Роман главного редактора «Литературной газеты» Максима Замшева теперь можно читать в мобильных приложениях.
К примеру, на сайте ru.bookmate.com.
Смотрите также электронную версию на сайте storytel.com.
Что говорят известные писатели о «Концертмейстере»?
Евгений Водолазкин:
– О чем бы ни говорил писатель, в конечном счете речь у него всегда о человеке. Роман Максима Замшева вроде бы о музыке, но на самом деле – о человеческих отношениях, чередовании созвучий и диссонансов. И то и другое на фоне музыки достигает своего пика, становится в буквальном смысле слышимым. С одной стороны – советский быт, с другой – проникновение в сферу абсолютной гармонии: музыкант всегда стоит на границе повседневного и вечного. Только от него зависит, в какую сторону он направится.
Павел Крусанов:
– Роман «Концертмейстер», глубиной в три поколения, подобно античной мозаике, сложен из цветных фрагментов, но картина мира, созданная автором, получилась осязаемо цельной, органичной и живой. Замшев чуток к своим персонажам, знает их помыслы, слабости и нужды, он, словно дух семейного очага, незримо парит над их жизнями, карая и милуя честно – без позы, зависти и суеты.
Павел Басинский:
– В романе «Концертмейстер» Максим Замшев отправляет читателей сначала в середину восьмидесятых годов XX века, потом в конец сороковых, потом в семидесятые. Времена выбраны не случайно: автор пытается докопаться до сути тех ключевых периодов нашей недавней истории, которые изменили нас, сделали такими, какие мы есть. Это большой настоящий роман, с множеством линий, с высочайшей степенью сопереживания героям, с головокружительной интригой, разрешающейся в самом конце. Чтение «Концертмейстера» – увлекательное и незабываемое приключение.
Александр Мелихов:
– Умно, изящно, увлекательно – настоящая европейская проза.
Борис Евсеев:
– О жестокостях ХХ века, стукачах, лагерях и доносах написаны тома и тома. Отличие «Концертмейстера» в том, что все это пропущено через музыку. Не через попсовую «музыкальность» или слащавое любительство, а через новое ответвление прозы и музыки, вобравшей в себя признаки как музыкальной, так и словесной речи. Стержень романа одной строкой можно определить так: «история доноса, которого не было». «Концертмейстер» Замшева обновляет жанр. Автор успешно применил в прозе школу музыки. Более того: будучи явным представителем новой московской школы прозы, он каким-то чудесным образом смог соединить московскую «цветистость» с удивительной трезвостью, свойственной «питерскому тексту», о чем говорил еще Иосиф Бродский. Только стиль и школа могут сберечь по-настоящему смысл произведения! Может, поэтому мотив власти и ее «музыки», звучащий в романе, не вызывает ощущения заданности. У Замшева герои, сохраняя историческую правду, движутся, как и в жизни: то обдуманно, то безрассудно. Все они – достаточно яркие языковые личности, что страшно важно для сегодняшней художественной прозы. Их лексика и манера речи – серьезная удача романа.