Андрей Артёмов. Избранное. Стихотворения. Нравы времени. Детство. Рассказы. – Тюмень: АО «Тюменский издательский дом». 2019. – 432 с. – 500 экз.
Роман в стихах – явление в современной поэзии редкое. Андрей Артёмов выбирает именно эту поэтическую форму, чтобы отразить проблему существования поэта в социально-политических реалиях в конце XX – начале XXI в.
В предисловии к роману в стихах «Нравы времени», где гармонично соединены сюжетное и лирическое начало, автор рассуждает о распаде Союза и вовлекает читателя в новую, изменённую до неузнаваемости эпоху, которая всё же сохраняется в памяти и произведениях искусства. Начиная с первой главы рассказчик повествует о жизни в деревне, которая была «не без трудностей», «легковесной: совершались пустые дела из незнания сельского быта», где «деревенский народ простодушно, не затейно себя забавлял». В последующих главах автор вводит персонажей: Алексея Веселова, его сестру Наталью, семью Ручиных.
Проблемам семейных и соседских отношений в романе отводится немало места. Отвлекаясь от основного сюжета, автор то и дело пускается в пространные и вместе с тем глубокие размышления, затрагивая вопросы распада семей, взросления детей, моральных качеств, уродующих взаимоотношения: властности, жадности, ревности.
Пунктиром сквозь весь роман проходит мысль о том, что существующее устройство мира совсем не пригодно для поэтов. Русская литература – своего рода оплот, фундамент мировоззрения персонажей Андрея Артёмова. Однако в реалиях современности они чувствуют себя чужими. Это становится ясно уже после прочтения первой главы. В ней поэт перечисляет авторов произведений, разместившихся «в беспорядочных книжных рядах» «в полуобжитой комнате дома»: от Баратынского до Бунина, Чехова, Куприна. Ощущение заброшенности и потерянности можно отнести и к чувствам героев, и к поэзии, отчасти потерявшей в современном мире свою ценность.
В «Нравах времени» есть такие строки, точно передающие состояние лирического героя: «Безотрадно легко на душе – тяжело без духовного груза». Детально описывая деревенскую жизнь, автор чувствует её в мельчайших подробностях: здесь и чай из самовара, и гурьба озорных ребятишек, и старомодные, по мнению современников, исконно русские забавы, и активная общественно-политическая жизнь… Однако всё это лишено смысла, дыхания, вдохновения, чего-то очень ценного, важного. Людям иногда удаётся отвлекаться от «житейской пьесы» с помощью чтения, но и оно со временем перестаёт доставлять удовольствие. Поэтический труд начинает утомлять, «прекапризная Муза» разлюблена «в одночасье», а жизнь идёт своим чередом…
Немало строк в романе «Нравы времени» посвящено природе, смене времён года, которым автор даёт меткие и образные характеристики. Например, зима видится ему своенравной бабой, которая «люто сходила с ума», так как «в природе ей не было мужа». В описаниях явлений природы заключена аллегория: различные её состояния сравниваются с отношениями в семье, с определёнными характерами женщин и мужчин. Такой приём нередко используется в фольклоре. И в произведении, действие которого происходит в деревне, он удачен и уместен.
Образ весны тесно связан с предвосхищением счастливого будущего, с песнями соловья, радостным душевным волнением («всё дыханием мая уж жило у окна, что распахнуто было»), однако в деревне, где всё идёт своим чередом, май – не более чем период огородно-полевых работ: «посевная в означенный час всё равно завершалась». И в этих рамках, в этом строгом порядке утончённым поэтическим личностям оказывается неуютно и тесно. В лирической главе, которая завершает роман в стихах, Андрей Артёмов говорит о «животворной силе природы», обретении родного в чужом, рассказывает о путешествии на Кавказ – как попытке восстановиться и «затмить улыбкой печаль». Однако и у подножия Машука поэту не обрести чувства дома, он, «как ребёнок незрячий, представляет себя здесь чужим». Одиночество ожидает поэта и при жизни, и после неё:
Обозначено место дуэли,
Где был пулей навылет сражён,
Где был Лермонтов вмиг умерщвлён.
Только память людей – неужели? –
Остаётся короткой – вот нрав!
Композиционно произведение Андрея Артёмова состоит из предисловия, послесловия, девяти глав и десятой, как уже было отмечено, лирической главы. Написан роман трёхсложным анапестом, обладающим богатыми интонационными и ритмическими возможностями, которые автор использует в полной мере. Этим размером написано, например, стихотворение «О, весна без конца и без краю…» Александра Блока.
Вопросы непростого поэтического пути и обретения родного дома в данной реальности находят отражение и в лирике Артёмова. В своих строках он призывает: «Возьми ты в руки посох Божий», сетует, что «испорчен нами русский быт», но уверяет, что «жить в России – всё же – слава богу! – горестно и счастливо…». Стихи Артёмова, которыми открывается сборник, как будто подготавливают читателя к восприятию романа «Нравы времени». Проблематика стихотворений перекликается с темами, поднятыми в романе. Так, в произведении «Властителям» затрагивается вопрос ненужности поэтов в современном обществе, стихи «В глубокой тишине…» – о родном и чужом, о том, как люди «нравственно дряхлеют».
В целом же, несмотря на то что поэзия Андрея Артёмова пронизана чувствами горечи и досады от вынужденного пребывания в чужеродных для ранимого и духовно устремлённого героя реалиях, в строках заложена и подспудная надежда на изменение мира к лучшему, на обретение выстраданной и долгожданной радости существования.
Кроме поэтических произведений, в сборник Андрея Артёмова «Избранное» вошли также повесть «Детство» и несколько рассказов.
Как сказано в аннотации, «в повести большей частью отражена детдомовская, но вместе с тем отрадная и счастливая жизнь в 1970-е». Сперва эта характеристика кажется странной: мы привыкли воспринимать слова «детдомовский» и «счастливый» как контекстные антонимы. Но созданный писателем мир действительно полон света, и этому свету веришь.
В детском доме, где растёт главный герой повести Артёмка, нет места равнодушию воспитателей и агрессии сверстников. Дети ссорятся понарошку, а дружат – по-настоящему, заступаясь друг за друга, выручая, разделяя поровну, по-честному нехитрые детдомовские радости. А ночная «няня Маня» всегда готова потрепать тебя по волосам и спросить: «Не спится, дружочек?» – если ты не можешь уснуть. Строгие, но справедливые воспитатели, которые по-настоящему волнуются о судьбе детей, ласковая няня и настоящие друзья рядом не позволяют герою почувствовать себя одиноким. Да и сам мир детства полон чистой радости, а потому детдомовские ещё не умеют жалеть себя и о своём сиротстве говорят со свойственной детям простотой, открытостью, но без боли. «Папка убил ножом мамку, за то его посадили надолго», «А у тебя правда на войне умерли?..» – «Не знаю», – страшный по взрослым меркам разговор происходит как бы между делом, после чего дети как ни в чём не бывало продолжают играть во дворе… Единственная настоящая печаль в жизни маленького Артёма – это слабое здоровье, из-за которого мать в своё время и отдала его в специализированный детский санаторий, откуда он впоследствии попал в детдом.
При этом, несмотря на очевидную пропасть между детским и взрослым миром, автор тонко подмечает моменты, когда в ребёнке проявляется будущий взрослый, а происходит это на удивление рано. Так, маленький Артёмка с пяти лет был склонен к уединению, созерцанию, размышлениям. И рано научился видеть и чувствовать окружающий мир: «Так вот, как-то по-особенному им воспринималась красивая пора – осень. Её увядающие краски – тёплые и радостные, но на холодеющем воздухе – медленно, изо дня в день сгорали; где сгорали раньше, а где – позднее. Было и радостно, и грустно одновременно, и из-за тех смешанных чувств в нём проявлялась светлая печаль – и это, безусловно, поэтическое чувство. Хотя о поэзии в ту пору он ровным счётом ничего не знал и не подозревал, что она в нём непроявляемо находилась». «Но не менее интересным было другое занятие – наблюдение. Сидя за партой при выполнении домашних заданий (уже прошли зимние каникулы), с тоской смотрел на плачущие окна. На улице ещё морозно, а на стёклах постепенно исчезали узоры. «Это как будто плачет сам Дед Мороз, – думал Артём, – потому что исчезает его произведение искусства…» Неудивительно, что с таким тонким мировосприятием герой в юном возрасте обращается к литературе… Таким образом, в повести проявляется ещё один подтекст – автор несколькими штрихами намечает процесс формирования писателя: первый художественный образ, первый неумелый рассказ, возрастающий день ото дня интерес к книгам…
Это погружение в детдомовское, но всё равно счастливое детство оставляет по прочтении светлую печаль – то самое поэтическое чувство, с которым так рано познакомился Артём. Повесть заканчивается отъездом главного героя из детского дома – в неизвестность отрочества, где всё будет иначе.
Последние страницы сборника «Избранное» отданы рассказам – коротким, динамичным, разноплановым по содержанию и настроению: в них есть и ревность, и неслучившиеся свидания, и забавные случаи из педагогической практики, и встречи с «богатыми» нищими… Написаны они ярко и живо, и, читая, так легко представить, что эти истории рассказывает тебе, например, случайный попутчик в купе поезда Москва–Пятигорск. Получается своеобразная игра литературы в жизнь. Или – жизни в литературу?..