Экспертный совет независимой премии киноведов и кинокритиков «Белый слон» признал лучшим отечественным фильмом 2021 года картину Алексея Чупова и Натальи Меркуловой «Капитан Волконогов бежал», сценарий которой они написали вместе с оператором Мартом Таниэлем. До этого «Волконогов» успешно пробежал по международным кинофестивалям, получил пять номинаций на «михалковскую» премию «Золотой орёл», но был не случайно оставлен без наград.
Из первых же кадров «Волконогова» ясно, что действие развернётся в парареальности, настолько похожей и непохожей на историческую реальность Ленинграда в год Большого террора, насколько фамилия героя сходна с фамилией «Волкогонов» и отлична от неё. Граффити на стенах домов (художник-постановщик – Сергей Февралёв), красные шаровары и куртки с красной подкладкой (художник по костюмам – Надежда Васильева) на капитане и его соратниках по грязным делам и невозможная для того времени идеологическая откровенность происходящего – всё говорит о новой оптике взгляда в прошлое, отталкивающейся как от стартовой опоры от трагико-символического «Покаяния» Тенгиза Абуладзе (1984), запредельно натуралистического «Чекиста» Александра Рогожкина (1992) и появившейся в тот же год постмодернистской «Комедии строгого режима» Владимира Студенникова и Михаила Григорьева. Вопреки Гегелю трагедия не повторилась в виде фарса, а слилась с ним в жёсткой авторской иронии, доходящей до стёба.
Сюжет начинается в момент, когда молот террора, выбивающий «исполняемых», обрушивается и на исполнителей, которых одного за другим вызывают на «переаттестацию» в расстрельный подвал. На глазах капитана Фёдора Волконогова (Юрий Борисов, главный солист собранного авторами феерического актёрского ансамбля, за эту роль удостоен «Белого слона») о ступеньки Большого дома разбивается голова его начальника (Александр Яценко), выпрыгнувшего из окна собственного кабинета, когда за ним пришли вчерашние товарищи по профессии. До Волконогова доходит, кто следующий в ещё живой очереди, он пускается в бега, присоединяется к бомжам и попадает в ряды могильщиков, вынуждаемых кромешниками закапывать расстрелянных, среди которых капитан замечает своего «переаттестованного» друга (Никита Кукушкин). Трагифарс на несколько минут переходит в хоррор – покойник вырывается из-под земли, говорит, что попал в ад и единственная возможность избежать этой участи – умолить хоть одного родственника хотя бы одной жертвы простить его. Бег от смерти соединяется с бегом за прощением и прочерчивает экранный путь по мифическому городу, в котором закадровый призрак Бродского пересекается с призраком Мандельштама, мертвецы стоят в обнимку с архитектурными памятниками, а жители ночами ждут гостей, шевеля кандалами дверных цепочек. Скелет «Волконогова» – своего рода «дорожное кино», где каждая остановка и каждый поворот предвещает герою судьбоносную встречу с отцом, сыном или дочерью безвинно убиенного, а зрителю – флешбэк из предпрошедшего времени, с почти нацистским юмором открывающий тайны минувшего. В частности, террор, направленный не столько против реальных, сколько против гипотетических противников действующей власти, и тотальную фальсификацию следственных дел, объясняемую правовым (!) характером государства, запрещающим карать подданных без суда и следствия. Показательна также техника стрельбы в затылок, которую на глазах обучаемых демонстрирует заплечных дел мастер в длинном фартуке, незабываемо сыгранный покойным Игорем Савочкиным.
И ещё кое-что о звуковой оболочке картины, которой предстоит выйти на экраны в апреле. С шумами и музыкальным рядом до этой поры ничего не случится, а вот оригинальное звучание диалогов на великом, могучем, правдивом и свободном русском языке может быть убито законом о ненормативной лексике, за который, по данным из осведомлённого источника, авторам закона пришлось покаяться пред вратами ада.