё семь в качестве Arzt im Praktikum, что является аналогом нашего интерна, затем солидный, внушающий доверие путь от «младшего врача» до Facharzt, а затем и Oberarzt – специалиста высшей категории.
– И «праксис» от нас близко, и смотрится она на фотографии как ягодка! – бодрился Рудольф Семёнович. Но на душе кошки скреблись. Ведь по телефону, назначая время, одна из ассистенток кандидата в семейные врачи не скрывала тревоги:
– Опасней всего то, что вы своего сверхвысокого давления совсем не замечаете! Это чревато роковыми последствиями в любой момент! Фрау доктор расписала все свои часы на две недели вперёд. Но для вас она делает исключение даже при отсутствии частной страховки...
В стране, где и зарождалась ещё в XIX веке страховая медицина, рассказывать о «частниках», этой сладкой мечте любого немецкого врача, можно бесконечно долго. Что, будем надеяться, позднее и будет сделано. У контингентного же беженца Рудольфа Семёновича была самая распространённая, обязательная государственная карточка «Техникер кранкенкассе». Но в том-то и особенность социально ориентированного государства, что даже наличие миллиардного капитала особых преимуществ олигарху при лечении в Германии не даёт. Те же обладатели приватных страховок, к примеру, составляющие лишь 8% от далеко не бедствующего населения, кроме права внеочередного приёма имеют ещё возможность выбирать для себя больницы с одноместными палатами и требовать от лечашего врача самых дорогих лекарств.
Но здесь в отличие от той же сверхблагополучной Швеции, где в ходу «всего» 2000 наименований медикаментов, двадцать тысяч аптек забиты 45 000 (!) видами лекарств. Почти половина из которых является куда более дешёвыми, но такими же эффективными аналогами снадобий «для избранных». К тому же лекарственные ценники для рядовых граждан ФРГ значения почти во всех случаях не имеют. За того же Рудольфа Семёновича будет платить его страховая компания. Как в аптеке, так и в кабинете врача. Где, как приметил наш герой, имеется своё лекарственное хранилище под просторной кушеткой.
Но прежде чем Рудольф Семёнович получил свой пакетик со снадобьями, улыбчивая регистраторша в просторной, кондиционированной приёмной фрау Шмидт за минуту перенесла в свой компьютер все его анкетные данные с чип-карточки. И выдала квитанцию за те десять евро, что с недавней поры даже застрахованные пациенты вынуждены платить фамильному врачу раз в квартал. (Это нововведение, кстати, вызвало поначалу просто бурю возмущения у населения.)
Кроме расторопности аж трёх ассистенток Франциски Шмидт (живенько провели в кабинет, уложили, подключили какие-то датчики, пробежали пальчиками по клавиатуре прибора, напоминающего оборудование космического корабля...) поразила Рудольфа Семёновича и сама фрау доктор. Впорхнула она в процедурную с улыбкой, протянула руку, изобразила на лице чуть ли не блаженство от визита пожилого, перепуганного иностранца.
А затем в присущей всем западным медикам откровенной манере выложила всю подноготную. Из которой следовало, что с довольно давней поры, если не с рождения, у Рудольфа Семёновича имелась предрасположенность к гипертонии. И если он не хочет в один ужасный момент лишиться подвижности, а то и разума, придётся все оставшиеся 34 года – «Или вы хотите прожить больше ста лет, герр Шляхоффски?» – принимать такие вот и такие таблетки. Причём – ежедневно, в строго указанные часы.
– А пиво? А велосипед? – пробормотал ошеломлённый Рудольф Семёнович.
– Всё остаётся. Но – в меру! – милостиво разрешила врач. Благодаря подготовительным действиям рабочей бригады времени на этого экстренного больного у неё ушло не более десяти минут.
Всего же в среднем типичный германский частный «праксис», включающий в себя главного врача, его напарника и трёх ассистенток, умудряется пропускать за рабочую, порой девятичасовую, смену от 80 до 120 больных! Правда, иная процедура, занимающая всего пару минут, включает в себя только выдачу лекарства или измерение давления.
Чем больше пациентов будет обслужено, тем весомее получится сумма баллов в компьютерной системе независимой «Ассоциации врачей». Именно она определяет денежное выражение каждого такого балла и размер дохода: от трёх до пяти ежемесячных тысяч евро «нетто». То есть – «чистыми». Что не исключает весьма существенных вычетов при обнаружении брака.
С Рудольфом Семёновичем всё обошлось: диагноз поставлен правильный, подбор лекарств – оптимальный, давление теперь в норме. Но вот у многих других граждан ФРГ «конвейерная» работа медиков, а также их остроконкурентная борьба за пациентов вызывают всё больше нареканий.
– Наиболее современные медицинские методы лечения используются только для половины всех больных инфарктом миокарда! – негодовала недавно Улла Шмидт, министр здравоохранения ФРГ и тёзка теперь уже «фамильного» врача Рудольфа Семёновича. – А положение дел с предоставлением специфических медицинских услуг для женщин, особенно при профилактике рака молочной железы, настолько неудовлетворительно, что является в равной степени причиной как ненужных ампутаций, так и запоздалой постановки диагноза...
Вторит министру и Христиан Циммерманн, президент Объединённого союза пациентов:
– В 1970 году в сфере охраны здоровья у нас работали чуть более миллиона человек. Сегодня их численность увеличилась вдвое, достигнув двух миллионов ста тысяч. Если сюда прибавить тех, кто косвенным образом связан со здравоохранением, количество занятых возрастёт уже до четырёх с половиной миллионов, а оборот отрасли превысил 260 миллиардов евро... Однако именно наша страна занимает позорное четвёртое место среди самых развитых государств по количеству процедурных ошибок! Пропуская вперёд только США, Канаду и Австралию.
Необходимость реформы здравоохранения, о которой в ФРГ говорят чуть ли не каждом шагу, назрела ещё и потому, что претензии к диагнозу и методике лечения возникают чуть ли не у каждого четвёртого германского пациента. Иногда по действительно вопиющим поводам. Типа забытого в брюшной полости шпателя. Что вынудило боннских хирургов перевести 595 000 евро на счёт потерпевшей.
Но куда чаще рождаются судебные процессы, напоминающие прецедент в Карлсруэ. Там въедливая немецкая Фемида обязала довольно известного гинеколога оплачивать до совершеннолетия содержание ребёнка, появившегося на свет из-за того, что гормональное средство, прописанное ответчиком, оказалось неэффективным.
В своём иске пациентка указала, что из-за «незапланированного» младенца она вынуждена была оставить высокооплачиваемую работу. А сожитель, испугавшись «обузы», ушёл из семьи.
В результате бедный гинеколог (хотя, конечно, почти все врачи здесь относятся к наиболее зажиточной категории населения, живут в роскошных особняках, ездят в престижных автомобилях) будет теперь выплачивать ежемесячно 600 евро до 2017 года. Не исключено, что и отец «досадной неожиданности» потребует свою долю за «нервное потрясение и моральный ущерб».
, БРЕМЕН, Германия