В последние пару недель всё чаще звучит мысль, будто главная задача России «не поддаваться на провокации», «не ввязываться» на Донбассе, а выигрывать время, сконцентрироваться на внутренних задачах, наращивая потенциал. Такой прагматичный, взвешенный подход производит впечатление. Особенно на фоне призывов некоторых радикал-патриотов «наказать», «жёстко ответить». Но как жёстко ответить, если возможностей влиять на состояние умов в США у нас почти нет, а европейские элиты выглядят всё менее и менее вменяемыми?

С учётом этих обстоятельств кажется вполне логичным решение отказаться от активной внешней политики, перестать дёргать американцев за усы и «слить» Донбасс по-тихому (а разве не «слив» подразумевают сторонники концепции «не ввязываться»? Просто до конца не договаривают).

А ведь и вправду логично. Дальнейшая конкуренция с Западом действительно сулит всё больше проблем. Причём не только элитариям, санкции против которых зачастую вызывают злорадство, но и простым гражданам, измученным карантинными мерами и соскучившимся по дешёвому турецкому солнышку, всё менее доступному в связи с курсом доллара.

Правда, сторонники идеи «не ввязываться» упускают из вида контекст, в котором Россия живёт не только последние 7 лет, с момента возвращения Крыма, а последние 20 лет. Два десятилетия кряду наши «друзья» последовательно и неумолимо приближаются к нашим границам. Военно-политическая, да и экономическая конфигурация по периметру рубежей России изменилась радикально, хотя, конечно, можно сказать, что мы «сами виноваты». Но в чём? Только ли в том, что защитили своих миротворцев и жителей Южной Осетии от вооружённых грузинских «демократизаторов»? Только ли в том, что попытались сохранить под контролем Северный морской путь, отказались сдать Приднестровье, защитили экономические интересы в Венесуэле? Нет...

Главный повод нас виноватить – 2012 год, когда Россия решила не капитулировать перед «майданом», поддержанным, между прочим, значительной частью российской элиты. Точка отсчёта – на Болотной. Всё остальное (Крым, Донбасс, гиперзвуковые ракеты, форпосты в Арктике и т.д.) – лишь следствие, а наши оппоненты «зрят в корень».

Не то чтобы в 2012-м власть представлялась обществу белой и пушистой. Не то чтобы выборы выглядели кристально чистыми. Но общество почувствовало неладное. Нутром – общинным, артельным, унаследованным от бурлаков Волги, мастеровых Петроградки, купцов третьей гильдии с небогатой Рогожской заставы, за которою – тишина. «Нижним чутьём», переданным по линии дедов-смершевцев и отцов-инженеров из «ящиков», общество осознало, что интеллигентская публика с Болотной, не державшая в руках ничего тяжелее стакана, страну угробит.

Страну, которую после 1998 года чудом спасли уцелевшие советские управленцы вроде Юрия Маслюкова, а во время второй чеченской удержали над пропастью срочники, экипированные в советские ещё обноски. Но в 2012-м на них уже нельзя было рассчитывать. И МВФ не помог бы, и американские самолёты не возили бы миллиарды наличных в свежих эфэрэсовских упаковках. Нет. Речь в 2012-м шла именно о демонтаже государства.

Зададимся и другим вопросом: а далеко бы мы ушли, если бы в феврале 2014-го послушались сторонников идеи «не ввязываться»? Если бы отказались от воссоединения с Крымом, поддержки соотечественников на Донбассе? Неужели кто-то думает, что в этом случае мы смогли бы к 2020-му добиться продовольственной независимости? Достичь пусть скромных, но всё же успехов в авиастроении? Что вместо саудовского полиэтилена на наших дачных теплицах (позор «углеводородной сверхдержавы») возник бы российский полиэтилен? Что появилась бы собственная вакцина? Что нас не ожидала бы участь туземцев, которых прививают по остаточному принципу набриолиненные господа из глобальной фармы?

Да, конечно, мы заметили, как обострилась ситуация в стране, как с лета 2019-го по январь 2021-го в крупных городах обкатывались технологии «роевого» протеста с опорой на деклассированную молодёжь. Но ведь если бы не «крымский консенсус», мы бы имели тот же «роевой» протест уже в 2015– 2017 годах, причём с гораздо более серьёзными последствиями. Хотя бы потому, что без возвращения Крыма процесс «национализации элит» даже не наметился бы.

Важно понять, что именно постановка внешнеполитических задач заставляет Россию двигаться вперёд. По-другому никак. Внешний вызов, что мы сами спровоцировали, поступив в марте 2014 года «по совести», за 7 лет продвинул нашу страну в развитии дальше, чем за предыдущие 14 лет. А то, что вокруг нас ситуация стала острой. Так это неплохо: теперь хотя бы не нужно кланяться на лживые заверения в дружбе, заявления о «готовности к конструктивному взаимодействию». Не нужно расшаркиваться перед политическими прощелыгами вроде покойного Шеварднадзе или здравствующего Януковича.

Для развития страны гораздо продуктивнее геополитическая определённость. Та самая бесхитростная готовность поступить «по совести», по правде, презрев хитрые планы, которые уже давно просчитаны нашими «партнёрами». Просто нужно воспользоваться её преимуществами, перевести в точные политические решения, в новый уровень эффективности власти, в новое качество связности страны и общества. Ведь нет сейчас ни чисто внешних, ни чисто внутренних факторов, современный мир слишком интегрирован и взаимозависим.

Похвалим себя: российское общество успешно адаптируется к внешним вызовам. Да, ноем, да, жалуемся, но двигаемся вперёд, даже не осознавая, как далеко мы ушли от выморочного 2012-го с его тоскливым социальным ландшафтом и мертвенной экономической реальностью. А справляемся мы с внешними вызовами потому, что не впадаем в ступор от одного вида «коллективного Запада», порой с любопытством ковыряем его ногтем, обнаруживая внутри труху, опилки, пустоту.

А вот российскую элиту в смелости не обвинишь. Заметив движение общества к развитию, элита, как правило, запирается за заборами лондонских особняков и оттуда посылает сигналы власти и обществу, что самое правильное «не ввязываться», а то. А то, что? У вас отнимут нажитое непосильным трудом? То, что вы не захотели инвестировать в Россию? Отнимут яхты размером в крейсер и замки выше Кремля? Отнимут, конечно. И правильно сделают.

Но Россия-то здесь при чём? Россия подошла к рубежу, когда обновление элиты обуславливает возможность дальнейшего развития страны. И осознаётся это, кажется, всеми – от фермера до академика. И факт общественного консенсуса по данному вопросу – как раз следствие того, что мы «задирались» на «внешнем контуре». Не следовали советам «заниматься своими делами», «не ввязываться».

Но осознание обществом необходимости обновления элит – это совсем не вульгарное обывательское нытьё предшествующих десятилетий о «богатеях, забывших о простом народе». Однако те, кого у нас называют «турболоялистами», обращаются именно к обывательскому сознанию, обосновывая концепцию «не ввязываться» неким «хитрым планом».

Но обыватели профукивали государство и в 1917-м, и в 1991-м с кровавым эндшпилем в 1993-м и резнёй по национальным окраинам. Власть, ориентирующаяся на мнение обывателей, всегда приводит страну к крови. Иногда к большой, иногда – к малой. Как получится.

А вообще государство – штука необязательная, и многие народы живут без него. Но почему-то мечта о собственной стране гнала вьетнамцев в джунгли и тоннели Кути, курдов в бесплодные горы, китайцев в Великий поход – бессмысленные, с точки зрения обывателя, мероприятия. Зачем?..

За правом строить своё будущее самостоятельно.

Конечно, Россия как государство дана нам Богом и им же управляется, как полагал сподвижник Петра Бурхард Миних, кажется, так до конца и не понявший сути нашей страны, не понявшей, «про что» Россия.

Да, дана Богом, но Россия – это ещё и освоение того, что нельзя освоить, осмысление того, что нельзя осмыслить. Россия – это невыносимый груз ответственности, часть которой на каждом из нас. И груз становится ещё тяжелее, когда мы, общество, власть, поступаем «по совести», а не в соответствии с никогда не существовавшим «хитрым планом».

Вот и сейчас самое время поступить «по совести». Уж больно отчётливо виден разгорающийся дым пожара на востоке Украины.

Дмитрий Евстафьев, политолог, профессор ВШЭ