Сегодня нет необходимости доказывать, что история «Литературной газеты» – это история литературного процесса ХХ столетия. Газета в своём развитии прошла через многие этапы. Однако самыми важными были 1929–1936 годы – годы становления газеты как объединяющего писательские силы органа. Этот период связан с именем Горького, при его непосредственном участии проходил процесс закладывания фундамента издания, которое и сегодня незыблемо в своих позициях.
Начало создания органа писательских организаций советской литературы имеет точную дату: 10 декабря 1926 года. В этот день состоялось Объединённое совещание представителей Всесоюзной ассоциации пролетарских писателей и Всероссийского союза писателей. На совещании присутствовали Ю. Либединский, А. Эфрос, Л. Авербах, В. Вересаев, А. Жаров, Г. Никифоров, А. Свирский, И. Новокшонов и В. Кириллов. Основным докладчиком выступил Авербах, который говорил о необходимости организовать Федерацию советских писателей и рассказывал о предстоящих задачах. Но только в 1928 году федерация, к тому времени превратившаяся из ФСП в ФОСП, от организационных вопросов смогла перейти к более насущным и поставить вопрос о создании газеты. Разрешение на издание газеты было получено в сентябре 1928 года, а уже 11 октября на заседании Исполнительного бюро Федерации объединений советских писателей слушался вопрос о газете федерации. Скупая протокольная запись доносит отголосок тех баталий: «Тов. Сутырин вносит предложение о сформировании широкой редколлегии, в составе 11 человек – по 1 представителю из литературных групп, входящих в федерацию, 2 представителей от Ленинградского отдела федерации и персонально т. Канатчикова – ответственным редактором. Тов. Эфрос присоединяется к предложению т. Сутырина и вносит предложение об организации хозяйственно-наблюдательной комиссии из 3 лиц и делового секретариата газеты. Тов. Лаганский (Ленинград) вносит предложение об организации в Ленинграде полномочного представительства редакции и просит установить определённое количество полос для Ленинграда. Тов. Лежнев считает, что нужно составить редколлегию из 3 человек, и предлагает не создавать в Ленинграде полномочного представительства. Тов. Губер считает, что нецелесообразно создавать редколлегию из 3 человек, а целесообразно – широкую редколлегию. И выделить из этого состава секретариат из 3 лиц. Считает также нецелесообразным привелирировать (так в стенограмме. – Ред.) Ленинград. Тов. Зелинский считает целесообразным широкую редколлегию и нецелесообразным организацию секретариата, т.к. будут отделы, которые будут возглавляемы ответственными товарищами». После неоднократных замен первая редакционная коллегия «ЛГ» как органа ФОСП была сформирована в следующем составе: главный редактор С.И. Канатчиков, от Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП) – Б. Волин, от «Круга» – А. Лежнев, от «Перевала» – И. Катаев, от «Кузницы» – В. Вешнев, от Всероссийского общества крестьянских писателей (ВОКП) – Ф. Трусов, от Всероссийского союза писателей (ВСП) – Е. Зозуля, от Литературного центра конструктивистов (ЛЦК) – Б. Агапов, от Реф – И. Ломов (В. Катанян), три представителя от Ленинграда – М. Карпов, Ю. Либединский и Б. Эйхенбаум.
Первый номер «Литературной газеты» вышел 22 апреля 1929 года. Сначала газета выходила один раз в неделю, и её тираж составлял 45 000 экземпляров. В сложнейшей литературной обстановке юная редакция газеты не могла сразу найти своё лицо. Это трудно было сделать и потому, что в редакционную коллегию входили люди, представляющие слишком разные организации и по-разному понимающие цели газеты. Горький из далёкого Сорренто, предельно занятый редактурой журнала «Наши достижения» и альманаха «Страна Советов», начинает присматриваться к газете.
31 мая 1929 года Горький приезжает в Москву, и первое его выступление в Колонном зале Дома союзов на юбилейном вечере, посвящённом десятилетию советской книги, было опубликовано на страницах газеты 3 июня 1929 года («ЛГ», № 7).
Значительным событием в жизни «ЛГ» стала дискуссия о детской литературе в конце 1929-го – начале 1930 года. Отчасти это было связано с подготовкой Всесоюзного пионерского слёта. И критики, и писатели заговорили о слабой связи детской литературы с современностью. Поводом к дискуссии послужили статья С. Болотина и В. Смирновой «Детская книга в реконструктивный период» и фельетон Д. Кальма «Против халтуры в детской литературе!». Именно он выдвинул необоснованные обвинения в адрес Детского отдела ГИЗ и конкретно против С. Маршака. Д. Кальма поддержала председатель Комиссии по детской книге Наркомпроса Е. Флёрина статьёй «С ребёнком надо говорить всерьёз», опубликованной 30 декабря (№ 37). Кстати, в этом же номере были опубликованы многочисленные возмущённые отклики писателей на фельетон Кальмы.
Несмотря на занятость, Горький принял участие в дискуссии: его статья «Человек, уши которого заткнуты ватой (К дискуссии о детской книге)» была опубликована в «Правде» 19 января 1930 года. Писатель осудил позицию Кальмы и стоящей за ним Флёриной. Досталось и редакции газеты – «В газете, которая именует себя «литературной», нельзя печатать такие глупости». Кальма ответил Горькому «Открытым письмом», которое редакция опубликовала 27 января 1930 года (№ 4). Однако дискуссия не была закончена, впрочем, и не могла быть закончена. Главными причинами были прежде всего громоздкость и неповоротливость огромной редколлегии, не сумевшей выработать единое мнение по проблемам детской литературы; немаловажным было и другое – редколлегия не смогла перевести дискуссию на рельсы литературоведения, позволив ей стать формой самоутверждения зарвавшегося критика. И в этой незавершённости и «шумливости» Горький видел один из промахов газеты: «Шум этот был поднят против людей, которые, работая в детском отделе ГИЗа, сумели выпустить ряд весьма талантливо сделанных книг для детей. Допустим, что в ряде этих книг есть две-три неудачных. Но критики «Литературной газеты» утверждают, что все книги неудачны и даже вредны».
Всё тот же 1929 год характеризуется раздуванием известного инцидента с Б. Пильняком и Е. Замятиным. И опять Горький выступает против преувеличенных и необоснованных нападок и на писателей в статье «О трате энергии» («Известия», 1929, 15 сентября). Издалека Горькому были хорошо видны метания газеты от одной крайности к другой. Газете была нужна перспектива, и только Горький мог её предложить.
Назначенный в сентябре 1930 года ответственным редактором С. Динамов сделал очень много для вовлечения Горького в круг активного общения с газетой. С уходом Динамова в Коммунистическую академию с ноября 1931 года редактором газеты стал А. Селивановский. К этому времени издание превратилось в рапповский орган, и Горький активно сотрудничает со многими руководителями этой организации – Авербахом, Макарьевым, Киршоном и другими.
Решение ЦК «О перестройке литературно-художественных организаций», ликвидирующее РАПП и другие организации, стало для газеты и её ответственного редактора довольно сильным ударом. С 23 апреля по 5 мая газета не выходила; только 5 мая без всяких комментариев было перепечатано постановление ЦК. Редакционная статья «ЛГ» от 12 мая «К решающим успехам» была подвергнута строгой и резкой критике в редакционной статье «Правды» – «Об угнетённой невинности». 23 мая А. Селивановский был освобождён от редактирования, а 29 июня газета вновь вышла за подписью С. Динамова, которого в конце 1933 года сменил А. Болотников.
Именно в этот период «ЛГ» стала олицетворять тот творческий подъём, который переживал литературный мир. 1932 год стал поистине горьковским годом. Во-первых, широко отмечался приезд Горького в СССР; во-вторых, публикация пьесы Горького «Егор Булычёв» повлекла за собой постановку на сцене Театра им. Евг. Вахтангова; в-третьих, советская печать, и в частности редакция «ЛГ», уделяла много внимания горьковским проектам «Истории фабрик и заводов», «Библиотеке поэта», «Истории молодого человека ХIХ столетия» и другим и, в-четвёртых, в сентябре 1932 года широко отмечалось 40-летие литературной деятельности Горького. «ЛГ» информировала читателей о ходе подготовки к юбилею, печатала материалы о Горьком и освещала основные мероприятия по ходу самого празднования.
Впрочем, и отношение Горького к редакции становилось более требовательным. Так, в октябре 1933 года он предлагал секретарю Оргкомитета ССП и куратору «ЛГ» П.Ф. Юдину: «Мне кажется, что в «Литгазете» следует ввести небольшой постоянный отдел, озаглавив его хотя бы так: «Голоса нашей жизни».
В отделе этом следует публиковать всевозможные заявления, пожелания и требования, предъявляемые к литературе и литераторам со стороны рабочих единиц и коллективов». Редакция к совету прислушалась; телеграммы колхозников Нижневолжского края и рабочих Харьковского завода «Серп и Молот» были опубликованы в 49-м номере «Литературной газеты» в разделе «Голоса жизни».
1934 год в истории «ЛГ» особенный. И не только потому, что был год подготовки к Первому съезду советских писателей. Кстати, именно после Первого съезда советских писателей газета стала органом правления СП СССР.
Впервые редакция «ЛГ» проявила себя твёрдой и последовательной в своих убеждениях и решениях. Литературная полемика о языке 1934 года – яркое тому подтверждение.
19 января 1934 года в газете «Вечерняя Москва» была опубликована статья Панфёрова «Слова, каких нет у Даля». В ответ 28 января 1934 года «Литературная газета» (№ 9) предоставила свои полосы для статьи Горького «По поводу одной дискуссии».
Горький построил свою статью именно как полемические ответы на неправильные в своей основе постулаты молодого писателя. Позиция Панфёрова в отношении замены литературного языка диалектизмами отвергалась Горьким по двум причинам. Во-первых, он последовательно выступал «против засорения русского литературного языка неудачными «местными речениями». Вторая причина состояла в том, что нельзя было потакать «речевым капризам» авторов, в силу того что эти «словоупотребления» им нравятся. Горький настаивал на своём мнении: «Задача серьёзного литератора сводится к тому, чтобы отсеять, отобрать из этого хаоса наиболее точные, ёмкие, звучные слова, а не увлекаться хламом». И снова зазвучал наказ молодым авторам, которые должны учиться в данном случае хотя бы на ошибке их товарища: «…у т. Панфёрова, несмотря на его бесспорную талантливость, отношения с литературным языком вообще неблагополучны. Он почему-то думает, что над русской литературой всё ещё тяготеет словарь Даля, который вообще не тяготел над ней, и он как будто забыл, что литература наша обладает богатым языковым материалом «народников», а также лексиконами таких своеобразных «стилистов», как Герцен, Некрасов, Тургенев, Салтыков, Лесков, Г. Успенский, Чехов. С этим прекрасным наследством наши молодые писатели плохо знакомы и как будто не хотят знакомиться, удовлетворяясь такими пошлыми образцами «словотворчества», как, например, «катись колбаской!», «дать пять» и т.д.».
В феврале–апреле 1934 года в дискуссии приняли участие многие писатели. Решительно поддержали Горького А. Толстой, М. Слонимский, М. Шолохов, Л. Леонов, К. Федин и другие; что касается редакции газеты, то можно сказать, она проявила свои организаторские возможности в полной мере. Несколько редакционных статей («За культуру языка» (20 марта), «Наши задачи» (24 марта), «Ответ оппонентам» (18 апреля) и другие) свидетельствовали о мобилизации самой редакции и советских писателей на борьбу за качественность литературы. Именно эта дискуссия заставила писателей и редакторов взыскательно и строго относиться к своему призванию и труду.
В феврале 1936 года редакция «ЛГ» включилась в дискуссию о формализме: 5 марта 1936 года в редакционной статье «Нужен ответ делом» «ЛГ» заговорила о перестройке всего фронта искусств в свете новых требований и изменившихся реалий. Однако в процессе дискуссии стали звучать резкие выпады в адрес Б. Пастернака, Ю. Олеши, Н. Заболоцкого, Б. Эйхенбаума, В. Жирмунского и других. И тогда в дискуссию вступил Горький. Его статья «О формализме» открывала иной путь для полемики – именно литературоведческий, но никак не идеологический. Статья, опубликованная 10 апреля, стала одной из последних работ писателя в «ЛГ». 18 июня 1936 года Горького не стало.
К чести газеты, она никогда не забывала своего патриарха, и в этом тоже видится незыблемая традиция. Именно поэтому вслед за Горьким хочется повторить слова приветствия, посланные им в редакцию в день пятилетия «ЛГ» – 5 мая 1934 года: «ПРИВЕТ, ЖЕЛАЮ и в ДАЛЬНЕЙШЕМ УСПЕШНОЙ РАБОТЫ».
В Архиве Горького ИМЛИ РАН хранятся три письма редакции «ЛГ», направленные Горькому. Письма публикуются впервые.
Редакция «Литературная газета» – М. Горькому [до 19 апреля 1929 г.]
Литературная газета выходит 22 апреля Основная тема первых номеров писатели и советская действительность Очень просим прислать Ваши статьи не позднее 19 апреля
Редакция «Литературная газета» – М. Горькому [28 марта 1932 г.]
Дорогой Алексей Максимович.
Мы шлём Вам наш дружеский привет в день Вашего 64-летия. Вскоре мы встретимся с Вами. Наше основное пожелание сводится к тому, чтобы эта встреча осуществилась возможно скорее.
Мы ставим перед Вами вопрос о Вашем постоянном сотрудничестве в «Литературной газете». Интерес к ней за последнее полугодие значительно возрос. Она стала «дефицитным товаром». Её читают и писатели, и партактив, и рабочие в нашей стране. Её внимательно читают и за рубежом.
В одной из Ваших статей Вы вскользь написали, что наша газета – не вполне «литературная». Мы сами хорошо видим и понимаем её недостатки. Именно поэтому мы сейчас настойчиво стремимся превратить её в центр писательской мысли, – стремимся превратить её в орган основных писательских кадров. Если Вы следили за последними номерами «ЛГ», Вы не могли не заметить, что кое-какие успехи нами достигнуты. Мы их не переоцениваем. Мы знаем, что это – только начало. Что нам предстоит упорная и трудная работа по преодолению инерции прежних методов руководства газетой. Но без Вашей помощи и поддержки наша работа будет очень затруднена.
Мы просим Вас дать нам право считать Вас нашим постоянным сотрудником. Это обяжет нас постоянно информировать Вас о положении советской литературы, о вопросах, волнующих советских писателей, о наших планах. Это, разумеется, обяжет и Вас постоянно и повседневно следить за «ЛГ», указывать нам на наши слабые места и прорывы, помогать нам.
Было бы правильно, если бы Вы в самое ближайшее время написали для «ЛГ» статью на одну из литературных тем, связав её с самой суровой критикой нашей газеты. Вместе с тем, мы просим Вас разрешить нам опубликовать Вашу последнюю статью, написанную для «Литературной учёбы», о литературной технике.
Таким образом, наше приветствие Вам превращается в конкретную заявку на Ваше сотрудничество. Но такая форма приветствия естественно вытекает из всего существа нашего отношения к Вам.
Ждём скорого ответа.
С дружеским приветом.
По поручению «Литгазеты»
Селивановский
Малышкин
Огнев
Сельвинский.
Редакция «Литературная газета» – М. Горькому
[9 сентября 1933 г.]
Уважаемый Алексей Максимович.
Редакция «Литературной газеты» посылает Вам стенограммы двух ваших выступлений в Оргкомитете 7 сего месяца 1.
Убедительная просьба к Вам, несмотря на всю вашу огромную занятость, срочно просмотреть их, т.к. мы хотим напечатать их в очередном номере газеты, который будет верстаться завтра, 10 сего месяца.
С приветом
Редакция «Литературной газеты».
9/IX–33 г.
, кандидат филологических наук, старший научный сотрудник ИМЛИ РАН
Речь идёт о выступлении Горького на расширенном заседании президиума Оргкомитета Союза советских писателей. Стенограммы в сокращении были опубликованы в газете 11 сентября (№ 42).