Роман КАЗИМИРСКИЙ
31 год. Родился и вырос в Алма-Ате. По образованию – журналист. Публиковался в СМИ и литературных альманахах и сборниках России и Казахстана.


ЧУДО ИЗ КОРЫТА
Мы не ветошь – цветы на прилавке
(покойтесь с миром).
Накрахмаленный повод остаться в гостях до завтра.
Упакованный в мышкину радость кусочек сыра.
Круговая, как мать всех порук, пресвятая мантра.

Мы не ветер – сквозняк растворившихся в лужах песен.
Пузырьки на воде. Затонувший бумажный крейсер.
Мы – живильные яблоки, давшие жизни плесень
и на скотных дворах раздарившие свиньям бисер.

Мы – карманные тигры, привыкшие жрать друг друга.
Мастера исполнения пляски святого Витта.
В нашей братской могиле лежит, разлагаясь, чудо –
чудо винных паров, доносящихся из корыта.

БЕЗБИЛЕТНИК
Этот запах конечной
догнал,
изжевал,
измызгал
и –
в карман безбилетником
нагло
среди монет.
Персональная миска
в костях,
как в шелках персидских,
утопает
и радостно щурит каёмку лет.
По следам на воде –
к преломлению тени света,
отсекая от третьего лишнего
ровно треть.
Ты – твой запах,
пришедший на оргию без билета.
Ты – твой собственный ад.
Развращённая жизнью смерть.

ДЕТИ РИСУЮТ
Здесь ветер гоняет по тёмным задворкам
останки святых мечтаний.
На выцветших в белое рваных полотнах –
разбитая былью небыль.
Карманы наполнены пылью стремлений наполнить
свои карманы.
…но дети рисуют на грязном асфальте
цветными мелками небо.

Здесь нужно уметь перекрашивать стены
в любой из оттенков пепла.
В кривом королевстве худых и голодных красивее –
значит, толще.
Заученный взгляд, заражающий радостью, –
просто печать на веках.
…но дети рисуют на грязном асфальте
цветными мелками солнце.

Здесь каждый, кто знает, старается верить,
что знание – это сила.
На каждое слово есть тысяча слов,
разорвавших его на части.
Закончатся колья – найдётся закон восхождений
с крестом на вилы.
…но дети рисуют на грязном асфальте
цветными мелками счастье.



Мария ШИНКАРЕНКО
25 лет. Живёт на Украине, в городе Сумы. Пишет под псевдонимом Октябрь.

КОГДА ДУША НЕЧАЯННО ПРОСНЁТСЯ

* * *
Грех и книги лежали на полке.
Волчьим глазом висела луна.
Птичий клюв на любимой заколке
Заострился от горя. У нас

Годовщина увечной попытки
Завязать наши судьбы узлом.
Что-то сбивчиво, бледно и прытко
Ты сказал под неровным углом.

Замерла и обвисла надежда,
Как беременный, сытый карман.
На колени ко мне, как и прежде,
Взгромоздился ребёнок-обман.

Ты летал, пригвоздив меня взглядом,
Как саванную зелень – слоны.
Грех роптал. И казался мне адом
Волчий глаз неусыпной луны.

* * *
Когда ты на войне,
Где время невпопад,
И тяжкие бои
Идут за твою душу,

Печальнее вдвойне
Смотреть на звездопад,
Любить глаза твои
И голос неба слушать.

Когда ты на войне,
Где утро точит нож,
И, как собака, смерть,
Ласкаясь, руки лижет,

Подумай обо мне
И постарайся всё ж
Продолжиться посметь
И в этом мире выжить…

* * *
Всё к лучшему в этом лучшем из миров
                                                 Лейбниц

Когда душа нечаянно проснётся
Сиянно-лунной ночью на Покров,
Касанием нездешним всполохнётся, –
Я вдруг люблю наш «лучший из миров».

Тот милый мир на жалком жальце стержня,
Где горы движет святый детский хор,
Где гордый мальчик плачет неудержно
Над светозарной кротостью стихов,
Где добротой негаданно-нежданной
Смягчаются чугунные сердца,
И где овечьей правдой, Богом данной,
Прощается пронзительность резца, –

Я в некий миг приемлю без извилин,
От «Первым было…» до своей судьбы.
Всё к лучшему. И фароглазый филин
Пугает ночью трепетных кобыл.

Марк СТЕПАНОВ
Родился в 1994 г. Студент Литинститута.

ВДОЛЬ ФОНАРЕЙ И АПТЕКИ

А ВОЗДУХ ПАХНЕТ ПРЯНО...
Посадочных огней уже заметен дым...
Издалека я в жизнь свою приехал:
Обнять и поздороваться с былым,
Где в воздухе царит звучанье смеха,

А воздух пахнет пряно, точно мёд,
И дышит сладким дуновеньем липы.
Недаром сделан долгий перелёт
(В ушах – турбин размеренные всхлипы),

Недаром здесь протоптана тропа,
Где новые шаги берут начало.
Отправлюсь в путь, душой к земле припав,
Где каждый был по-своему неправ...

Где молодость давным-давно летала.

МЕЛЬКАЛИ СТРАНИЦЫ...
Влетаю в трамвай. Это первый просчёт.
Я вижу зимой иссушённые лица,
Морозные, словно стекло – а ещё
Озябшие пальцы на жёлтых страницах.

А что это было? Наверное, Блок.
Мы ехали вдоль фонарей и аптеки.
Трамваи не знают случайных дорог,
Им видятся только железные реки.

Мелькали страницы, и пальцы, мелькнув,
Сжимались от холода. Вьюга белила.
Но книга упасть не могла в пелену
Снаружи трамвая. Так что это было?

Пройдёт двадцать пять, даже тысяча лет,
И если бы здесь ничего не менялось –
Конечно же, Блок. Сочинённый куплет
И нами не спетый. Наверное, жалость.

УХОДЯЩИЙ ПОЭТ
Врачи склонились. Уходил поэт.
Под лампой лёжа (видя солнца свет),
Приветственно махнул рукой прохладе.

А следующий взмах – уже другой,
Влекомой вдохновением рукой,
Просящей ручку и клочок тетради.
И доктор, головою покачав,
Коснувшись пульса, а затем плеча,
Вложил тетрадь и ручку, словно жало,

В слабеющую руку. С давних пор
Поэт затеял с небом разговор,
Приняв поток его тревожных жалоб.

Беседа не закончена совсем...
Врачи ошиблись. Вы за них не семь,
А восемь бесконечных раз отмерьте.

Здоровьем и поэт быть может плох,
Но он вложил в стихи последний вздох –
И потому они сильнее смерти!


Мария ОДНОЛЕТКО
23 года, родом из Тольятти, живёт в Москве.


ЗНАЧИТ, УТРО

КОГДА
Я вру, если хочу быть услышанной,
Я вру, если я хочу быть понятой,
Я вру, если хочу быть оценённой по достоинству,
Я вру, если пою,
Я вру, если мечтаю о будущем,
Я вру, если думаю о прошлом,
Я вру, если живу настоящим,
Я не вру, когда открываю глаза.

If
Если перейти улицу в неположенном месте,
то можно вскрикнуть при виде тебя,
Если заглянуть тебе в глаза, то лучше смолчать,
не думая об их цвете,
Если писать стихи, то лучше в тишине или наобум,
Если мечтать о несбыточном, то лучше вдвоём
и при непогашенном свете.

* * *
Я слишком привязана к месту,
из которого смотрю в окно,
Где рядом – закаты, какой-то рассветный шум,
И я бы здесь умерла, но это было давно,
Теперь же я просто к себе прихожу на ум,
Думаю в небо, в ветер ворчу на свет,
Дрожащему дереву прямо смотрю в лицо,
Везде хорошо, где драмы в помине нет,
Где курочка Ряба ещё не снесла яйцо.

УТРО
Когда солнце обжигает сетчатку – значит, утро,
Когда улица мертва – значит, утро,
Когда спать не хочется, но уже светло – значит, утро,
Когда дерево не дрожит – значит, утро,
Когда кузов любой машины блестит,
И все машины кажутся чистыми и светлыми –
значит, утро,
Когда видно даже, как садится пыль из одного окна
на балкон этажом ниже,
Когда всё молчит и добавить больше нечего –
значит, утро пришло, значит, утро явилось.

Елизавета ДРОНОВА
14 лет, живёт в Москве.

ГРОЗА
Стальной зигзаг в свинцовом небе
И грохот тяжкий вдалеке.
По небу плавал лунный лебедь,
Он утонул в литой реке.

Ни капли крови не прольётся,
И небо плачет наперёд.
И сердце лишь наружу рвётся.
О ребра мощно, крепко бьёт.

Стена тумана надо мною,
Лишь звук колеблется в ушах.
То стон грозы, с глухой зарёю
Сгоревшей в серо-пегий прах.

ЛЕТО
Змеёй петляет спелый виноград,
А ягода подобна капле яда.
Удавами висит по краю сада,
Весь в пятнышках
от вкусного каскада,
Зелёно-жёлтый сочный водопад.

Тяжёлой ягодой усеян огород.
Она краснеет и смущается от солнца,
И носит новые цветочки-кольца,
И напивается водою из колодца –
То спеет наш клубничный хоровод.

Как в искорках от солнечных
соцветий,
Блестит в росе налитый цветом сад.
И уж ползёт поверх диковинных оград
Тот сказочный, волшебный аромат,
Что может быть лишь только
жарким летом.