О новом переводе классического романа
Особое место в творческом наследии Мухтара Ауэзова – ренессансном по духу, многообразию и грандиозной масштабности, особой мобилизованности лексических, понятийных и художественных средств – занимает, конечно же, роман-эпопея «Путь Абая».
Рушился, уходил в небытие огромный мир – вместе с людьми, взлелеянными им. Удержать его можно было только в сознании. В литературе – лишь в формах крупномасштабного эпического произведения. Эту задачу в поэзии выполнил Ильяс Жансугуров, сотворив «Кулагер» – шедевр историко-драматической лирики. В прозе – Мухтар Ауэзов романом-эпопеей «Путь Абая».
В середине 30-х годов Мухтар Ауэзов был уже широко известным писателем. Признанным мастером эссе, рассказов, повестей и драматургии – жанров, в которых достиг классического совершенства и мог бы плодотворно трудиться пожизненно. Но движимый гражданским и художническим долгом, он приступает к титанической работе над книгой, в которой мир казахского кочевья в канун его апокалиптического краха должен был быть запечатлён со всей возможной полнотой и достоверностью.
Друг и единомышленник Мухтара Ауэзова великий Каныш Сатпаев назвал результат этой работы «энциклопедией жизни казахского народа в XIX веке».
Получилась четырёхтомная книга о народе и для народа. Жизнь её на казахском языке продолжится, пока казахи сохранятся как нация со своей культурой, со своим языком и самосознанием.
Вечные ценности с готовностью открываются тем, кто в них заинтересован и находит к ним доступ. «Путь Абая» вызвал широкий международный интерес. Вначале был переведён на русский язык, затем на многие языки мира, в основном – с русскоязычного варианта. В переводе на русский принимал участие сам автор, требовательно и тщательно работавший с каждым из пяти переводчиков произведения. Непосредственно с языка оригинала тетралогия была переведена на китайский и ряд тюркских языков.
Благодаря вдохновенному, «сотворческому» переводу Антуана Витеза роман стал заметным явлением во франкоязычной среде. Суждения о нём в связи с осмыслением феномена «кочевье-оседлость», публикуемые крупнейшим французским знатоком истории и культуры Центральной Азии профессором Катрин Пужоль, – одно из многих свидетельств органичного и глубокого вхождения «Пути Абая» в контексты современной французской культуры.
Причины, вынудившие автора согласиться с «бригадным» методом перевода его грандиозного детища, проницательно анализирует Н.А. Анастасьев в книге «Ауэзов. Трагедия триумфатора» (Москва: ЖЗЛ, 2006).
В миру великих игра случайностей ничтожна, но знаки судьбы весомы и очевидны. Судьбе было угодно, чтобы года три назад в Казахстане на долгое жительство поселился Анатолий Ким. Теперь уже, имея на руках его перевод первых двух томов тетралогии «Путь Абая», новый текст, искрящийся, мерцающий, дышащий природно-естественной художественностью и ясностью смыслов, можно предположить, что появление А. Кима здесь было угодно и самому Мухтару Ауэзову.
Чрезвычайно ответственное дело подготовки добротного подстрочника было поручено К. Жорабекову, одному из лучших знатоков всей стихии и оттенков казахского языка, и М. Тнимову, имеющему значительный опыт перевода на русский книг казахских писателей.
28 сентября этого года, в день рождения Мухтара Ауэзова, в его доме-музее презентация нового перевода – это день, значительный для Литературы.
, председатель Фонда Мухтара Ауэзова, АЛМАТЫ