Всего две незабываемые встречи с Александром Исаевичем Солженицыным подарила мне судьба. Первая была несколько лет назад, когда телеканал «Россия» показал «Идиота». Это сейчас фильм Владимира Бортко по роману Достоевского чуть ли не как пример верной экранизации классики приводится, а тогда мы слышали разные мнения. И вдруг позвонил Александр Исаевич, сказал очень точные и важные слова о нашей работе, о моём Мышкине. Я всегда буду помнить эту его поддержку. А литературную премию Александра Солженицына, которую нам с режиссёром на удивление всем присудили, считаю самой своей большой наградой.
Мы приехали к нему с Алёной Бабенко. Я захватил шампанское, но, признаюсь, даже достать бутылку боялся. Александр Исаевич моё состояние понял и неловкость мою сгладил. Пили, ели пирожки, испечённые Наталией Дмитриевной. Был замечательный разговор – на любые темы, от политики до каких-то житейских дел. Запомнились его открытость, живое участие, заинтересованность. Может, кому-то эти слова покажутся общими. Но так было. Я внимательно всматривался в лицо писателя, его глаза, старался запомнить какие-то детали, нюансы с некоторой циничностью актёрского взгляда. Ведь мне тогда предстояло играть Нержина – прототипа Александра Исаевича в картине «В круге первом».
А вторая и, к глубочайшему сожалению, последняя встреча с живым классиком была совсем недавно, в середине июля. Давно собирались увидеться, но всё откладывали из-за болезней, гастролей, съёмок… Привёз Александру Исаевичу свои фильмы посмотреть. Неловко говорить, но он меня об этом просил. Встреча была абсолютно не прощальная. Писатель, казалось, даже забыл про свои болячки, был бодр, глаза просто сияли, радостное состояние. И опять говорили, говорили, говорили. Про политику – куда от неё денешься, я хотел услышать от Александра Исаевича ответы на вопросы, которые меня волнуют. И услышал ответы.
И про смерть разговор был. Солженицын не боялся её. Так и сказал, может быть, вот сейчас дверь откроется – и она войдёт. А я её не боюсь. Он всей своей достойной жизнью заслужил это право. Он был фанатиком в истинном смысле этого слова и работал до последнего дня. Бог дал ему такую уникальную возможность – трудиться столько лет. Я от него, как от хорошего доктора уехал, – после такого искреннего и глубокого разговора.
Евгений Миронов,
народный артист России
(«ЛГ» № 32, 2008)