Страдал, мучился, отчаивался, сомневался, впадал в безверие, вновь обретал веру, а если выразить это одним словом – преподавал. Причём вёл такой зыбкий, ускользающий, струящийся миражными переливами предмет, как литературное творчество, или на языке Дональда Трампа (не к ночи будь помянут), creative writing.
Наверное, поэтому я так люблю заходить на сайт Рособр-надзора. Для меня это то же самое, что, обвязавшись канатом, закреплённым на перилах железнодорожного моста, прыгнуть – сигануть – в бездну (всегда с ужасом на это смотрю). Или вознестись в верёвочном мешке с помощью специального крана на вершину буровой (самому однажды пришлось).
Экстремальный вид спорта: страшно и хорошо!
Страшно оттого, что на сайте вершатся судьбы. Иными словами, вывешиваются санкционные (воспользуемся модным словечком) списки. У иных институтов отзывают лицензии, как уток с чужого огорода (ути-ути), иных лишают взятой на абордаж аккредитации, а то и вовсе закрывают.
Что называется, крест-накрест досками. Запечатывают до лучших времён.
Невольно думаешь: когда-то здесь… ну, если не кипела, то хотя бы слегка побулькивала жизнь, что-то происходило, опоздавшие студенты воровато прокрадывались в аудитории, а пришедшие вовремя старались незаметно выскользнуть на улицу, чтобы покурить.
А теперь – мёртвая тишина, обморочная прострация, оттого и страшно. Но тотчас успокаиваешь себя весёленькой мыслью (шаловливой мыслишкой): а сколько, с позволения сказать, вузов, где вообще ничего не происходило, даже расписания не было, и занятия – раз в месяц, как праздник.
А сколько, где вообще ничего!.. Только деньги вышибали и дипломы штамповали.
Для них поистине чем хуже, тем лучше, если же совсем плохо (досками забили), то, наверное, и вовсе хорошо. Да не обвинят меня в кровожадности или прочих грехах (я всем добропорядочным вузам желаю благополучия и процветания). Но факт есть факт: мошенников в царстве пушкинского Додона стало так много, что кажется, будто умственные способности его подданных пошли на изобретение коррупционных схем.
Поэтому хорошо, что хотя бы одним мошенником стало меньше, поскольку подобное преподавание и есть самое настоящее мошенничество на злачной ниве просвещения.
Однако я, собственно, не об этом. И заботит меня сейчас другое: миражные переливы, творческие вузы. Как то: консерватории, училища живописи, театральные институты и студии. Как бы они не попали под общую гребёнку. Как бы не вычесали их, словно колтуны из овечьей шерсти.
Конечно же, и они перед Рособрнадзором, как перед Страшным судом, должны отчитаться по всем статьям и выполнить все нормативы. И всё-таки…
Всё-таки отношение к ним должно быть не то чтобы иное, чем к другим вузам, – нет, перед Рособрнадзором все равны, и в любимчики лезть никто не должен. Но это отношение, по-моему, должно в максимальной степени учитывать их творческую специфику, сам характер того, что есть творчество (а не просто называется этим словом).
Но не только. Плюс к этому и кое-что ещё.
Нетрудно заметить, что из нашей жизни постепенно уходит творчество. Люди гибнут (в буквальном смысле) за металл: такое уж тысячелетие на дворе. Я не уверен, что многие, прочитавшие эту фразу, распознают, кого я в ней цитирую (впрочем, у «ЛГ» ещё есть свой знающий и грамотный читатель, но это не меняет общей картины). Творчество вытесняется рыночными технологиями. Литература перестаёт быть художественной, не воссоздаёт мир в образах и деталях, а просто о чём-то сообщает. Образы, казавшиеся вечными, тускнеют, меркнут, вызывают насмешку. Да молодёжь вообще перестаёт читать! Молодые лишь самозабвенно тыкают в свои дебильники (пардон, мобильники). Или бредут, как сомнамбулы, держа их в руках и ничего вокруг не видя. Всё это общеизвестные вещи.
Поэтому, возвращаясь к творческим вузам: их надо беречь. Беречь, лелеять и сохранять – особенно те, где преподают мастера, где сложились свои традиции, где учат на совесть. Сохранять, чтобы мы не превратились в скотов и дебилов. Спасать, как дед Мазай спасал застигнутых половодьем зайчишек.
Повторюсь, я желаю процветания всем вузам – финансовым, юридическим, предпринимательства, банковского дела и проч. Но, как у деда Мазая, душа у меня болит за вузы творческие.
Если мы их лишимся, будущее нам этого не простит.
Лев Аннинский