Книга вышла в канун 9 Мая и называется «Славен будет в народах священный твой бой. Великая Отечественная война в поэзии Украины». Составители – Д. Бураго, Н. Костенко и др. (Киев: Издательский дом Дмитрия Бураго, 2020. – 420 с.). Предисловие к антологии написал академик Национальной академии наук Украины и иностранный член РАН, герой публикаций «ЛГ» Пётр Петрович Толочко. Предлагаем читателям ознакомиться с мыслями выдающегося учёного.
Мне очень хочется, чтобы этот сборник стихов о трагических и героических событиях Великой Отечественной войны прочитало нынешнее молодое поколение украинцев. Это крайне важно. Особенно в наше безнравственное время, когда на Украине, да и в Европе, предпринимаются попытки переписать историю той страшной войны, умалить, а то и вовсе предать забвению великий подвиг советского народа, сокрушившего фашистскую чуму. Можем ли мы принять идеологию предательства нашего великого прошлого, можем ли смириться с тем, что название «Великая Отечественная война» стало у нас запретным, что она объявлена не нашей войной, что вне закона красный флаг, красная звезда, серп и молот – символы, под которыми сражались и умирали наши отцы и деды? Мы, дети войны, определённо не смиримся. Но есть надежда, что не смирятся и внуки. Она в словах поэта Станислава Шевченко из Черниговщины:
Ми пишемо – Друга війна світова…
Та мені – Вітчизняна…
Ввижається батькова рота, його
забинтована рана.
В числе тех, кто добывал Великую Победу, и литераторы – поэты, которые с первых дней войны в качестве корреспондентов оказались на её фронтах. Многие сражались с винтовкой в руках и не дожили до Победы. Это Николай Шпак, Евгений Фомин, Юрий Черкасский, Всеволод Лобода, Леонид Левицкий, Владимир Булаенко, Павел Винтман, Дмитрий Вакаров, Всеволод Багрицкий. В своей окопной поэзии они успели сказать немного, но их пронзительные строки и сегодня отзываются болью в наших праведных душах. Недожили, недолюбили, однако искренне верили в светлое будущее своей страны и до последнего вздоха сражались за него. Замученный в немецком концлагере поэт Дмитрий Вакаров написал такие строки:
Оковы рабские исчезнут,
Моя славянская страна
Подарит людям безвозмездно
Любви и братства семена.
В сборнике – стихотворения трёх поколений поэтов: участников Великой Отечественной войны, детей войны и внуков. Разумеется, деление это условное, формальное, ибо чувствовать сопричастность к «войне народной» можно и спустя многие годы после неё. От имени детей войны хорошо об этом сказал поэт Владимир Никитин:
Мы все участники войны:
Все, все, кто видел день Победы,
Кто получал по пайкам беды
С раздач, вдоль всей её длины.
<…>
Мы были все опалены
Её огнём до дня Победы.
Ошиблись наши правоведы,
Мы все – участники войны.
И всё же. Историю Великой Отечественной войны, её трагическую сущность полнее всего отразило поколение поэтов, вошедшее в литературу ещё до неё. Это наши классики поэзии – Микола Бажан, Максим Рыльский, Павло Тычина, Илья Эренбург, Владимир Сосюра, Леонид Первомайский, Андрей Малышко, Александр Левада, Леонид Вышеславский, Абрам Кацнельсон, Маргарита Алигер, Семён Гудзенко и др. Их военная поэзия, по образному выражению литературоведа А. Белецкого, шла вровень с военными событиями и непосредственно вырастала из них. Они прожили войну, пропустили её сквозь сердца. Горе страны и народа для них было неизбывным личным горем. В их стихах горечь и боль, а ещё чувство ненависти к врагу, который не должен избежать праведного отмщенья. Может, наиболее откровенно это прозвучало в стихотворении Павла Тычины «Я утверждаюсь»:
На українських нивах, на російських,
на білоруських – я прошу, молю! –
вбивайте ворогів, злодюг злодійських,
вбивайте без жалю!
Если мы вчитаемся в содержательный смысл поэзии военной поры, то окажется, что многие темы перекликаются, особенно тема дружбы народов Советской страны. И это было не поэтическое воображение, но повседневная реальность советской жизни. Позже, выражаясь словами Тараса Шевченко, «славних прадідів великих правнуки погані» поставят эту реальность под сомнение, а тогда, в страшный час испытаний, именно дружба советских народов выковала нашу общую Победу.
Поэтому так естественно звучат слова Максима Рыльского, обращённые к белорусскому поэту Янке Купале:
Дві мужні матері-сестри –
Співайте, друже мій і брате! –
Одної поклялись пори
Меча із рук не випускати.
<…>
Хай мають вражі прапори
Понад Чернечою горою,
Та переможуть дві сестри
В ряду із третьою сестрою.
Залог победы для поэта не только братское единство восточных славян, но также дружба других народов в «сім’ї великій, сім’ї вольній, новій».
Отчётливо тема народного единства звучит в военных стихах Миколы Бажана, утверждавшего, что «ми всі були і схожі, й многоликі, / Всі – різних доль, і різних мов, і душ...», Владимира Сосюры, считавшего естественным, чтобы для защиты его прекрасной Украины слетались на бой воины «із степів Кубані і з Дону тихого», у Платона Воронько, отмечавшего, что «від Москви до Карпат в кожній хаті є брат». Прекрасный гимн воину-башкиру, героически дравшемуся за Украину, сочинил поэт Семён Гордеев:
Бывало, скажет: «Командир,
Наскипидарим немцу спину!
Мой край далёк. Тагир – башкир,
А драться рад за Украину.
В твоих местах я не бывал,
Но верь мне, честному Тагиру:
Когда здесь хаты враг взрывал,
Печаль близка была башкиру...»
Одинаково близкой поэтам была тема матери. Она звучит в стихах Павла Тычины, Ильи Эренбурга, Максима Рыльского, Миколы Бажана, Александра Левады и других поэтов. Это и мать-женщина, провожающая на фронт сыновей и ожидающая их с войны, и мать-Украина, горящая в огне пожаров и истекающая кровью. Поэты приносят ей душевные исповеди, печалятся её горем, клянутся в святом отмщении врагу за её страданье и верят в её воскрешение. Герой стихотворения Тычины «Україна-мати» признаётся ей в сыновней нежности и уверяет, что без неё не мыслит жизнь:
Не гнівайся на свого сина,
що кличе матір кожну мить.
Без тебе – як мені і жить?
Не може не боліть дитина,
коли щось в матері болить.
А Александр Левада клянётся отомстить врагу за каждую её слезу:
Ми понесем через ріки і гори
Помсти святої вогненну грозу.
Чорною кров’ю оплатить нам ворог
Кожну твою материнську сльозу.
В поэзии Миколы Бажана мать вырастает в эпический образ «матери-матерей». Она печальна и мудра, молчаливо смотрит на отступающих на восток наших солдат и верит в их возвращенье:
Дим бушував на золотому полі,
Німотний дим. Великий степ горів.
Вона стояла в димнім ореолі,
Стара і мудра мати матерів.
Откликнулись советские поэты и на трагедию Бабьего Яра. Едва ли не первым был Микола Бажан, заявивший, что за это чудовищное преступление немецким фашистам не может быть прощенья. Нельзя и забыть. И кто позволит себе это, будет проклят. В стихотворении «Яр», увидевшем свет в 1943-м, почти физическое ощущенье страшной смерти ста тысяч киевлян, преимущественно евреев, но также советских воинов и партизан:
Могильний вітер з тих ярів повіяв –
Чад смертних вогнищ, тіл димучих згар.
Дивився Київ, гнівнолиций Київ,
Як в полум’ї метався Бабин Яр.
За пломінь цей не може буть покути,
За погар цей нема ще міри мсти.
Будь проклят той, хто звабиться забути!
Будь проклят той, хто скаже нам – «прости»!
Для Ильи Эренбурга, киевлянина по рождению, расстрелянные в Бабьем Яре – его «несметная родня», память о трагедии которой тяжёлым камнем легла на сердце. Ему даже кажется, что из «каждой ямы они окликают его». Органично звучат последние строки его стихотворения «Бабий Яр»:
Теперь мне каждый яр знаком,
И каждый яр теперь мне дом.
Казалось совершенно естественным, чтобы отмщение, о котором сказали Микола Бажан, Александр Левада, Павло Тычина и другие поэты, было адекватным злу, учинённому немецкими фашистами и их европейскими союзниками на восточнославянской земле – на Украине, в России и Белоруссии. И ни у кого не было бы морального права осудить советского солдата за это. Но тем он и отличался от фашистов, что, несмотря на все зверства, не отождествлял их с мирным населением Европы. Ценой жизни спасал детей и стариков, сберегал города от разрушений, раздавал продовольствие голодающим. Его гуманизм очень хорошо выразил Леонид Вышеславский в стихотворении «Вступаем в немецкое село»:
Пускай борьба до бесконечности
мне злом испытывает душу –
нигде закона человечности
в борьбе за правду не нарушу.
Детей не брошу ради мщения
в дыру колодезя сырую…
Не потому ль в конце сражения
я здесь победу торжествую?
Это торжество выразилось в том числе и в возведённых на европейской земле памятниках советскому солдату, освободившему от фашистской человеконенавистнической идеологии Европу. Казалось, он заслужил вечную благодарность и вечную память. Но нынешняя действительность, и, к сожалению, не только европейская, показывает, что добро забывается. Исходя из политической конъюнктуры, потомки тех, кто с цветами встречал советских воинов, сооружал им памятники, безжалостно принялись их разрушать. Не обошло это стороной и мою родную Украину, что совсем не укладывается в здравый рассудок. Ведь разрушаем собственную память, собственную историю. Все, кто освобождал Украину от немецких захватчиков, – её сыновья, а она для них – Мать. Прекрасно выразил эту естественную мысль поэт-фронтовик Абрам Кацнельсон:
Как брата, как сына,
нас ждёт Украина –
она нам, как мать, дорога.
Но что же с нами произошло, какое случилось немыслимое моральное перерождение, что нынешняя Украина стала для жертвенных своих сыновей злой мачехой? Можно понять (но не оправдать) Европу за снос памятников советскому солдату. По существу, это подсознательная месть за поражение во Второй мировой войне, которое она потерпела вместе с Германией. Но как понять Украину, выигравшую эту войну? Разумеется, со всеми народами Советского Союза. Но оказалась победительницей. В этом качестве стала соучредителем Организации Объединённых Наций. Многие ли союзницы гитлеровской Германии удостоились такой чести? Как же можно всё это предавать забвению и поруганию? Может, эта безнравственность и является главной причиной нашей нынешней несостоятельности? Без прошлого не может быть будущего.
Справедливости ради следует отметить, что поколение поэтов – детей войны оказалось достойным своих духовных отцов. В сборнике помещены стихи о Великой Отечественной войне Лины Костенко, Бориса Олейника, Василия Симоненко, Николая Винграновского, Ивана Драча, Юрия Каплана, Юнны Мориц, Владимира Никитина и др. Конечно, они не испытали тех тягот войны, что их отцы, но её трагедия опалила их. Многие потеряли на ней отцов, и это горе осталось с ними навсегда, вылилось в щемящие поэтические строки. К отцу, погибшему в боях за Харьков, постоянно обращался в своём поэтическом творчестве Борис Олейник:
Гей, на ратних полях – полини, полини.
Забуття осіда, як зима...
Так чому ж я і досі біжу із війни?
Запитав би, так... батька нема.
Для поэта Валентина Бурхана «шляхи батьків – мої путі-дороги». Он присягнул им на вечную верность. Отец не вернулся с войны, но сын с матерью не верят в то, что его нет. Они ждут его:
Батьку, батьку, знов травень над світом
Виграє життєдайним дощем,
Ми від тебе усмішку привітну
Досі з матір’ю сивою ждем.
С недавних пор в России, а затем и на Украине распространился обычай совершать 9 мая памятные марши с портретами участников Великой Отечественной войны. Это благодарная память сыновей, внуков и правнуков тех, кто добывал Великую Победу. В народе она получила название «Бессмертный полк». Трудно сказать, кому первому пришла эта мысль в голову. Но определённо известно, что предсказал её ещё в 1995 году Борис Олейник в своём стихотворении «Парад перед брамою вічності»:
Крізь півстоліття невгоєне, –
Різних призовів і дат –
Строго шикуються воїни
На Історичний Парад.
У великодньому леготі,
Чисті, як правда сама,
Встали живі із полеглими:
Мертвих між ними – нема!
Эстафету поэтической памяти о Великой Отечественной войне подхватило уже и поколение «внуков войны». Это Станислав Шевченко, Владимир Пучков, Станислав Минаков, Андрей Грязов, Алексей Пасичник, Алёна Медведева, Дмитрий Бураго, Алексей Зарахович и др. Все они единомышленники своих старших коллег. В их произведениях слышится и клятва верности великому подвигу дедов, и органическая связь с ним внуков. Прекрасный образ этой связи есть в стихотворении Дмитрия Бураго «Мой дед». Обращаясь к нему, поэт убеждён: «Мой дед, мы не отступим, не серчай! / Флаг над Рейхстагом – капля нашей крови!» Алексей Пасичник и Алёна Медведева заверяют своих читателей, что подвиг народа никому не удастся украсть:
Этот подвиг народа на сердце и в мраморе высечен.
Этот подвиг святой не отменят и не украдут.
Мы сегодня своих от чужих отличаем по тысячам.
Тех, кто молча, с цветами в руках, к обелискам идут.
Истинное поэтическое слово – это всегда разящее неправду и зло оружие. Поэт – всегда боец. И всегда на передовой. Он лучше других слышит нерв жизни и лучше других доносит его до людей. О том, как поэт должен писать, хорошо сказал Семён Кирсанов, одессит по рождению:
Писать, чтоб, как огненный штык,
бойцы твою строчку всадили
в бою под фашистский кадык.
В дыму обожжённого мира
я честно смотрю в облака.
Со мной и походная лира,
и твёрдая рифма штыка.
Истинные поэты всегда чувствуют особую миссию и особое призвание. Об этом свидетельствует щемящее признание Маргариты Алигер в стихотворении 1941 года «С пулей в сердце»:
Я осталась жить,
не потому ли,
что, когда увидела конец,
частыми, горячими толчками
сердце мне успело подсказать,
что смогу когда-нибудь стихами
о таком страданье рассказать.
Прошу молодое поколение прочитать эту поэтическую летопись Великой Отечественной войны. Она убережёт вас от той неправды, которую распространяют о трагических и великих годах нынешние лжеучителя.
Пётр Толочко,
академик, Киев