Жаль, так немного рассказала Людмила Ивановна о своём детстве в большом – увы! – последнем интервью Ларисе Васильевой. Только заметила: «То, что происходило со мной, начиная с лидерства в школе, в институте, а потом уже и дальше, было каким-то абсолютно естественным ходом моего поведения. Жила в среде, в социуме, где я – лидер». Но разговор, который лёг в основу книги-альбома, был на равных. Лариса Васильева не только была с собеседницей на «ты» и называла её Люсей, они дружили, и очень близко, 23 года, и это были необходимые душе общение, совместные походы и поездки, творческие отношения.
Замечательная идея – объединить большой разговор с фотографиями. Конечно, неслучайными – в личном архиве Людмилы Ивановны снимки нашлись, видимо, те, которые нравились ей самой. С ветеранами, к которым она относилась с любовью и уважением. Много фотографий с детьми – и той поры, когда руководила не только лагерем «Орлёнок» и всей пионерией страны, с почти взрослыми выпускниками детских домов, для которых приготовила сюрприз, обратившись к знаменитым деятелям культуры и искусства Москвы, телеведущим и артистам с просьбой подарить платья и костюмы на выпускной вечер.
Самый трогательный разговор – о сыне, которого в 26 лет не стало. «С раннего детства учила быть добрым, придумывала, как сделать, чтобы он в играх не жадничал, а делился с ребятами. Иногда приходила с работы, в доме много чего не находила, а они с Толиком (Анатолий Андреевич Швецов. – Ред.) вдвоём говорили: «Мы подарили, они же такие хорошие люди!» Она похоронила сначала мужа, потом сына... И с тем же упорством тянула социальный блок в московском правительстве и не изменила привычке читать все письма и обращения к ней. Лариса Васильева, которая не раз в этом участвовала, свидетельствует: с почтой разбиралась иногда до раннего утра. И всегда старалась помочь. И помогала!
Людмила Ивановна не смогла прийти (вместе с президентом была в тот день на Прохоровском поле) на похороны Егора Исаева, которого любила и уважала. И через своего помощника Александра Пудина попросила, чтобы церемонию прощания в Переделкино провёл я, даже список выступающих набросала. С Егором Александровичем, фронтовиком и поэтом, простились по-человечески. Были гренадерского вида солдаты из Президентского полка, воинский салют, всё как положено – Швецова об этом позаботилась заранее.
Объектив фотокамеры запечатлел её с разными людьми – от, к сожалению, подзабытого композитора Кабалевского до Владимира Зельдина, который в свои сто лет выходит на сцену, от Евгения Матвеева до Василия Ланового...
Её поразившая сотни тысяч людей смерть – мы и представить этого не могли ровно год назад – стала первой в скорбном ряду государственников, людей, которые оставались людьми во власти. И власть эту очеловечивали. Потом не стало Евгения Примакова, Геннадия Селёзнева.
Но Людмилы Ивановны Швецовой не хватает особенно.