В поэзии Эрдни Эльдышева есть ключевое слово – полынь, с помощью которого открывается путь в мир поэта как откровение его души. В этом признаётся сам поэт:
Полынь – степная горькая трава.
Вдыхаю – и душа моя жива.
Именно степная – обнимающая простор и освящающая чувство родины, именно горькая – потому что в этой горечи сквозит ощущение кочевого пространства, зигзагов истории и евразийской судьбы народа-всадника, певцом которого на рубеже тысячелетий суждено было стать Эрдни Эльдышеву. И это растение несёт в себе дыхание горизонтов и цокот времён: «Евразия, / твоё рожденье помнит лишь полынь, / полмира покорившая трава...»
Пусть ойратский дух кочевий
Продолжается в напеве
Твоего, мой друг, стиха.
Пусть как гимн степного края
Песнь звучит, миры вбирая,
Песнь родного языка.
Бессмертным запахом полыни овеяно творчество моего друга, собрата по духу и степным корням, народного поэта Калмыкии Эрдни Эльдышева. Аромат вечности, исходящий от полыни и осеняющий стремительные волны сансары, струится в стихах поэта. Диапазон звучания его лиры широк, как сама степь, и высок, как свет Полярной звезды – небесной коновязи Вселенной. Не случайно вершиной лиро-эпического творчества Э. Эльдышева, к достижению которой он шёл со студенческих лет, становится поэма «Зая-Пандита, или Колесо Учения» – о выдающемся духовном деятеле XVII века, светоче буддийской культуры, просветителе и создателе национального вертикального письма «тодо бичиг» («ясное письмо»). Автор, создавая цельный одухотворённый образ Зая-Пандиты, «ведавшего изначально / о свыше предначертанном пути», не только проникся глубинным светом буддийских «четырёх благородных истин», но и глубоко осознал степные заповеди своих предков и их мироощущение сквозь призму столетий. Это произведение, написанное в традициях монгольской буддийской оды, оказалось актуальным в свете современности, так как отвечало на вызовы времени – под знаком приоритета традиционных ценностей и нравственного смысла человеческого существования. Оно явилось новым – долгожданным – словом в калмыцкой поэзии, которое не случайно оценил переводчик и знаток восточных эпосов Семён Липкин как поэму, высветившую «ту тайну души калмыцкого народа, которая была долго загадочной».
Пусть твоя, Эрдни, дорога
Будет светлой, и высокой,
И певучей, как струна.
Пусть буддийский свет Востока
И родную ширь простора
Отражают письмена.
Эрдни Эльдышев ещё в самом начале своего творческого пути удостоился напутствия и благословения Давида Кугультинова – мэтра калмыцкой и российской поэзии. Об этом свидетельствует его дарственная надпись на книге, подаренной молодому поэту в далёком 1988 году: «Эльдышеву Эрдни, на которого я надеюсь более чем на кого-либо, с пожеланием вдохновения и успехов!»
Думается, поэт оправдал надежды своего мудрого и дальновидного наставника. Из 80-х годов минувшего века в нынешний потянулся, обогащая духовное пространство Калмыкии, караван многочисленных, свыше десятка, поэтических изданий Э. Эльдышева – от первой элистинской книжки «Нарта гер» («Солнечный дом») до собрания сочинений в двух томах, изданного в 2007 г. на родном языке, и московского, увидевшего свет в 2018 году в издательстве «Художественная литература», изящного сборника избранных стихотворений и поэм на русском языке под многозначительным названием «Седой журавль». Весомо дополняют список оригинальных творений поэта и переводы на калмыцкий язык классиков мировой литературы А. Пушкина, М. Лермонтова, Ф. Тютчева, В. Маяковского, А. Ахматовой, А. Твардовского, Н. Рубцова, Р. Гамзатова, К. Кулиева, М. Карима, произведений поэтов Бурятии, Монголии и республик Северного Кавказа.
Да, воистину караван мудрых строк и лирических прозрений, караван, несущий отсвет высокого Слова и дружбы литератур, караван, отзывающийся на «глас минувшего и голос грядущего».
Безусловно, творчество Эрдни Эльдышева овеяно полынным запахом степной отчизны. Оно обозначило достойное звучанье калмыцкой лиры в поэтическом многоголосье сегодняшней России. Литературная стезя поэта вобрала в себя путеводные знаки этнокультурной традиции родного народа и во многом определяет лицо современной калмыцкой поэзии. Поэзии, обретающей под сакральным светом Белого Старца – «хозяина Вселенной», свои древние истоки и связующей поэтическим слогом пространство и время, небо и землю, подобно вертикальным ойрат-монгольским письменам, изобретённым достославным Зая-Пандитой.
Пусть от Волги до Байкала
В нас живёт как знак начала,
Чувство древнего родства.
Пусть алмазный дар поэта
Высекает искры света
И сверкает, как звезда!
Баир Дугаров, народный поэт Бурятии