Ольга Маркова

Родилась в Астрахани. Историк по образованию. Член Союза российских писателей, Союза журналистов России, Интернационального союза писателей. Более двадцати лет посвятила работе в музейных филиалах Астрахани. В настоящее время занимается экскурсионной деятельностью в Астраханском природном биосферном заповеднике, путешествует с туристами на лодках по Каспийскому взморью. 

Автор поэтических сборников «Осенний блюз», «Небесные колодцы» , «Горсть», «Стражник степи», «Дом из речного песка», книги детских стихотворений «Мамины помощники», статей и очерков по краеведению. Дипломант фестивалей авторской песни «Дельта».

* * *

С какого перепуга, с какой-такой лузги

Над конскою подпругой рождаются стихи.

В походах и в гортресте, в рабочих городках

Они, как дрожжи в тесте, как птицы в облаках.

Над стройкой и над станом, над мелочью любой

Они поют осанну и призывают в бой.

Они снуют повсюду и просятся на стол,

Но для стихов посуду никто не изобрёл.

Не всякому гурману даётся  без греха

Рассыпчатая манна небесного стиха.

Паня

Среди коробок и витрин, на складе мелочи полезной

Живёт юродивый один, в народе – дурачок известный.

Пьют грузчики, и он попьёт, протянет ржавую монету.

Он и гвоздя не украдёт, хотя гвоздей на складе нету.

Кому свистит, кому шипит, а у кого прощенья просит,

Но внятных слов не произносит, совсем по-птичьи говорит.

Под нос бормочет что-то он, худые руки воздымает,

И то ли машет на ворон, а то ли ангелов гоняет.

Бредёт он в старом пальтеце, в зелёной шапочке на вате,

И тень безумства на лице... Крыло небесной благодати...

* * *

Ах, какая долгая зима.

Снеготаянье и лужетемье.

Ничего неделанье, хотенье

истончиться, выжить из ума.

Что нас ждёт: сума или тюрьма?..

Божий перст?.. Слепое провиденье?..

Но, как встарь, маячат в поле зренья

Родины пустые закрома.

Ледяной стих

Дни из чёток ледяных перебираю,

Всех друзей своих шальных припоминаю.

И заблудших, и безвременно ушедших,

Всех, однажды мне дорогу перешедших.

Время тихо шелестит над головами,

Снег кружится над бетонными домами,

Погружёнными в размытое пространство,

Где равно смешны и грех, и постоянство,

Где у всех одни извечные заботы –

Не остаться без жилья или работы,

Схорониться среди кухонек и спален,

Чтобы вечер был не слишком тривиален,

Дрейфовать и продвигаться к общей цели

В этой города застывшей колыбели...

Изо льда сотворены и дни, и чётки.

Их былые очертания нечётки,

Разбиваются с годами и дробятся, –

В этих днях уже мне нечего бояться.

Я давно превозмогла душевный трепет,

Страх полночный, полусонный детский лепет,

Всех снегов былых и таянье, и негу,

Непомерное влеченье к человеку:

К человечьему теплу, столу, обеду,

К разговорам ни о чём или об этом...

Город вымощен снегами, заморожен.

Он меня перехитрить уже не сможет,

Обмануть, загнать в тупик,

встряхнуть и выжать,

Видно понял, что я в нём сумею выжить.

Выжить, жить и заниматься пустяками:

Человеками, собаками, стихами...

* * *

Кто знает, как расчётлив гений,

Когда, свихнувшись от забот,

Он в сад под яблоню уйдёт,

Дабы найти уединенья,

Забыть постылую войну с женой,

дурацкие пирушки...

Не яблоко – весь шар земной

Ему заедет по макушке.

Печально будет плакать он,

моля у яблони прощенья,

И сформулирует закон

«Всемирного нетяготенья».

* * *

Утром я в переполненный транспорт

Утрамбуюсь, спеша на работу.

Человек – это справки и паспорт

Или всё-таки большее что-то?

Но когда, всё земное осилив,

Стану всех облаков невесомей,

Вдруг пойму: человек – это символ

Бесконечности – не хромосомы.