В минувшем году заслуженному художнику России, профессору кафедры архитектуры и дизайна СКГМИ (ГТУ) Мурату Фёдоровичу Джиккайты исполнилось 75 лет. В ноябре в Художественном музее им. Махарбека Туганова была устроена большая персональная выставка юбиляра. На открытии присутствовали официальные лица, деятели культуры, художники, писатели Осетии.
В экспозицию были включены более 200 картин разных жанров – портреты, пейзажи, натюрморты.
Когда смотришь работы Мурата Джиккайты, не покидает ощущение, будто паришь над землёй. Художник не ставит перед собой цели представить зрителю проявления человеческой слабости или пороков. Напротив, его картины полны любви к Осетии, к её истории, эпосу. Однако мы словно бы попадаем под власть мастера, вынуждены глядеть его глазами, исподволь проводя грань между добром и злом. Впрочем, в этом и состоит предназначение настоящей живописи.
Мурат Джиккайты плодотворно работает во многих направлениях изобразительного искусства. Помимо станковой живописи он активно занимается графикой и книжной иллюстрацией. Кроме того, экспериментирует в декоративно-прикладном искусстве и в скульптуре.
Важное место в его творчестве занимает монументальная живопись. Известная картина М. Джиккайты «Братья, живите, любя друг друга!» выдвинута на соискание Государственной премии имени Коста Хетагурова. Кстати, название – это завет великого автора «Осетинской лиры». В ней художник в полной мере проявил свою гражданскую и художническую позицию. Идея картины настолько же благородно чиста, насколько благородно стремление автора к сплочению и единству осетинского народа в это трудное время. Композиционно картина выполнена безупречно – в центре, на золотом щите, изображены две слившиеся воедино скифские фигуры, которые пьют из священного рога разбавленный собственной кровью напиток, словно бы клянясь друг другу в верности и братстве. Этот символ уходит корнями в глубокую древность, демонстрируя стремление к преодолению разобщённости, чего, по мнению автора, недостаёт сегодня осетинскому народу.
За фигурами скифов, на фоне древнеаланских православных храмов, изображена осетинская женщина с чашей Уацамонга, олицетворяющая изобилие и благополучие. Она словно бы наблюдает сверху за деятельностью Коста, Уассо и Анахарсиса Скифского, а также других – ныне здравствующих и почивших в бозе – деятелей культуры, искусства, науки, которые немало сделали для осетинского народа.
По утверждению Аристотеля, всякое искусство, а в особенности изобразительное, должно служить благим целям. Живопись Джиккайты подчинена желанию сплотить осетинский народ перед опасностью размыва национальной идентичности. Обращение к нартскому эпосу не просто дань уважения к древнейшей культуре осетин, а способ возродить этнические особенности, которые, подобно мифической жёлтой глине, скрепляют родовые связи. Как известно, нартские герои были полубогами-полулюдьми, запросто общались с небожителями и всегда могли рассчитывать на их поддержку. Фактор равенства между героями любого эпоса и богами важен не в смысле наличия скрытых возможностей в бою с врагами, тем более что никто без крайней надобности не обращался к небожителям за помощью, каждый добивался победы за счёт собственных сил. Изображая нартских героев, М. Джиккайты строго придерживается указанной парадигмы – и Батрадз, и Сослан, и Саууай представлены на картинах не вполне земными существами, которым, впрочем, не чужда человеческая слабость. Выбор жанра или техники продиктован исключительно отношением художника к изображаемому персонажу.
Много общего в пейзажах и женских портретах Джиккайты. Прежде всего готовность к созданию новой жизни, новых форм реальности. Это и «Кобанский пейзаж», и «Похищение в горах», и «Три невесты», и «Портрет Ларисы Боциевой». Эти картины являют собой торжество традиционных ценностей, без которых невозможно представить себе быт современной Осетии.
Игорь Булкаты