По телевизору сказали: по данным ООН, запасов пшеницы в мире – на десять недель. Звучит тревожно. Словосочетание «угроза голода» стало почти привычным. Говорят, цена за тонну пшеницы вот-вот взлетит до 700 долларов (при нынешнем уровне около 400). Страх голода – древний страх, вроде бы забытый, но вот снова вылез из подполья, в котором сидел. Триггер – события на Украине.
Знатоки утверждают, что катастрофа наступает, когда сходятся вместе несколько отрицательных факторов, каждый из которых вовсе не катастрофичный, но вместе они способны создать синергетический – и катастрофический – эффект.
Похоже, в этом году факторы готовы сойтись. В Индии (один из крупнейших производителей пшеницы, на уровне России) страшная засуха, в связи с чем правительство запретило вывоз зерна на продажу (исключения – помощь особо нуждающимся соседним странам либо в отношении «поставок, по которым был выдан безотзывный аккредитив»). США невесть почему опоздали с посевной. На Украине боевые действия, что осложняет уход за озимыми, уборку и вывоз зерна на экспорт морским способом.
А что у нас? Меня часто спрашивают московские друзья: есть ли у России зависимость по семенам, агрохимии, технике, запчастям? Насколько независимо наше сельское хозяйство?
Попробую ответить на примере нашего степного хозяйства в Ростовской области, как раз и производящего ту самую пшеницу, о которой ныне беспокоятся все. Поговорим о трёх слонах, на которых стоит современное земледелие: химия, урожайные сорта, механизация.
Химия и урожай
Природа посмеялась над адептами учения о глобальном потеплении. У нас в Сальских степях несколько лет отмечены похолоданием. И эта весна была холодной и влажной, что хорошо: при нашем климате обычно как раз не хватает влаги, а влага – это урожай. В последние годы её было больше, хотя недавно считалось, что злые калмыцкие суховеи прочно обосновались в ростовских степях. Но у природы своя логика.
Правда, влажность радует не только нас, но и всяких вредителей. Каждый год на определённой фазе роста пшеницу одолевает зерновой клещ, а если поля переувлажнены, с ним трудно бороться: наши самоходные опрыскиватели тонут в грязи. Можно либо ждать погоды посуше и смотреть, как клещ портит посевы, либо призывать на помощь сельхозавиацию или, как поступили мы в этом году, нанять «Барсы» – самоходные опрыскиватели отечественного производства на широких, «болотных» колёсах. Задушили и остановили клеща примерно на 300 га наших полей. В прошлом, 2021-м, многие хозяйства района лишились урожая чуть ли не на половине полей, потому что ждали благоприятной погоды. Словом, весьма серьёзно обстоит дело в схватке с вредителями!
Есть ли опасность не получить средства защиты растений? Где их производят? Пестициды, гербициды и фунгициды – почти все импортные. Главное в любом препарате – действующее вещество, которое по определённому рецепту смешивается в готовый раствор. Основной поставщик действующих веществ для всего мира – Китай. А растворные заводы есть и в Европе, и у нас. Так что особого риска нет, справляемся.
Вместе с тем из-за проблем с логистикой, да и просто амбиций производителей и перепродавцов, за последние годы цены на самые ходовые и нужные препараты взлетели на десятки процентов, что дало существенный рост себестоимости выращивания культур. И ничего не попишешь, приходится платить: без средств защиты ничего не растёт как при классической технологии (пахота), так и при модном no-till (без пахоты).
Современное крупное сельскохозяйственное производство требует большой массы «химии» другого типа – минеральных удобрений. Широкое их применение когда-то и составило ядро той самой «зелёной» революции, которая избавила человечество от систематического недовыпуска зерна и постоянной угрозы голода.
Минеральные удобрения компактны, их легко хранить и вносить в почву, в том числе при посеве. Они легко дозируются. Сейчас в тренде так называемое прецизионное (точное) земледелие. Можно с высокой точностью установить, в каких веществах нуждается каждый участок конкретного поля и даже данные растения на определённой фазе роста, и внести именно эти удобрения, а не удобрения «вообще». Это удобно и при точном следовании технологии позволяет добиться бульшей финансовой отдачи с гектара, хотя требует серьёзных начальных инвестиций в обновление и модернизацию парка техники (в первую очередь прицепной). Требуется также исследование и цифровое картирование полей на основе почвенного агрохимического анализа. Прецизионное внесение напрямую завязано на развитие и внедрение цифровых технологий: это в первую очередь навигация, автоматическое пилотирование техники.
Наша страна – крупнейший производитель минеральных удобрений. Мы – один из трёх лидеров (Китай, США, Россия). При этом в последние годы цена на «минералку» растёт невероятными темпами, а доступность для аграриев снижается. Производителям выгоднее продавать всё, что возможно, на экспорт за валюту. И, несмотря на попытки государства квотировать экспорт и фиксировать цены, всё равно на рынке минеральных удобрений напряжённо. За прошлый год цена на аммофос (его вносят при посеве) выросла вдвое (с 33 до 60 рублей за кг), аммиачная селитра (азотное удобрение, основная подкормка) подорожала на 50% – с 16 до 24 рублей за килограмм. Объясняется это ростом цен на газ, сложной логистикой, закрытием заводов в Европе и растущим спросом. Даже по высоким ценам взять и купить приличный объём минеральных удобрений довольно сложно. Нужно стоять в очереди, звонить знакомым, за свои же деньги «доставать».
Мы в хозяйстве вносим около 500 тонн аммофоса и 2500 тонн селитры за производственный цикл, так что рост затрат ощутим. При этом по-крестьянски руководствуемся правилом «завтра всегда дороже, чем вчера». Сейчас пытаемся купить аммиачную селитру на осень, хотя это непросто.
У нас выгодные кредитные линии, так что покупаем всё, что нужно, заранее. Спасибо, кстати, Сберу и РСХБ: в 2021-м кредитовали аграриев под 2–3% годовых. Трудности и тут помогают развиваться: планируем установку линии по смешиванию и производству жидких минеральных удобрений. Сперва для себя, потом и соседей обеспечим.
Органика, к которой, по сообщениям СМИ, пытаются вернуться европейские сельхозпроизводители, – это очень сложно, трудоёмко и вообще совершенно иная технология. К тому же у нас навоз включён в реестр опасных отходов, на складирование и перевозку которых требуется лицензия.
В целом на этом направлении надо стараться всё предусматривать заранее, а не ждать у моря погоды.
Станичная, Алексеич и другие
Семена зерновых у нас российские, местные. В РФ есть довольно мощные институты селекции, в каждом регионе свой. Десятки лет НИИ и семенные хозяйства при них выводят сорта нужных характеристик: морозостойкие, засухоустойчивые, устойчивые к паразитам и болезням, с любыми заданными параметрами, востребованными в конкретном регионе. Грамотно подобранный сорт для определённой климатической зоны помогает ощутимо повысить урожайность, комфорт и ритмичность при уборке.
Для любой культуры обычное правило – сеять разные сорта с разным вегетативным периодом, чтобы всё не созревало враз и можно было постепенно, избегая авралов, убрать урожай. Если не успеть и дать перезревать – это потери качества зерна и уменьшение урожая.
Мы, например, сеем сорта озимой пшеницы (наш основной продукт) Станичная (скороспелая), а остальные – Танаис, Гром, Алексеич (среднеспелая)– чтобы подрастянуть уборку. Всё это наша, российская, краснодарская селекция. Для других регионов нужны свои сорта, всё очень индивидуально и тонко настраивается агрономом, постоянно идут эксперименты. Каждый год пробуем новые сорта, в этом году испытываем краснодарский сорт Ахмат. На выбор сорта пшеницы влияет и профиль хозяйства – если солома не нужна, выбирают низкорослые сорта. У нас солома особо не требуется, животноводство не в приоритете.
А вот семена подсолнечника у нас не отечественные, и это в момент, когда с растительным маслом тоже всюду начинается напряжёнка: львиную долю его дают Россия и Украина, где неспокойно. На юге (главный регион выращивания подсолнечника) сеют в основном гибриды. Они позволяют добиться нужных характеристик, высокой устойчивости и урожайности. Из минусов – они не дают семян, годных для посева, и каждый год надо закупать новый посевной материал. Это было удобно и выгодно: они продаются уже обработанные необходимыми препаратами от вредителей. Но есть огромный минус – полная зависимость от поставщиков, а они сплошь иностранные. Весь юг сеет гибриды производства Европы и США, компаний Bayer, Syngenta, Pioneer. Есть и отечественные варианты, но они не дают нужного экономического эффекта. В прошлом в какой-то момент отрасль переключилась на импортных поставщиков, а отечественные производители семян подсолнечника захирели. Хорошо бы, не откладывая, нашим селекционерам заняться этим делом и забыть, что мы шевелимся, лишь когда жареный петух клюнет…
«Прокати нас, Петруша, на тракторе»
Без современных сельхозмашин эффективно работать нельзя. В последние десятилетия сельхозтехника совершила скачок вперёд по удобству для механизатора, по надёжности, точности высева и уборки, скорости работы.
Трактора.
Во многих хозяйствах (у нас тоже) до сих пор жива бессмертная классика – жёлтенький «Кировец К-701» питерского производства. Трудятся и символы сельского хозяйства СССР – разные виды малых тракторов «Беларусь». Есть и зарубежные трактора.
Постепенно наши сельхозпроизводители (и мы тоже) переходят на современные машины: они гораздо комфортнее советских – и коробка автомат, и навигация по спутнику, и кондиционеры. Наиболее популярны трактора John Deere (не так давно начали сборку в России), Ростсельмаш, ПТЗ – это, собственно, новый «Кировец» и есть.
Современные наши трактора не уступают импорту. Механизаторы (и инженерная служба) вполне довольны работой новых «Кировцев», причём с отечественным, ярославским дизелем. Проблемы надёжности есть, но цена капитального и текущего ремонта в разы меньше, чем у импорта, а дорогих поломок и у иномарок хватает. Есть ещё у нас тяжёлые трактора производства Ростсельмаша. Это бывшие канадские Buhler, которые выкупили и частично локализовали выпуск в Ростове. Цена / качество – достойное. В прошлом году стоили по 12 млн руб., импортные аналоги – не менее 20 млн. Если всё пойдёт по плану, в течение трёх лет полностью откажемся от старичков и перейдём только на «Кировцы» и РСМ (Ростсельмаш), аналоги не рассматриваем, всё устраивает.
Комбайны.
Эта техника в простое весь год, а работает три недели. Стоит комбайн дорого – 12–16 млн руб. за современный Acros или Torum (в конце 2021-го), но от него зависит на 100 процентов, как быстро, эффективно и чисто будет собран урожай. Доли процента потерь выливаются в сотни тысяч и миллионы рублей потерь в прибыли.
Современные комбайны – как луноходы: сидишь в тихой светлой кабине, управляешь джойстиком и контролируешь на экране процесс обмолота.
У нас принято использовать российские комбайны, и не от бедности, а по причине их хорошей эффективности, технологичности. Не уступают ни в чём импорту, а по цене выигрывают вдвое. Так что гордимся Ростсельмашем! У нас 18 штук (10 бывалых зелёных «Дон» 1500Б и 8 самых современных Acros 595 Plus). Хотя нашей инженерной службе надо постоянно быть начеку.
Опрыскиватели.
Раньше единственным способом внесения средств защиты были примитивные прицепные опрыскиватели, а в срочных и масштабных случаях (такие нередки при нашествии клещей, клопов и прочих гадов) – только сельхозавиация. В нашем хозяйстве – при СССР большой совхоз – земли было втрое больше, был свой аэродром с несколькими Ан-2, которые обрабатывали весь район. Лет 10 назад меня даже катали на таком, когда я приезжал как гость. Сейчас «кукурузники» не очень востребованы: это дороговато, велик расход химии (а она очень дорогая), плюс разработаны хорошие самоходные опрыскиватели. Они тоже подняли качество и своевременность обработки, иначе дорогостоящий препарат будет истрачен зря либо будет обработана малая площадь и злой клещ попортит посевы.
У нас в хозяйстве два самоходника – бразильская Stara и американский John Deere. При покупке каждый стоил около 350 тыс. долларов (пишу в долларах из-за колебаний курса), но урожая за 4 года мы сохранили на гораздо большую сумму. Только одна такая машина может обработать 400 га площадей в смену. Тридцать лет назад о таком и не мечтали.
Российских опрыскивателей нужной производительности и удобства для обработки серьёзных площадей пока что нет. Для фермеров есть свои небольшие самоходные либо прицепные к трактору варианты. Но технологии там не космические, ждём прорывных отечественных решений!
Я постоянно общаюсь с коллегами и смежниками на цифровых площадках РСХБ AgroCodeHub и подобных, там часто обсуждают тему осмотра и опрыскивания полей дронами. Идея недурная, модная, но, по-моему, пока что чисто игрушечная и для редких случаев. Чтобы дрону нормально «забрызгать» среднее поле в 100 га, потребуются сутки труда, более сотни взлётов-посадок. Так что, может быть, садоводам и виноградарям модная новинка пригодится, но в масштабном земледелии перспективы не ясны. Хотя попробовать хочется.
Прицепное оборудование – сеялки, плуги, культиваторы – чаще в ходу зарубежное (даёт повышенное качество обработки почвы), но и российские изделия уже имеют сравнимое качество, хотя пока недостаточное.
Если итожить, то техника у аграриев есть и будет, но нашим производителям надо срочно заняться вопросом локализации выпуска всех узлов и запчастей, не надеясь на параллельный импорт из Китая. Если санкции надолго, полезно было бы иметь весь набор сельхозтехники, что называется – от и до. Мы, аграрии, чувствовали бы себя увереннее, если бы у нас были отечественные и комбайны, и опрыскиватели, и трактора, и прицепы, где всё до последней гайки строго наше. Если российская промышленность способна создавать передовую военную технику, то справится и с выпуском не менее передовой сельскохозяйственной. Основы для этого есть.
Что дальше?
Мы в нашем хозяйстве намерены совершенствовать производство, понижать себестоимость, внедрять более качественный учёт. Есть и исконная крестьянская мечта – прикупить ещё землицы под зерновые. В подобном положении и другие хозяйства региона. Причин чего-то бояться нет. Крестьянин всерьёз опасается только засухи либо иных проблем с погодой. Санкциями нас не проймёшь. Собираемся также запустить проект гранулирования соломы, производить экологически чистые топливные гранулы. В Европе большой спрос на них, и он растёт, причём уже не по трендовым «зелёным» причинам, а как разумная замена традиционным энергоносителям. Почему бы не воспользоваться ситуацией?
Пока я больше говорил о зерновом сегменте, а есть и другие. Можно заметить, что ощутимые трудности могут затронуть производителей овощей. Там семена по большей части импортные. Но, думаю, наши агрономы-селекционеры уже взялись за дело. Так что санкции и тут дают шансы для прорыва. Трудности могут коснуться животноводства. Это сложная отрасль: второй передел по сравнению с земледелием. Тут важны породы животных, они часто импортные. Важны добавки в корма и витамины, а их везут из-за рубежа. Значит, надо заняться выведением своих пород и производством кормов и добавок.
Мы тоже решили в этом году попробовать себя в животноводстве – начать в кооперации с местным фермером разводить мясных баранов. Кстати, этот фермер (животновод по образованию и специальности) вывел новую породу, сейчас её регистрирует, что, как оказалось, не так-то просто. Но у меня и других коллег есть уверенность, что наши специалисты способны создать породы, подходящие к нашей климатической зоне и условиям содержания. Им надо помогать, чтобы не утонули в бюрократизме.
Также мы прорабатываем проект гранулирования зелёной массы – производства корма. Это может сильно заинтересовать животноводов юга и степных регионов, тут с этим огромная проблема. Хочется верить, что и обработка шкур возобновится. У нас в райцентре, в Сальске, была очень хорошая меховая фабрика полного цикла. Когда-то возникла для производства полушубков для Советской армии, и качество обработки и окраски овчины было очень высокое. Сейчас фабрика закрылась: там не понимали, что шить, куда продавать и т.д. Очевидно, надо браться «с конца»: с маркетинговой проработки конечного изделия – шубы. Но это уже другой вопрос – не вполне сельскохозяйственный. Говорю лишь для подтверждения главного тезиса: пока на рынке будут иностранные изделия – никто заморачиваться с отечественным производством не станет. Ростки его будут забиваться импортом...
Как странно и неожиданно меняется жизнь! Ещё недавно кругом говорили о «цифре», биткоинах, изысках дизайна, а вдруг оказалось, что может не хватать самого главного: еды, тепла. Может быть, это напомнит продвинутой публике, что стоит чуть больше уважать тех, кто производит необходимые блага, а не одну лишь самодовольную трескотню.
Григорий Стасевич,
Сальский район Ростовской области
Только факты
По итогам 2021 года российский сельхозэкспорт побил рекорд в денежном выражении за всю историю новейшей России, составив 37,1 млрд долл. В минувшем году Россия продала за рубеж более 71 млн тонн продовольственной продукции и сельхозсырья.
Наибольшую долю в структуре российского экспорта АПК традиционно составляют зерновые (30,8%). В 2021-м поставки зерна за рубеж увеличились на 12% в стоимостном выражении из-за роста мировых цен на зерновые культуры. В физическом объёме поставки снизились на 12%. Около 78% стоимостного объёма экспорта зерновых составляет пшеница, 11% — ячмень, и 8,9% — кукуруза.