Инна Теплова

 Поэт, вокалистка, член Союза российских писателей. Родилась в 1987 году. Окончила Калужский филиал Академии бюджета и казначейства. Публиковалась в сборниках и альманахах: «Арктида», «Послушайте!», «Облака», «ЛиФФт», «Свой голос»; журналах «Белая скала» (Крым) и «Формаслов»; газете «Истоки» (Уфа). Автор книг «Неслучайно» и «Звучу». Живёт в Калуге.

Звучу

Послушай меня. Я пустой человек.

Не спеши возражать. Постарайся услышать.

Голос мой – это звон оцинкованной крыши

Под атакой дождя. Он из тех фонотек,

Где хранятся шумы пустотелых предметов,

Когда в них попадает имеющий вес

Посторонний предмет. Голос мой – это где-то

Заплутавшее эхо, словарный регресс.

Я пустой человек и звучу, только если

В меня, словно в гулкий объёмный сосуд,

Льются чистые звуки и новые песни.

Послушай меня ещё пару минут...

Послеюность

Хоть бейся головой о стену, хоть кричи –

Сломалось ощущение полёта.

Как будто я, от грязной бутсы отскочив,

Безжалобно лечу в свои ворота.

Лечу и знаю страх, а больше ничего.

И время приземления не знаю.

Как пуля-дура, что летит с передовой,

Но не врага, а зрелость догоняет.

И траектория разительно проста –

Отрезок, пронизающий безлунность.

Я на земле. Земля мягка. Трава густа.

Так вот как попадают в послеюность.

Метаморфозы

Оранжерейно-душная, безвременно моя.

Семь метров, изумительно квадратных.

И даже прозябать, по правде говоря,

Мне в этой комнате особенно приятно.

Здесь я останусь, здесь врасту в паркет.

Зазеленеют пальцы и ключицы,

И станут поглощать животворящий свет,

И он мне наконец-то пригодится.

Я не страшусь таких метаморфоз:

Не петь, но пить и наполняться влагой

В компании гортензии и роз –

Великое сомнительное благо.

Быть зеркалом

Давай начистоту. Передо мной

Не личность даже, плоская картинка.

Живого человека четвертинка,

Цветастый фантик, зритель подсадной.

Ты даже говоришь декоративно,

Твою каллиграфическую речь

Легко представить письмами и сжечь,

И оттого всё более противно

Быть зеркалом и образ твой беречь.

Клянусь, однажды выскользну из рук,

Не упустив свой шанс переродиться.

В осколках отразятся небо, птицы,

Летящие, взаправдашние птицы,

И, наконец, твой искренний испуг.

Освежающий случай

Перегретые автолюбители,

И послушные, и нарушители,

Спозаранку томятся под крышками

Обожаемых транспортных средств.

Пассажиры автобусов тушатся,

Пешеходы вялятся, сушатся.

С подрумяненными лодыжками –

Каждый уличный продавец.

Изумительно колерованный,

Мальчонка следит зачарованно

За туманом, внезапно поднявшимся

Над мороженым и продавцом.

Тот летит освежающим облаком,

Походя аппетитнейшим обликом

На откуда неведомо взявшееся

Крем-брюле над Бульварным кольцом.

Слышать

Сначала они говорили: «Ты слишком юна.

Тебе бы попроще темы.

Тебе бы поплоще взгляды».

Позже они возмущались: «Какого рожна

Ты больше стихов не пишешь?

Мы – пишем. Смотри, как надо».

Потом приходили мужчины, просили писать

О том, как они мне любы,

О том, как они прекрасны.

Одаривали синяками, смотрели в глаза,

Но строчки ложились грубо,

Труд выходил напрасным.

Психолог вещал: «Сублимируй, твори, вымещай».

И я проклинала осень,

И были стихи гневливы.

Мама просила писать о приятных вещах,

И май у меня цветоносил,

И мёд источали сливы.

Теперь появляешься ты и так громко молчишь,

Что я затыкаю уши,

Что глохнут на кухне мыши.

Учит меня полнозвучная внятная тишь,

Как жить, не стараясь слушать,

Писать, ухитряясь слышать.