Последние теракты в Великобритании, обошедшиеся, к счастью, без человеческих жертв, вновь заставили весь мир во всеуслышание заговорить о непримиримом радикальном исламизме. Особенно после заявления «Аль-Каиды» о летней «феерии террора»… Насколько устойчивы эти взрывоопасные тенденции? Чем они обусловлены? На эти вопросы отвечают эксперты «ЛГ».
Андраник МИГРАНЯН, председатель Комиссии Общественной палаты РФ по вопросам глобализма и национальной стратегии развития:
– Пока существует противостояние западного мира и исламской цивилизации, террористические акты разной степени опасности неизбежны. И через некоторое время они могут стать чем-то обыденным, привычным для обывателей западных стран. В течение длительного периода в той же Великобритании даже без каких-либо цивилизационных различий между противоборствующими сторонами стали почти нормой и уже давно никого не удивляют агрессивные действия Ирландской республиканской армии. В нынешней же ситуации чем активнее западный мир осуществляет свою экспансию в отношении иных континентов, культур, цивилизаций, тем чаще он становится объектом террористических атак в своих цитаделях.
Как в 60-е годы прошлого века, в период расцвета движения новых левых, так и сейчас, даже будучи европейцами, а может, и христианами, многие граждане перестают ощущать себя носителями западноевропейской культуры и нередко ставят под сомнение легитимность существования тамошних институтов. Сегодня по большому счёту не важно, где вы живёте и какую религию исповедуете. Важен ответ на вопрос: вы разделяете базовые ценности места вашего проживания или нет? Если нет, то независимо от всех остальных факторов вы можете стать силой разрушительной – для страны, для тех самых институтов и ценностей. Мир неудержимо глобализируется, люди, ещё вчера жившие в Исламабаде, сегодня могут проживать в Лондоне. Однако если последние обитают в британской столице даже во втором или в третьем поколении, то это вовсе не означает, что они интегрированы в европейскую, англосаксонскую культуру. Нынешнее конфессионально-культурно-этническое разнообразие, увы, далеко не всегда приводит к всеобщей интеграции, формированию того, что на примере Америки когда-то назвали «правильным тиглем», из которого по идее должны выходить типичные американцы или англичане. А поскольку этого не происходит, источники для террора, для внутренней дестабилизации будут существовать и всячески подпитываться постоянно.
Журналисты иногда спрашивают, имея в виду действия исламистов в Великобритании: насколько, дескать, разумно, целесообразно устраивать теракты в непосредственной близости от собственных штаб-квартир? Экстремисты об этом размышляют меньше всего, они думают о глобальной дестабилизации, а не о том, чтобы какие-то штаб-квартиры продолжали находиться в максимально комфортных условиях. К тому же европейская культура, если говорить языком Шпенглера или Ницше, имеет тягу к самоубийству, она слишком расслаблена, изнежена, чрезвычайно гуманна. Ведь европейцы же вопреки законам, не имея конкретных доказательств злого умысла со стороны исламских организаций, не станут их закрывать, руководителей расстреливать, а рядовых членов выселять за пределы страны. Последствия для исламистов там будут не столь чреваты неприятностями, не так болезненны, как в любой авторитарной, более жёсткой государственной системе.
Радикальный ислам противостоит глобальным модернизационным тенденциям, которые лидер западного мира США осуществляет далеко не всегда умело, насильственно утверждая либеральные ценности в мусульманских странах (то есть там, где для этого нет объективных условий), разрушая при этом основы исламской цивилизации. В ответ исламские радикалы действуют весьма агрессивно, не останавливаясь ни перед чем, как в регионах, куда американцы и их союзники приходят со своими войсками, так и прямо в центрах стран, олицетворяющих для исламистов самое большое мировое зло.
Александр ДУГИН, лидер Международного евразийского движения:
– Исламские радикалы в последние годы в значительной степени ослабили своё влияние в мире. Нынешний всплеск террористической активности явно связан с желанием напомнить о себе в ситуации, когда их спонсоры, заказчики, кураторы недовольны тем, что эта сила прекращает оправдывать затраты, направленные на борьбу с ней. Террористическая активность радикальных мусульман становится всё более и более «инструментальной». Она изначально-то направлялась определёнными центрами не из исламского мира, а сейчас элементы инфраструктуры исламистов почти полностью разгромлены, проводить какие-то серьёзные спланированные акции радикалы едва ли могут. Поэтому полагаю, что вот эти «остаточные проявления» управляются практически полностью не из баз самих исламистов. На мой взгляд, сейчас угроза международного терроризма крайне незначительная. Тем не менее остаётся жупел, который может быть использован самыми разными силами для целей, далёких от заявленных террористами. Они фактически уже почти стали некой «группой условного врага». Здесь концы с концами не сходятся и концов не найдёшь…
Для России же угроза со стороны радикального ислама может исходить лишь в том случае, если найдутся заказчики акций против нашего государства. Основные базы террористов в Чечне (и на Северном Кавказе в целом) разгромлены, они могут нанести нам вред только по заказу извне, не из исламского мира. Современная Россия для мусульманских стран и радикальных исламских движений никакой опасности не представляет. Надо быть полным идиотом, чтобы ей в этом плане сейчас противодействовать или поднимать здесь какие-то исламистские настроения. То есть объективно нам ничего не грозит, но, прикрываясь «исламскими террористами», враги России, как внешние, так и внутренние (имею в виду прежде всего мстительных олигархов, отлучённых от власти), для решения своих задач могут прибегнуть как к последнему средству к этакой имитации исламского террора.
Единого исламского терроризма не существует, и каждый под этим понимает что-то своё. Наше предложение создать некий мировой центр по борьбе с экстремизмом исламистского толка, прозвучавшее после атак на «башни-близнецы», было, по сути, отвергнуто американцами. Происходит лишь спорадический обмен мнениями, информацией на сей счёт между российскими и западными лидерами и спецслужбами. Никаких системных координационных усилий в этом направлении не предпринимается именно потому, что для нас и для Запада нет общей угрозы, всякий раз она имеет разный для обеих сторон характер. И не факт, что за некоторыми антироссийскими исламистскими проявлениями не стоят американцы. Зато факт – то, что за антиамериканскими акциями исламистов мы не стоим.
Исламский радикализм – движение для нас не дружественное, однако и не особо враждебное ныне само по себе. Посему отношение руководства Российской Федерации к странам, в которых мусульманские радикалы чувствуют себя довольно вольготно, избирательное. И с Пакистаном отношения налаживаем, и с Саудовской Аравией, откуда исламистские тенденции в основном исходят. Но поскольку накал, некогда связанный с Чечнёй, абсолютно спал, а роль России в мире всё более возрастает (в чём, кстати, объективно заинтересованы все исламские движения и страны), ситуация в последнее время сильно изменилась. И сегодня ни одно из исламских государств, убеждён, не заинтересовано в том, чтобы поддерживать антироссийскую деятельность даже самых крайних своих радикалов.