Беззащитная беспечность

* * *

Мечтала песчинка: стать бы горой,
Песчинка того не знала,
Что гора, истраченная борьбой,
Сама песчинками стала.

Морозы и вьюги, дождь и жара –
Песчинке всё время снится гора.
А гора до последней кварцевой жилки
Видит во сне дорогие песчинки.

* * *

Чёрным дымом и гарью пропитанный
Шёл маршрут мой сквозь выжженный лес,
И стволами, как чёрными пиками,
Продырявлен был купол небес.

И текла тишина многотонная,
Мёрт-ва-я: даже мышь не шуршит.
Мы собою, как будто понтонами,
Перевозим тяжёлость души.

…И выводим себя из горельника.
Цвет зелёный нам радует взгляд,
Но повинно сгоревшие ельники
В наших душах, как стражи, стоят.

* * *

Все следы обрывает порог.
Все следы тянут цепь от порога,
И неважно – шалаш ли, чертог,
Тропка узкая или дорога.

От порога ведётся судьба,
Но попробуй порогом измерить
Крестный путь от воловьего лба
До распятья – чтоб в смерть не поверить.

…В нашем доме истёрся порог,
Наших судеб истёрлись начала,
Наша повесть всего в пару строк:
Рваный парус и нету причала.

* * *

Полдень хмурый,
Конь каурый,
Солнцем выжженная степь,
Травостой сухой и бурый –
Грустно в близь и в даль смотреть.

Коршун попусту кружится,
Пусто небо, степь пуста,
Словно в схватке джиу-джитсу,
Два шмеля вокруг куста.

Время мало или много…
Бесполезно смысл искать.
…Из безвременья такого
На коне не ускакать.

* * *

Покатый лоб, глаза зверино ярки,
Он грудь на грудь на зверя шёл с копьём
И с жадностью овладевал дикаркой,
И преклонялся только пред огнём.

И так сто лет… и тысячу, и вечность
Брал только силой женщин и еду…
И вдруг… О, беззащитная беспечность –
Одна. У самой речки. На виду.

Обнажена. И блики золотые
На бёдрах плещутся, у ног блестит затон,
И след купанья – капельки литые
Стыдливо гладят тело. Ну а он…

Он крался росомахою к добыче,
От нетерпенья властного сгорал,
Но в миг последний, туго плечи сбычив,
Не взвился он в прыжке, не заорал.

А задержал в груди свой вдох стеснённый,
И весь затих, не шелохнув кусты,
Сражённый в первый раз. И вознесённый
Непостижимой тайной красоты.

И так стоял, колени в землю вмявши,
И узкий взгляд сочился из-под век.
В мученьях умирал дикарь вчерашний,
Восторженно рождался ЧЕЛОВЕК.