ЛИТПРОЗЕКТОР
Встречай, страна, новых героев! Свершилось! Алтай празднует первую победу своего земляка в номинации «Крупная проза» Независимой литературной премии «Дебют». Вот официальные сообщения: «…состоялась церемония вручения литературной премии «Дебют». …победу в номинации «Крупная проза» одержал Владислав Пасечник из Барнаула. Ему присудили премию за повесть «Модэ», написанную в жанре исторической прозы: действие повести происходит во времена татаро-монгольского ига.
«Сегодня в театре «Новая опера» жюри премии «Дебют» в составе: Николай Коляда (председатель), Мария Арбатова, Андрей Аствацатуров, Олег Дивов, Сергей Николаевич, Вадим Месяц – определили лауреатов Независимой литературной премии «Дебют» 2011 года».
«По каждой номинации жюри принимало трудное решение. Главными критериями были не только талант и перспективность, но самостоятельность автора, его творческая свобода от литературных трендов. Почти по всем номинациям лауреаты определены преимуществом в один голос».
Нетрудно было представить, как взовьётся местная пресса. Владислав Пасечник – гордость и наше «всё» последующее. На долгие годы. В этом можете не сомневаться.
Как вы уже прочли, главный критерий – творческая свобода авторов от литературных трендов. Понятен замысел, господа! Слово чужое и многим здесь маловнятное использовано неспроста: нельзя же отменить традицию, школу, законы литературы, наконец, зато можно обойти этот самый тренд. Уже слышу многоголосый шум: а что это такое – законы литературы? А где это вы видели, чтобы искусство развивалось вообще по каким-то законам?!
Всё бы ничего, но, увы, читал я это произведение победителя. И не просто пробегал текст – должен был вчитываться по обязанности руководителя семинара молодых авторов. Вот не поверите – там вообще ничего нет. Какие-то бои кого-то с кем-то – все герои и племена неразличимы, невозможно проследить путь их по сюжету, потому что они напрочь лишены индивидуальных черт. «Аватар» какой-то, только без картинок и портретов. Кто, за кого, зачем? – абсолютно непонятно.
Ах, это монголо-татарское иго, а я-то, читая, никак не мог понять, о каком периоде речь. Вдруг в ткань повествования врывается археологическая партия сего дня, которая, как надо понимать, занимается исследованием того периода, о коем повествует автор в своей главной сюжетной линии. И опять – всё неразличимо, текст существует сам по себе, ничто не соединяет нас с прошлым. Какое-то новое убранство комнаты, когда неохота переклеивать обои, а можно пригласить друзей, и они наляпают на стенах чего повеселее – прикольно!
Если учредители и устроители конкурса и премии хотели отвратить авторов, а заодно и читателей от настоящей литературы, то им это вполне удалось. Не знаю, в чём ещё, кроме уходов от «трендов», заключалась задача членов жюри и их хозяев. Потешки, во всяком случае, вам, господа, устроить удалось. Повторюсь, ничего менее вразумительного и беспомощного, чем повесть (у нас на семинаре произведение называлось романом) «Модэ», я давно не встречал. Кстати, после обсуждения, где все участники отозвались о романе однозначно – попросту разнесли его вдребезги, – автор поблагодарил товарищей и сказал, что он уже возил своё творение за пределы родного региона и получил там точно такую же оценку.
Но тут Москва – тут уже не с кем спорить. Предвижу восклицания: а вы-то там в провинции – душители всего нового, свежего, прогрессивного!.. Только вот, сколько ни «душим», удушаемые живут более чем привольно, расцветают махровым цветом и давно уже своей массой превзошли «душителей». Так что насчёт их живучести можете не беспокоиться. И за «свою» литературу, далёкую от настоящей отечественной словесности, пока что можете быть спокойны. Долгие годы понадобятся, чтобы исправить возделанную вами новую литературную ниву, чтобы вылечить, выправить и поднять в здоровый рост больные, отравленные всходы. Увы, переживаемая сегодня всей нашей страной деградация человеческого потенциала приобретает всё более угрожающие масштабы, и, разумеется, она не может обойти ряды творцов и их судей.
Интересно всё-таки: а судьи кто? Две фамилии из жюри известны многим, в первую очередь – председателя, Николая Коляды, известного театрального режиссёра, драматурга, лауреата множества премий. Мало знаком с творчеством названного мэтра. Заглянул в его блог, отметил замечание автора, что после его спектаклей остаётся очень много грязи. Прочитал пьесу «Куриная слепота» и подумал: чтобы собрать великое количество грязи, совсем не обязательно городить декорации. Истерика большинства героев, что их обманула жизнь, что они обречены пребывать в дерьме, пронизывает всё произведение. Одна из журналисток Екатеринбурга, родного города драматурга, написала: «Если говорить о глобальном принципе российской жизни, освоенном в драматургии Николая Коляды, то это принцип тотального насилия… Зло в пьесах Коляды настолько передозировано, настолько зашкаливает температуру чувств героев, что творимая на сцене «суровая правда жизни» воспринимается как нелепая сказка о нелепом человеке…»
Судьи, учителя, оценщики – если и не главная суть нашей жизни в них, то, безусловно, важная. Они постигали разные науки у различных учителей, и, конечно же, каждому на жизнь достался свой кусок мерзости. Кто-то сумел справиться с ней, растворить в своих добродетелях, а другой нашёл в себе силы лишь для того, чтобы вернуть её миру.
, БАРНАУЛ