Лично мне кажется, что корень слова «пандемия» – «пан». Греческое божество, крики которого порождали у человека панический страх.

Почему такой – даже не страх, а ужас – вызывает нынешняя ситуация у молодого (между 20 и 35) поколения? Думаю, потому что эти ребята, несмотря на то что родились и выросли в «лихие» девяностые, получились изнеженными. Перефразируя Маяковского, они:

…боятся автомобильных гудков.

Любят звоночки коночек.

Они привыкли к одноразовым стаканам и шприцам. Ведут здоровый образ жизни. Хотят жить долго (что, в общем, правильно). Угроза заразиться, невозможность общаться и перемещаться воспринимается ими как катастрофа. Моя ученица (ей 17, но ментально она принадлежит к этому же поколению) чуть не плачет: «У нас – последний звонок, ЕГЭ, выпускной, а тут – это! За что?..»

Я – встречно – спрашиваю: «А за что было вашим сверстникам 1941 года выпуска?»

Что касается старшего – между 70 и 90 – поколения, то оно выросло при атеизме и потому, в большинстве своём, считает жизнь абсолютной ценностью. А если жизнь – абсолютная ценность, то нет ничего важнее собственного, по слову Ницше, «здоровь­ица».

Начало карантина совпало для меня с плановым пребыванием в больнице. Насмотрелась же я там – на истерику молодых, эгоизм старых, трусость медиков (всеми правдами и неправдами последние ста­рались «откосить» от работ в стационарах с больными коронавирусом).

А между тем абсолютной ценностью жизнь не является. «Memento mori», – говорили древние. «Готовность к смерти – тоже ведь оружье», – сказал поэт.

Почему так тяжело даётся нам карантин, то есть самоизоляция? Да потому, что мы привыкли жить «вне себя». Привыкли, что у нас «не все дома». (Думаю, нынешний карантин разрушит многие семьи и разведёт многих «отцов» и «детей»). Но ведь «вне себя» и «не все дома»… так говорят о сума­сшедших. Нынешняя эпидемия – шанс вернуться в свой дом (как Одиссей), к своему отцу (как блудный сын), в себя – и обрести там опору.

Что касается дистанционного обучения… Нынешний опыт разрушил миф о нём: как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Любому думающему человеку стало ясно: никто и ничто не заменит живого (пусть порой и еле живого) учителя. Ведь, скажем так, обучает – воспитывает (процесс этот двуединый!) всё: не только материал и методика, но и голос, мимика, жесты, харизма учителя. «Правильные» родители это интуитивно поняли и перебросили своих детей от виртуальных учителей к реальным репетиторам. У меня как у репетитора в новой ситуации работы не только не убавилось, а, наоборот, стало больше.

У Ахматовой есть такое стихотворение, 1915 года:

Думали: нищие мы, нету у нас ничего,

А как стали одно за другим терять…

Начали песни слагать

О великой щедрости Божьей

Да о нашем бывшем богатстве.

Думается, это предстоит нам и теперь. И мы скоро будем слагать песни «о доблестях, о подвигах, о славе». И об учителях.