Инна Ковалёва, клинический психолог
Мелкое карманное воровство практически ушло из повседневности, но наши карманы периодически опустошают. Наверное, уже не осталось ни одного человека, которому бы не звонили с преступным замыслом овладеть его деньгами, и со словом «дроппер» (мошенник, использующий свои банковские карты для перевода или снятия чужих наличных средств) большинство уже знакомо. Дропперов (шестёрок, которых иногда используют и втёмную) регулярно ловят, а недавно в сеть попалась наконец и рыбка покрупнее – дроповод, человек, вербующий дропперов и организующий их работу. Волна мошенничества пойдёт на спад? Хотелось бы надеяться. Хотя… Мошенники ведь тоже совершенствуются и от имени службы безопасности банка уже не звонят («Моя милиция меня бережёт», «ЛГ», № 23). Ловят нас на, казалось бы, безобидном.
Было в голосе человека, который, как позже выяснилось, оказался телефонным мошенником, что-то очень знакомое. Мягко звучащие согласные, неторопливость, какая-то распевность что ли. Говорит по-русски, без акцента, а вот чувствую, что русский звонящему не родной. И вдруг я поняла – звонил мой земляк, для которого, как и для меня, родной – украинский. От этого «родства» стало ещё противнее – свой терзает своего…
За несколько дней до этого я негодовала и ругала свою маму, которая, несмотря на мои и сына предостережения и инструкции, вошла в контакт с мошенниками. В тот день мама с подругой очень эмоционально обсуждали в телефонном разговоре ситуацию, в которую попала подруга. Не успев перевести дух, мама ответила на другой телефонный звонок, подумав, что снова звонит Ирина. Но это была не она. Мужчина сообщил, что к ней выехал курьер с письмом из суда. Мама действительно ждала уведомление из суда, поэтому звонку была даже рада. Но, боясь пропустить курьера, стала задавать уточняющие вопросы, и тут...
Ей сообщили, что она подписала доверенность и отправила 150 тысяч рублей в Чернигов, на Украину. Обвинили её в сговоре с террористами. Прислали текст доверенности с печатями, электронными подписями, данными её и гражданина Украины и копию платёжного перевода из Сбербанка. Тут же стали приходить сообщения и с номера 900, и с портала Госуслуг. С сотрудником якобы Госуслуг мама проговорила час. Всё выглядело достоверным, ведь звонящие знали даже номера всех её банковских карт, в том числе и давно закрытых. Сказали, что в процессе расследования на неё вышла ФСБ и тут же по видеосвязи её подключили к якобы сотруднику этой структуры, который сообщил, что она стала жертвой террористов и во вновь открывшихся обстоятельствах для сохранности финансовых активов ей необходимо выполнить процедуру обновления единого лицевого счёта. Мама получила чёткие инструкции: незамедлительно ехать в банк, снимать деньги и класть их на засекреченный счёт.
Всё происходило в рабочее время, и коллега, который был рядом и всё слышал, просил её положить телефон, но она не послушалась. Как объяснила позже, ей казалось, что она сходит с ума, что её ведут и она как будто под гипнозом. Позже мама мне написала: «Доця! Это кошмар, который не знаю, как и пережила. Было впечатление, что обо мне всё знают». Знали, среди прочего, что накануне она положила на счёт 150 тысяч рублей. А ещё, что она приехала в Москву с территории Украины, где проживала до 2014 года. Для порабощения воли её ежесекундно вербально держали на крючке, не отпускали, не снижали накала эмоций. Она испугалась не только перспективы потери средств, но и той мысли, что каждый момент её личной жизни где-то кем-то фиксируется, контролируется и в любую минуту может быть превращён в оружие против неё самой.
В течение пяти часов длилась эта пытка, и, видимо, преступники сами устали. «Сотрудник» ФСБ неожиданно перешёл на «ты», и приказной тон заронил тень сомнения, но тем не менее она поехала в банк. Не помнит, преступники знали, где она находится, или она сама назвала им адрес. Ей вызвали и оплатили такси в одну сторону и, пока она ехала, продолжали названивать. А потом связь прервалась – в Подмосковье из-за отправленных Украиной БПЛА сбои в работе WhatsApp и Telegram случаются – и в этом было её спасение. К тому же водитель догадался, что происходит что-то нехорошее, и стал с ней разговаривать. Начала немного приходить в себя, но до конца туман не рассеялся.
Банк был уже закрыт. Мама стала звонить на горячую линию и требовать помощи в снятии денег. Сотрудник, выслушав её историю, как и коллега, как и водитель, сразу понял: её атакуют мошенники. Деньги ей, к счастью, снять не удалось. А буквально через четыре дня такой жертвой чуть не стала я сама. СМС от «Почты России» никак не приходило, а я ждала бандероль из Санкт-Петербурга с редчайшей книгой. Звонок застал меня в тревожном состоянии, так как у пациента (я работаю клиническим психологом с тяжело болеющими и умирающими людьми) начались галлюцинации и он впал в агрессию. Выйдя из палаты и автоматически ответив на звонок, я даже не заметила, что начала разговор в WhatsApp. Приятный девичий голос сообщил, что моя посылка затерялась на почте, а теперь нашлась. Она так по-доброму спросила:
– Вы её ждёте?
– Конечно! – выпалила я.
У меня не спрашивали никакие личные данные, только попросили подтвердить пришедший код. Девушка продиктовала четыре цифры, я ответила, что она ошиблась, и продиктовала те, что раньше пришли в сообщении с портала «Почты России». До меня стало доходить, что что-то не так, как вдруг в телефонной трубке я услышала разговор: «Она ничего не поняла. Проверь её счёт, я повишу с ней». Парадокс, но последние слова на том конце провода почему-то не испугали, а дали надежду. Казалось, что сейчас перезвонят и скажут, что это была тренировка противодействия преступным операциям и что я должна быть бдительнее. Мне действительно перезвонили, и не раз, и совсем с другой целью. Начали приходить оповещения с Госуслуг о попытке взлома. Если бы не близкие, которые разбираются в современных гаджетах, вполне можно было бы получить инфаркт.
Человеком, находящимся в эмоционально возвышенном или эмоционально подавленном состоянии, проще манипулировать, легче сбить с толку, загнать в ловушку. Вопрос в том, как преступники высчитывают эти случайные случайности? Оформляя в Москве – до этого я жила и работала в детском доме в Донецке – временную регистрацию, ждала информацию из МФЦ. Позвонил мужчина, представился сотрудником полиции. Сначала разговор был максимально правдоподобным, но потом он предъявил мне статью о жестоком обращении с детьми. Почему именно эту статью? Скорее всего, любая женщина отреагирует на историю о насилии над детьми. Мне же тема детства, особенного несчастливого, глубоко небезразлична, и мошенники, конечно, это просчитали.
Позже, подавая документы на получение гражданства РФ, ждала сообщения из миграционного центра. Позвонивший мужчина представился сотрудником полиции, назвал свои регалии и объявил меня преступницей по статье 159 УК РФ, мошенничество. Только представьте себе мою первую реакцию, зная, что пять лет пытаюсь получить гражданство России! Я растерялась. Стала отвечать на вопросы, но «полицмэн» заговорил о деньгах, и до меня дошло: он сам мошенник.
Можно заподозрить, что десятки вот таких личностных, очень точных попаданий могут быть связаны с тем, что ты приехал в Россию с Украины. Что мстят бывшие сограждане. Но ведь тысячи россиян тоже каждый день становятся жертвами мошенников.
Хочу остановиться именно на этом моменте – точное попадание в реальность. Элементарный пример. По дороге в Санкт-Петербург в «Сапсане» я попросила у проводника сахар к кофе. Через несколько часов, возвращаясь обратно в Москву, заказала кофе. Его принесли с сахаром. Я восхитилась прозорливости работника РЖД. Он улыбнулся: в его рабочем смартфоне сохраняется вся информация о каждом пассажире и его вкусовых предпочтениях, «засвеченных» в пути. Технологии, расширяя возможности, отбирают у нас необходимость считать, запоминать, думать. Вам от этого не страшно?
Справедливости ради стоит отметить и наш собственный бестолковый эксгибиционизм. Откройте ленту в социальных сетях, там – всё. У нас не остаётся ничего тайного и сокровенного. Мы не создаём и не охраняем личные границы. Рано или поздно найдутся стрелки, умеющие попадать в десятку. Мы даже не мишень. Мы самолично вырытые могилы. Мошенники знают, куда вкладывать деньги. Они взяли ИИ в свой штат. В WhatsApp и Telegram приходят голосовые сообщения от имени друзей их голосами. Аватарки оживают, и отличить фальшь от правды нереально. Всё превращается в дорогое театрализованное представление, продуманное, не ограниченное в средствах.
Но ведь кто-то за всем этим театром стоит? Если возможности этого «кого-то» растут со скоростью света и приобретают глобальные масштабы, значит, это кому-то можно делать? Именно можно.