Дискуссия: способна ли религия объяснить мир?
Вопросы, затронутые Ольгой Бугославской в статье «Любовь или Великая Пустота?» («ЛГ», № 27), очень непросты. И ожидать на них универсальные ответы, удовлетворяющие как христианина, так и человека неверующего, – дело бесполезное, поскольку вне христианского миропонимания таких ответов попросту нет.
Главный вопрос статьи (если «Бог есть любовь», то как объяснить присутствие в мире зла) или, иначе говоря, вопрос теодицеи (богооправдания – термин, введённый Лейбницем в 1710 г.) волновал христианских мыслителей во все века. Рассмотрим, что для христианина есть зло, откуда оно в мире? Ведь Бог как Творец мира зла не создавал.
Идеологии, основанные на рационалистическом понимании мира, рассматривают зло как некий недостаток, который можно, познав его сущность, уничтожить – победить нищету, голод, болезни, природные катаклизмы и предоставить каждому человеку возможность наиболее полно удовлетворять свои потребности – свободно избирать род жизни, труда, развлечений. Но в состоянии ли подобные идеологии объяснить, как победить страдания, которые причиняет неразделённая любовь, как победить ужас измены, терзания ревности, муки зависти? А ведь именно эти искушения являются источниками многих страшных грехов.
Из Библии известно, что первое появление зла в мире было связано отнюдь не с недостатком мироустройства – зло впервые проявилось в раю, в полноте блаженства и радости, когда первочеловек Адам восхотел жизни без Бога, жизни только для себя и с собой.
Для христианина зло иррационально, бессущностно, оно есть пустота, отсутствие Бога. В духовном смысле зло живёт только в глубине человеческой души, проявляясь в злой человеческой воле, греховных помыслах, которые на телесном уровне воплощаются в греховных поступках.
Первочеловек Адам в библейской истории выбирает зло, поскольку он свободен в своём выборе. И ожидать от Бога уничтожения зла бессмысленно, ведь Бог, создав человека свободным, Сам ограничил Своё всемогущество. Зло, возникнув, никогда не угасает самостоятельно, оно всегда порождает ещё большее зло, само становится источником зла. Оно неуничтожимо никакими мирскими усилиями – тюрьмами, исправительными работами, товарищескими судами, эти усилия могут только ограничить распространение зла в мире. Зло может быть вытеснено только добром, взращиваемым в душе (молитвой, покаянием, участием в церковных таинствах). Вспомним слова Серафима Саровского: «Стяжи мир в душе своей, и вокруг тебя спасутся тысячи».
Да, для христианина «Бог есть любовь», но эта формула отнюдь не означает, что в мире «нет отчаяния, нет одиночества, жизнь справедлива». К сожалению, «мир лежит во зле» (I Иоанн. 74:19), но Господь Иисус Христос берёт на Себя страдания человека, берёт на Себя всё зло мира и разрушает его Своей любовью.
Что же касается описываемых Ольгой Бугославской природных катаклизмов, в результате которых гибнут люди, то в рамках рационалистической идеологии это действительно не согласуется с тем, что «Бог есть любовь». Но разве для Бога важно, чтобы мы жили подольше, не болели, не страдали и чувствовали себя счастливыми от потребления мирских благ? Нет, для Бога важно, чтобы души наши, обременённые множеством грехов (разве никто из нас никогда не завидовал ближнему, не гневался напрасно, не желал в душе ближнему зла?), всё-таки спаслись. А для этого кто-то должен и пострадать, чтобы искупить свои грехи, а кто-то и погибнуть, дабы не совершить смертный грех.
Вот пример из нашей истории. Некий человек со товарищи занимался на Ладожском озере морским разбоем, грабил купеческие корабли, державшие путь вдоль южного побережья Ладоги. И была страшная буря, корабль разбойников начал тонуть. Этот человек взмолился к Богу всей душой, обещая изменить жизнь в случае спасения. И Господь спас его – он был выброшен на берег. Он построил монастырь и до конца жизни проводил дни в покаянии и молитве. После смерти он был канонизирован. Это – святой Киприан Стороженский. Да, товарищи его погибли в той буре, но сколько душ (может быть, и душ его товарищей) было спасено по молитвам этого святого.
Ещё один очень важный вопрос, прозвучавший в статье Ольги Бугославской, – вопрос о связи религии и нравственности. Действительно, сплошь и рядом можно встретить людей, которые исправно посещают церковь, но при этом ведут себя безнравственно в миру, и людей нравственных, но не церковных. Как же связаны религия и нравственность (если эта связь вообще существует)?
И богословская, и философская мысль (Кант, например) не подвергают сомнению тот факт, что человеку при творении был дан естественный нравственный закон, дано знание о Добре и Благе как часть образа Божия. Этот естественный нравственный закон проявляется в душе как голос совести, которая и говорит, что хорошо, а что худо. Вспомним, как Тома Сойера мучила совесть за утащенную грудинку и кукурузные лепёшки.
Возникает законный вопрос: а зачем мне тогда религия? Буду руководствоваться голосом совести и тем спасусь. Тем более что основная этическая заповедь в Евангелии (во всём поступайте с ближними так, как вы хотели бы, чтобы они поступали с вами) была известна задолго до Иисуса Христа – пятью веками ранее её высказал Гесиод. Это вопрос, на который нет единого универсального ответа. Может быть, кто-то и спасётся благодаря тому, что всю жизнь будет поступать по совести. У апостола Павла сказано, что люди, незнакомые с христианством, будут судимы по делам совести. Но в отношении себя я могу сказать точно: вне Православной церкви мне не спастись.
Поясню свою мысль на отвлечённом примере. Человек возвращается вечером домой, усталый и раздражённый от придирок начальника, давки в транспорте, невнимания продавцов в магазине, и незаслуженно обижает жену – накопившееся раздражение требует выхода. Знакомая картина, не правда ли? Остыв, он просит у жены прощения, но на следующий день всё повторяется – бес раздражительности не унимается. На исповеди в церкви человек кается в этом грехе, причащается святых Христовых тайн. И происходит чудо – бес раздражительности перестаёт терзать душу.
В этом и есть связь нравственности и христианской религии. В этом мире, полном страдания, злобы, ненависти, живёт образ Иисуса Христа, который помогает каждому обратившемуся к нему человеку побеждать зло любовью.
Да, среди церковных людей вы нередко встретите грешников, подобных описанным автором статьи, может быть, даже в процентном отношении их будет больше, чем среди людей нецерковных (ведь Иисус Христос пришёл призвать не праведников, но грешников к покаянию). Но среди нецерковных людей вы никогда не встретите праведников, подобных Серафиму Саровскому, Амвросию Оптинскому, Иоанну Кронштадтскому.
Пример же, приведённый Ольгой Бугославской (пример человека, который каждый день молится в увешанной иконами комнате, беседует со священником в церкви и при этом вымогает деньги у бывшей жены), не должен никого соблазнять. И фарисеи беседовали с Иисусом Христом, задавали Ему вопросы, выслушивали Его наставления, но при этом оставались людьми вне христианства.
Что же касается запретов и разрешений (читать или не читать Набокова и Булгакова, ходить или не ходить в театры), то оставим их на совести не по вере ревностных «церковных людей». Ни в посланиях апостолов, ни в трудах святых отцов нет и намёка на подобные запреты или разрешения. Напротив, апостол Павел наставлял свою паству не быть детьми умом, то есть обогащать свой ум плодами человеческих талантов.
И в заключение о симфонии Церкви и власти. Вспомним отечественную историю. Князь Дмитрий Донской, отправляясь в поход против войска Мамая, посещает Сергия Радонежского, дабы испросить у него благословения на битву. Это – симфония. К выборности власти это не имеет никакого отношения.
,
доктор экономических наук,
профессор,
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ