Думаю, их не намного больше, чем Германии или Польше. Можно ли называть нацизмом то, что происходит на Украине? Можно ли «приобщать к делу» «зигующую» детвору, факелоносцев с одной извилиной, шевроны дивизии «Мертвая голова» на украинских десантниках? Полагаю, нет.
Это способ убедить окружающих в решительности, «поймать хайп». Это жест в расчете вызвать ужас у обывателя. И мы ведемся, возмущенно тычем пальцем в очередную провокацию, чего от нас и ожидают. Атрибутика нацизма стала удобным рздражителем не только на Украине. В Европе, Штатах и на просторах бывшего СССР не одно десятилетие существует субкультура, молодежный карго-культ, эксплуатирующий мемориальный страх большинства перед нацизмом. С помощью нацистской атрибутики, символики «культа смерти» иной подросток демонстрирует свою «независимость» и «крутизну». Малолетки видят возмущенную реакцию взрослых и это их заводит. «Мы банда!»
Помните, как в начале 80-х в Союзе показали итальянский фильм «Площадь Сан-Бабила, 20 часов»? Пафос картины был антифашистский, но молодые советские охламоны его не заметили, зато притягательность неонацистской эстетики с черными кожаными куртками кое-кого заставила игриво зиговать и орать «Хайль». Это были вполне себе законопослушные комсомольцы. Неужели и они были нацистами?
Конечно «нацистская демонстративность» свойственна не только прыщавым юнцам. Особенно в наш век инфантилизма, когда тридцатилетний мужик считается тинэйджером. Некоторые мальчики за сорок тоже самоутверждаются. Отсюда и все эти готические надписи с орлами да свастиками на всевозможных частях тела, зиги на фотографиях.
И можно было бы благодушно махнуть рукой, мол, наиграются и пройдет, как считают многие российские либералы, сочувствующие Майдану. Все бы так, но... Если в странах с устойчивой правовой системой всплески «пубертатного нацизма» купируются государственными институтами, то на Украине все иначе. Ведь до сих пор не расследованы убийства в одесском Доме профсоюзов, Олеся Бузины, Олега Калашникова, той же «небесной сотни»…
Когда-то мы были одним народом, уничтожившим нацизм. В нашем сознании навечно впечатано: «нацизм – абсолютное зло». Если мы хотим усилить характеристику человека, совершившего нечто ужасное, мы называем его фашистом. Потому что мы не знаем более страшного явления в истории человечества. Поэтому и стал нацизм удобным жупелом. Украинская власть закрывает на него глаза, чтобы отчасти подразнить соседа, отчасти запугать собственных граждан. Российское телевидение тоже не стоит в стороне. Любе проявление, прямо или косвенно напомнившее о нацизме, любой «зиганувший» пьяный дурень сразу показывается представителем всего украинского народа. Это не совсем так. Пока не так.
Но представление о нацизме, как сакральном зле на Украине постепенно размывается – меняются поколения, переписывается история. И все же риторический вопрос «Где вы видели нацизм?» – имеет резон.
Нацизм – это, прежде всего, порядок, подчинение всего и вся идее, тотальная идеологическая линия, наличие жесткой иерархии и, конечно, вождя. Украина же и порядок – понятия противоположные, особенно сейчас. Этот самодеятельный хуторской нацизм – симулякр из навоза и палок, пародия на пародию, вызывающий скорее брезгливость, нежели страх.
Можно спокойно вздохнуть и махнуть рукой? Увы. Есть ненависть, изъедающая изнутри зависть, патологическая вера в халяву, в идею, что нам все должны, замешанная на жадности и культивируемая властью и пропагандой. Эта штука будет посильнее Фауста Гете. Тут ментальная глубина.
Нацизм можно победить, запретить, денацифицировать. Он вне общества. Уберете верхушку – он исчезнет. Как исчез в Германии, Италии, Испании. А вот «бандеризм» – это немного другое. Он внутри, в сердцах. Его так просто не вытравишь. Это как туберкулез. Палочка Коха есть у каждого, но сильный иммунитет подавляет заразу. Но иммунитет Украины слабеет с каждым зигом, с каждой наколотой свастикой, с каждым факелом, зажженным на площади. Пары́ нацизма накапливаются и дальше – стоит только поднести спичку. И даже фюрер не понадобится – это будет народный нацизм, тотальный и беспощадный.
Так есть ли нацизм на Украине? Пока нет. Но при нынешних реалиях он неизбежен. Успеют ли сбежать те, кто ему потворствует? Не уверен.
Сергей КУПРИЯНОВ, Харьков