3 мая 1945 года. Диктор Юрий Борисович Левитан зачитывает в студии Всесоюзного радио в прямом эфире приказ Верховного главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР Иосифа Виссарионовича Сталина о взятии Берлина / Евгений Тиханов / ИТАР-ТАСС
В годы Великой Отечественной войны мой дедушка, Борис Павлович Рябикин, работал на одном из оборонных заводов в Москве и неожиданно для самого себя прошёл отборочный конкурс на замещение вакантной должности диктора Центрального радиовещания. В 1943 году впервые сел к микрофону. В свои 22 года он, конечно, чувствовал огромную ответственность перед страной, перед радиослушателями.
Тогда ещё мало было побед, но скоро всё чаще и чаще дедушке доводилось сообщать: «От Советского информбюро. Наши войска освободили город... деревню... село...»
Когда дедушка вспоминал долгожданную победную поступь советских войск в той великой войне, обязательно всплывал незабываемый голос Левитана.
«А сейчас спроси молодых, кто такой Левитан? Большинство наверняка ответит «не знаю», – огорчался дедушка. – А для поколения, перенесшего войну, это был голос и наших страданий, и побед».
У Юрия Борисовича Левитана был отличный слух, и он всегда безошибочно давал «добро» на дикторских конкурсах именно тому претенденту, которого надо было выбрать – одного из ста! Приведу один забавный эпизод. Дедушка уже некоторое время работал у микрофона и, окончив смену, вышел из здания Всесоюзного радиокомитета, который располагался тогда вблизи Пушкинской площади.
Дело было летом, дедушка что-то крикнул товарищу в распахнутое окно. Позже ему рассказали: «Знаешь, Боря, «маршал»-то прямо встрепенулся, когда тебя услышал! «Кто это? Хороший голос, – говорит. – Надо взять диктором». Маршал – так называли Юрия Борисовича «младшие» дикторы, потому что он всегда носил очки и выглядел из-за них очень серьёзным. «Маршал приехал», «это сам маршал будет читать», «а что скажет маршал?» – подшучивали дикторы над своим шефом.
Одна из сложностей профессии диктора – то, что не всегда есть возможность просмотреть материал заранее. Запомнилось дедушке как однажды, уже после войны, в 1948 году, принесли срочный важный материал. «В эфир, немедленно», – распорядился руководитель Центрального вещания товарищ Лапин. Дедушка оказался единственным дежурным диктором.
И вот перед ним текст, даже не перепечатанный на машинке, а прямо с телетайпа. Без заглавных букв, без точек и запятых. За спиной два редактора, бледные, руки трясутся. Тут ещё сообщают, что сообщение будет слушать сам Сталин! «Беру себя в руки, читаю, – рассказывал дедушка. – Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между СССР и Финляндией...» Дохожу до слов: «При подписании присутствовали...» И тут – ужас! От волнения забыл отчество Сталина. Что делать?! Выдерживаю паузу и без имени, отчества произношу с нажимом: «Сталин. А дальше уже по полной форме: «Вячеслав Михайлович... Лазарь Моисеевич... Климент Ефремович...» Прочёл весь текст без запинки. Выключил микрофон. Редакторы благодарны, не подвёл».
Правда, «обходилось» не всегда. Ночью как-то позвонили из секретариата Сталина. Хозяин недоволен: «Непорядок. Читает слишком быстро и невнятно. Женщина», – коротко прозвучало в трубке. Утром состоялось срочное собрание дикторов. Отреагировали немедленно, и меры приняли с «запасом» – уволили сразу шесть (!) дикторов. Причём из них в тот вечер работали только двое.
Наверное, многим интересно узнать, а ошибался ли главный диктор Союза – сам Левитан, были ли у него оговорки в эфире? По словам моего дедушки, Юрия Борисовича отличали поразительная собранность, умение моментально сосредоточиться и абсолютно правильно, мастерски прочитать материал. Но оговорки всё же были, и подчас в немалом количестве, сводки отдела контроля подтверждали это. Но вот парадокс: радиослушатели не замечали его погрешностей, у других замечали, у него – нет, настолько чётко, уверенно строил он фразу, «нёс» мысль, не застопориваясь, чётко выдерживая нужные паузы.
В историческую ночь с 8 на 9 мая 1945 года на Центральном радио из дикторов-мужчин дежурили Юрий Левитан, Эммануил Тобиаш и мой дедушка.
В 2 часа 10 минут Левитан торжественно, с неповторимой интонацией читал долгожданное сообщение от Верховного главнокомандующего о победоносном завершении Великой Отечественной войны.
В четыре часа по московскому времени сообщать о нём для радиослушателей Сибири и Дальнего Востока должен был дедушка. Но после того как отчитал Левитан, всех дикторов пригласили в кабинет председателя Всесоюзного радиокомитета. Накрыт стол, напитки, закуски. А ведь в войну недоедали… Дикторы позволили себе по рюмке коньяка за Победу. Всё равно пришлось потом подставить голову под кран с холодной водой, прежде чем идти к микрофону. А Левитан подтрунивал: «Где же Рябикин? Всё время он читает, а мы выпиваем!»
А вот приказ о присвоении Сталину звания генералиссимуса первым довелось читать именно моему дедушке – текст был прислан с фельдъегерем и должен был срочно идти в эфир в выпуске последних известий в 22 часа. Полтора часа спустя его «озвучил» уже Левитан.
Вся дикторская группа училась у Юрия Борисовича мастерству. Но один случай был особенный, поистине уникальный. Молодой провинциальный диктор, переехавший в Москву, не только учился профессионализму у Левитана, но и решил полностью копировать его манеру чтения, интонации, даже голос, некоторые уже не могли отличить этого диктора от настоящего Левитана.
Но известно: даже самая точная копия хуже оригинала. Скоро молодой диктор понял это. Не один год ему пришлось упорно работать, чтобы «освободиться от Левитана».
Сейчас профессию радиодиктора вытеснили комментаторы, обозреватели, ведущие. Но уникальный голос, высочайший профессионализм Юрия Левитана навсегда останется в истории радиовещания.
Официально у него было не только высокое звание народного артиста СССР, но и общепризнанное, до конца его жизни – «Первый голос страны», оно было с Юрием Левитаном долгие годы после Победы – до 1983-го…
Екатерина Подколзина