* * *
Как праздника душа ждала!
Всё крылья чистила и пела,
Металась в угол из угла,
И улыбалась так несмело...
Как будто тихий почтальон
Вот-вот в её почтовый ящик
Опустит «радостей мильон»:
Конверт со счастьем настоящим!
И можно будет замирать
И – постранично, и – построчно,
И вновь, и вновь, и вновь читать,
И отвечать, конечно, срочно...


Наваждение
Ночью прижаться к окну
ледяными цветами,
чтобы, проснувшись, ты ахнул
и долго блуждал
удивлённо и радостно
по хитросплетеньям узора.

Вспыхнуть ревнивым пламенем
верной, как пёс, зажигалки, –
узнающе й ладонь по теплу,
тоскующей по ладони тепла,
заполняющей собой
тепло долгожданной ладони.

Чистым холстом напряжённо
вглядываться в лицо
и замирать – в предвкушенье
возможного превращенья
в картину…

Куда же упрятать мне душу,
чтоб не покинуть твой мир,
прощаясь с тобой до встречи –
уже после жизни?..
Подскажи!


* * *
...всё равно, что облако любить
или ржавый медленный платан.
Воют ли волчицы? – Можно выть.
Можно починить на кухне кран.
Стряпать, выносить сор из избы,
колыбельку белую качать,
вылетать в трубу ли, из трубы,
лживо безмятежность излучать...
Но однажды, – слышишь ли меня,
«облако», души последний цвет? –
средь смертельной сутолоки дня
и тебя накроет этот свет.