Мальчик написал письмо на телевидение о том, что его многодетной семье тяжело живётся.

Бригада телевизионщиков наведалась к ним в деревню Тверской области, ознакомилась с ситуацией: действительно, живут тяжело. Дом деревенский, хотя и не полная развалюха, но удобств нет. Отец – одноногий (но ходит на протезе), почти ослепший инвалид. Пенсия – 12 тысяч. Живёт с тремя несовершеннолетними детьми. Мать детей работает в Москве продавщицей в Ашане за 35 тыс. рублей в месяц (по её версии – меньше). Наведывается в деревню к детям всё реже и реже, деньги перечисляет нерегулярно: по словам отца, 500 рублей в полгода (по её словам – больше и чаще). Муж считает, что у жены в Москве появился хахаль Назим. Женщина любовь с Назимом отрицает. По её версии, это всего лишь дружба.

Устроили передачу. Созвали всех.

В итоге в основном все орали на мать. Почему она не сделала аборт, если дети ей не нужны? Даже когда эти чудесные дети уже вышли на сцену, матери всё равно твердили про аборт. Чтобы, наверное, те женщины, которые смотрят телевизор, в аналогичной ситуации приняли «правильное» решение.

– А почему ты не забрала детей с собой в Москву?! – орали на мать.

– У меня нет денег на жильё, – отвечала непутёвая мать.

– Да я бы на трёх, четырёх, шести работах работала, но забрала детей!!! – орала на неё одна очень сильная женщина-эксперт.

Я попробовала её перебить с просьбой о предоставлении многодетной семье жилья (может, сейчас такое ещё возможно по каким-то остаточным законам?), мне сделали замечание, что я мешаю вести передачу.

Очень трогательным оказалось заявление соц­работника Тверской области. Когда её спросили, помогают ли они этой семье, ведь 12 тысяч на троих детей – это невероятно мало, она честно ответила:

– 12 тысяч – мало? Да у нас все так живут.

Но самым страшным было то, что одна серьёзная дамочка озвучила-таки идею о том, что детей из этой семьи надо забрать. «Кружит, кружит грозной птицею ювенальная юстиция!» – как поёт Светлана Копылова.

Мальчик всего лишь написал письмо с просьбой о помощи. Он, конечно, не подумал о последствиях.