Олег Константинов 

Родился в Москве в 1944 году. Окончил геофак МГУ. Более 20 лет трудился в очагах клещевого энцефалита в Сибири, на Дальнем Востоке и на БАМе. В 80-х годах работал в Гвинейской Республике. С 2002 года живёт и работает там же. Издал сборник стихов русских преподавателей «Русская поэзия на гвинейской земле».

Время умирать!

Веселье продолжается! Вся последняя неделя была суматошная. Совещания, хождение под солнцем, тряска по ставшей ужасной дороге в Конакри (поскольку наши старшие китайские братья сильно испугались эпидемии Эболы и перестали вести строительные работы). Япошки также испугались, перестали строить новый мост через ущелье и умотали домой. И только русские упорно строят у нас госпиталь аж на пятьдесят коек. Правда, не предусмотрели морг, но ничего, померших от Эболы будем выносить на солнышко, пусть проветрятся!

Самочувствие было какое-то смурное, но в субботу всё же съездил на океан, убедившись ещё один раз в том, что человек способен на многое! Так загадить океан может только высокоразвитое общество! Оставалось всего четыре кабельтовых до острова, когда у капитана пироги заглох мотор.

– Да посмотри ты свечи, продуй жиклёр, – говорили мы.

Но «большой накуда¹», как сказали бы арабы на Сокотре, хранил гордое молчание. Проходивший недалеко от нас «пират» вдруг резко направил пирогу прямо на нас. Я уже приготовился к абордажу, сжимая в руке ножик и вилку, украденные у Air France. Но их «накуда» весело улыбнулся и передал свечу нашему обалдую. С грехом пополам двигатель снова заработал, и мы пошли дальше. (Вот почему перед каждой дальней поездкой я спрашиваю местного Шумахера: а запаска у тоби есть? накачана? а ключи е? а домкрат? а тормозуха? Есть – ну тогда «фа унгай»!)

На острове нас весело встретил Фиделька и весь день охранял наш лагерь: других кормильцев и поильцев не было. Появились, правда, потом французы. Но это народ жадный, ничего не дадут, как не дают нам «Мистрали» за наши же деньги. Кстати, в пятницу прилетал к нам их президент. Вот бы и подсказать ему: «Да подари ты одну «Мистральку» Гвинее, пусть охраняет её незалежность, а тоби будуть поминать добрым тихим словом! Ведь всё равно не знаешь, куда их девать!»

Богатая часть нашей команды заказала лежаки. Это грубо сколоченные топчаны по 5 тыс. гвинейских франков за койку. Чтобы скрыть уродство лежаков, островитяне накинули на них матрацы, а заодно и цену ещё на 5 тыс.! Хотели взять стол со стульями, но местный мажордом прихлопнул нас этим столом, объявив его стоимость аж в 50 тыс.! Пришлось мне пойти на переговоры, недаром наш директор называет меня «нашим послом в России» (правда, к жалованью не прибавил ни франка!). Порасспросив нашего гостеприимного хозяина о здоровье его родственников до седьмого колена, о погоде и о тяжёлой жизни владельца отеля, я смог убедить его в том, что получить за стол 30 тыс. гораздо приятнее, чем целый день созерцать пустующий стол, не положив вечером в карман ни копейки! И вот мы, четверо русских – еврей, узбек, молдаванин и я (некоторые называют меня тоже евреем, но это неправда, я только ещё хочу им стать!), – искупавшись, сели за стол, выпили по рюмке молдавского конья… простите, ХБК («хочу быть коньяком»), закусили и легли на свои койки, погрузившись в лёгкую дремоту под равномерный шум прибоя…

А вот наш сосед, мой знакомый испанец Андре, решил не тратить свои песо и весь день гордо просидел на своём одиноком стуле. На обратном пути он всё расспрашивал меня, кого я больше уважаю – Ленина или Сталина. Хотел я ему ответить, что больше всех уважаю генерала Франко, но я же теперь «дипломат»!

И вот вечером в Конакри на меня вдруг навалился огромный ком жаркой ваты. Голова вздулась, пытаясь обнажить мои скудные извилины. Но озноба не было. «Наверное, перегрелся на солнце», – подумал я, выпил аспирина и упал в койку в забытьи. В воскресенье вроде ничего, поучаствовал в переговорах и целый день отдыхал под кондиционером. В понедельник отправились в Пасторию. Но как только вошёл в дом, почувствовал озноб. По рукам пошли мурашки, заломило мышцы, голова становилась чугунной. Смерил температуру – 38 °С! Это малярия, и уже второй приступ! Заставил себя встать, изловил сотрудника, сдал кровь и, не дожидаясь результата анализа, поехал в Киндию за лекарством. Как трясся на мотоцикле туда и обратно – помню плохо. А ночью был третий приступ – с температурой 39 °С. Голова раскалывалась, болели все мышцы и кости, тяжело лежать и сидеть, стоять и ходить вообще невозможно себя заставить. Лежишь – на тебя навалился жаркий, душный, тяжёлый ком малярии, голова не соображает ничего. Никаких желаний, мыслей, чувств. Остался только один вопрос: когда это всё кончится? Вот в таком состоянии и надо умирать, когда уже всё равно и нет никаких желаний! И твой быстрый уход не причинит лишних забот двум-трём христианским душам, для которых твоя смерть была небезразличной! Время умирать!

Время жить!

 (написано по настоянию моего сына)

Приём лекарства закончил уже в Конакри. Там и отлежался, позволив купить себе бутылку клюквенного сока. Пить при выздоровлении надо как можно больше. Весь организм наполнен токсинами дохлых плазмодиев и токсинами самого лекарства. И вот постепенно начинаешь вставать. Как не вспомнить Александра Исаевича: «Ощущаешь жизнь не тогда, когда живёшь полной жизнью, а тогда, когда сегодня сделал несколько шагов, а завтра дошёл до скамейки и присел отдохнуть, наблюдая за проходящими людьми, как больными, так и за здоровыми родственниками, пришедшими их навестить. А местные женщины все в цветастых платьях, и так много молодых...» Простите за неточность цитирования. Но отлёживаться долго не пришлось: директор снова пригласил в министерство. Рандеву назначил на Бель вю, напротив Тоталя. Стою и наблюдаю бесконечную вереницу машин, тянущуюся в город. Периодически они стоят, из-за пробок. Напротив (метров за двадцать) остановилась красивая машина 4х4, за рулём – молодая гвинейка. Я залюбовался ею, она посмотрела в мою сторону. «Très joli!²» – произнёс я одними губами. И вдруг она посылает мне воздушный поцелуй! Машины трогаются…

И каблучок резиновый – весь след её,
плывёт дымок бензиновый, и нет её!

– это не я, это А.М. Городницкий. Так значит, не всё ещё кончено, не всё потеряно и жизнь продолжается!!!

Гвинея, Пастория, 2014–2016 гг.

Записки африканского зоолога

Из жизни насекомых

Как-то я прилёг отдохнуть и встал уже в пять вечера. Открываю дверь в коридор, и – о ужас! – на полу всё черно от беспорядочно бегающих муравьёв. Прямо напротив, на стене, сидел испуганный таракан. Я прихлопнул его вьетнамкой (имею в виду тапочек, а не девушку) и бросил муравьям. Они налетели на него со всех сторон как бешеные, образовав чёрный клубок. Ещё 2–3 таких клубка я заметил в душе – очевидно, это была какая-то антитараканья акция. Вообще моим первым желанием было схватиться за свой автомакс и ударить по муравьям струёй яда. Но пока я его распаковывал и разминал таблетку биоцемаля, мозг подсказал другое решение. Яд сразу не подействует, муравьи потеряют ориентацию и начнут разбегаться во все стороны, т.е. побегут в спальню, на кухню и т.д. Придётся их давить поодиночке, рискуя быть не один раз укушенным, да и времени на эту борьбу уйдёт много. А, ладно, пока в спальню не бегут, предоставлю их самим себе. Перепрыгнул через них и занялся своими делами. Минут через 30 решил посмотреть, что там происходит. Картина была совсем другая. Двумя стройными шпалерами стояла охрана, а в середине двигался бесконечный поток пролетариев. Таракана уже перетащили через порог в направлении душа, куда и двигался этот поток. Ещё через полчаса муравьи полностью исчезли, как будто их и не бывало! Уцелевший таракан в душе был прикончен мной той же вьетнамкой.

Этот случай напомнил мне другую тараканью битву. Было это в далёкие 90-е годы, когда Виленская и Ковенская губернии, воспользовавшись слабоумием императора Михаила I, заявили о своём выходе из России. Мы сидели в славном городе Вильно, на кухне у Александраса, и попивали чай, отдавая должное и «Dar po viena». Время от времени, топорща вильгельмовские усы, по стене пробегал пруссак. Александрас хватался за тапочек и с остервенением бил по таракану, приговаривая: «Ещё одним саюдистом меньше!» Вот так и надо было их давить, а не слюни распускать! Ну а теперь мы скатились в начало XVII века, а в Литву пришли настоящие пруссаки в виде НАТО. Вот такая, господа, понимаешь, энтомология!

1 Накуда – капитан (арабск).

2 Très jolie – очень красивая (фр.).