Михаил Румер-Зараев. Хождение по руинам: портреты трёх сельских районов на фоне новейшей истории. – М., СПб.: Нестор-История, 2020. – 256 с. – 500 экз.
Жанр сельского очерка в современной отечественной публицистике вымирает, как и российская глубинка. В советские годы он регулярно появлялся во всех ведущих изданиях – от общественно-политических газет до толстых литературных журналов. Теперь же ему приходится ютиться разве что в загибающихся районках... В популярных СМИ редко затрагиваются темы сельской жизни, да и массовой, преимущественно городской аудиторией этот жанр воспринимается как нечто далёкое, неактуальное, «совковое». Книга Михаила Румера-Зараева «Хождение по руинам» разрушает ошибочный стереотип, доказывая, что происходящие в глубинке процессы касаются едва ли не каждого.
Михаил Румер-Зараев был настоящим мастером сельской публицистики. Он работал спецкором в газете «Сельская жизнь», занимал пост заместителя редактора отдела публицистики легендарного «Огонька». По долгу службы часто посещал самые глухие уголки российской провинции. Собранная там информация перерабатывалась как в дежурные журналистские статьи, так и в нетривиальные очерки, которые появлялись на страницах толстых литературных журналов и даже выходили отдельными книгами.
В некоторые места приходилось наведываться неоднократно. Румер-Зараев продолжил эту практику даже после того, как в ней отпала профессиональная необходимость. Уже не по заданию редакции, а по велению души он посещал места, о которых некогда писал, и снова фиксировал их состояние. Собранные за десятилетия наблюдения и впечатления разворачиваются в своеобразную историческую сагу о борьбе за существование сельских районов, страдающих то от гнетущего плана, то от дикого капитализма.
Потерянность российской глубинки стала ключевой темой для «Хождения по руинам». В основе книги лежат впечатления от поездок по трём районам: Любим (Ярославская область), Шигоны (Самарская область), Кунья (Псковская область). Каждому из них посвящено по главе. Ещё одну – уже без конкретной географической привязки – Румер-Зараев уделяет размышлениям о приходе крупного капитала в аграрное производство. Автор создаёт детальную картину сельской жизни со всеми её социальными и экономическими тенденциями за несколько последних десятилетий. Идиллического пейзажа здесь, конечно же, не будет: сельская местность на периферии угасает, унося с собой и самобытный сельский мир.
Личный опыт и собранные мнения Румер-Зараев дополняет научными выкладками. «Хождение по руинам» пестрит обращениями к исследованиям Татьяны Нефёдовой (она, кстати, написала к книге послесловие), Теодора Шанина и других корифеев молодой для России дисциплины – крестьяно-ведения. Сухие выводы социологических монографий Румер-Зараев иллюстрирует судьбами конкретных людей, с которыми встречался и общался в многочисленных поездках. Без идеализаций и очернений он создаёт портреты сельских жителей – от простых работяг до местных руководителей.
Десятилетие проходит за десятилетием, а сельская местность остаётся проблемной зоной. Советские мечты о свободе и самостоятельности сменяются постперестроечной надеждой на сильную руку, которая придёт «княжить и володеть». Ни жаркие речи новых лидеров, ни стремительные порывы ветра истории не в силах совладать с этим кризисом... Неким символом затянувшейся неустроенности становится пьяный Володька. Как иронично отмечает Румер-Зараев, ведь именно от того, бросит ли он в борозде трактор, в конечном счёте зависит успех любого инвестиционного проекта.
Одна из ключевых особенностей публицистики Румера-Зараева состоит в том, что, раскрывая одну тему, он затрагивает и несколько других. Рассуждения о судьбах сельской глубинки приводят к неутешительным выводам и о провинциальном городе, который «становится всё голоднее, злее, теряет уют, наливается яростью, социальным протестом и вместе с тем мучается от сознания безысходности». Говоря о кризисе жанра сельской публицистики, Румер-Зараев тщательно прощупывает пульс всего современного литературного процесса.
Книга Румера-Зараева, несмотря на специфичность темы и маленький тираж, остаётся формой действия. Его очерки заражают трепетным, неподдельным беспокойством, которое не переходит в жалостливое стенание у околицы. Румер-Зараев детально и конструктивно описывает проблемы, тем самым прокладывая маршрут для их решения, маршрут, который хорошо известен («...нет у России какого-то особого пути возрождения села», – убеждён автор), но движение по которому ещё только начинается.
Александр Москвин