Сергей Коробков
Первый фестиваль «Сыктывкарса тулыс» («Сыктывкарская весна») прошёл в 1991 году по инициативе худрука Академического театра оперы и балета Республики Коми народной артистки России Ии Бобраковой и сегодня носит её имя. Юбилейная программа апреля 2025-го впечатляет: «Аида» Джузеппе Верди, «Летучая мышь» Иоганна Штрауса и спецпроект «Фантазии на тему «Кармен» – все три спектакля в премьерном статусе – послужили впечатляющим прологом к юбилейному смотру из 12 названий.
Перемены в театре, инициированные Министерством культуры и архивного дела республики, могли застать музыкальный храм Мельпомены Сыктывкара врасплох, но не застали. Фестиваль открыли недавней премьерой – «Аидой» в формате semi stage (полуконцертной версии), постановку которой новый худрук (он же директор) Алексей Садовский вправе расценивать как патетическую декларацию нового творческого этапа театра. Одна из самых многолюдных опер Верди в малоприспособленном пространственно и акустически зале бывшей муздрамы (открывали в 1958-м) с небольшими оркестром и хором могла выйти неким дайджестом, ученическим изложением оригинала. Получился полноценный спектакль, где размещённый на сцене оркестр выступает наравне с персонажами «действующим лицом» и благодаря своему звучанию, впечатляющему и лирическим мелосом (где – про Аиду и любовь), и нарастающими симфоническими кульминациями (где – про мощь Египта и неотвратимость жреческой силы), берёт на себя ещё и роль музыкально-живописной декорации, отчасти уязвляя грамотно подобранный видеоряд.
Константин Хватынец – главный дирижёр Московского театра оперетты, а до того первый маэстро Детского музыкального театра имени Наталии Сац – выступил в «Аиде» настоящим идеологом большой французской оперы, превращённой Верди в чувственную поэму о любви, превосходящей любые барьеры. Намеренные акценты на сценах-дуэлях, умело оттеняемые оркестровыми маршами, шествиями и молебнами, превращали semi stage в яркое театральное зрелище – звуковое и сценическое, а квартет солистов мог выстраивать диалоги между собой и зрительным залом без скидок на условия заданного формата. Все – жили: и тонкая, трепещущая на piano Мария Баянкина – Аида (Мариинский театр), и графически острая, пленяющая изысканной пряностью звука Камелия Кадер – Амнерис (Болгария), и темпераментный, умело одолевающий драматические развороты партии лирик Кирилл Комаров – Амонасро (Урал Опера), и победительный по фактуре образа и голосу Борис Калашников – Радамес (Коми Опера). От точного каста, или, как говорили раньше, выбора исполнителей (включая дирижёра), в немалой степени зависит концепция спектакля, в сборно-гастрольном варианте неизменно вписываемого в идеологию фестиваля. Зрителю предлагается своеобразная панорама исполнительского искусства текущего времени, чем обеспечивается его интерес к афише, но не только. В идеале ещё и его соучастие происходящему и звучащему: тут, на перекрёстке исполнительских предложений и слушательских предпочтений, и утверждается сама фестивальная идея: случился контакт зала со сценой или нет. Иначе – перефразируем Шекспира – что он Аиде? что ему Аида?..
«Аида» в день открытия «Сыктывкарса тулыс» вышла гимническим прологом: зал ликовал и, как показалось, во многом тем же составом явился на следующий вечер сочувствовать-соучаствовать персонажам «Фантазий на тему «Кармен». Из собственных фантазий хореограф и режиссёр Иван Фадеев в содружестве с маэстро Максимом Качаловым, художником Юрием Самодуровым, хормейстером Ольгой Рочевой затеяли дуэли оперных и балетных Карменсит, драгунов и тореадоров. Хореографический театр давно и азартно экспроприирует оперные партитуры, создавая подчас блистательные реплики на основе оркестрово-вокальных опусов. В хитах – «Травиата» Верди («Дама с камелиями» в обработке Владимира Корчагина), «Пиковая дама» Петра Чайковского (с симфоническими парафразами Александра Чайковского и Юрия Красавина), «Волшебная флейта» Вольфганга Амадея Моцарта (в обработке Владимира Качесова) и много других.
В сыктывкарских «Фантазиях…» – новое: попытка соединить на одной сцене исходник (оперу Жоржа Бизе) с его хореографической интерпретацией, включая цитаты из «Кармен-сюиты» Бизе-Щедрина, да ещё добавить после антракта композицию на музыку Мориса Равеля («Павана», «Альборада», «Болеро», хореограф Андрей Меркурьев). Словом, предложить публике эдакий «испанский час». Сама по себе идея не может не обеспечить зрительский интерес, но адресуется скорее знатокам-театралам (почему нет?), нежели широкой зрительско-слушательской аудитории. Впрочем, здесь тот самый случай, когда пресловутый дайджест может и должен оказаться востребованным. Спели и станцевали оперно-балетную Испанию обе труппы Коми Оперы выразительно и страстно (гостья была одна – прима «Имперского Русского балета» Ирина Адилова – Кармен, которую опекали два премьера сыктывкарского балета – Роман Миронов и Ринат Бикмухаметов – соответственно Хозе и Эскамильо). В трио оперных «двойников», как и в «Аиде», блеснул Борис Калашников с арией Хозе. Выразительная по голосу Галина Петрова, ярко спевшая «Цыганскую песню» Кармен, как и Алексей Петров – Эскамильо, в диалог с танцующими ego почти не вписались. Что при негласном соревновании двух видов театра «под одной крышей» и неудивительно: пластические эквилибры и балетная стать – не их чашки чая.
Бравурность и летучесть «Фантазий…» передались эстафетой оперетте Штрауса, поддержавшей пролог Тулыс-фестиваля третьим спектаклем. В «Летучей мыши» под водительством маэстро Константина Хватынца и впрямь всё летало: вальсы, марши, польки, репризы, шутки, словесные эскапады. Довольно продолжительный и не всегда оправданно подробный спектакль принимался легко, светло и бодро. Настолько, что внимание почти не занимали режиссёрско-сценарные неурядицы, прокравшиеся в спектакль из желания режиссёра и автора редакции Ильи Можайского совместить мотивы первоначального либретто Карла Хаффнера и Рихарда Жене с канонической для отечественной сцены пьесой Николая Эрдмана и Михаила Вольпина. В результате образовался некий микст и объявился новый персонаж – драматург Эрдман (он же князь Орловский), который словно руководил сценическим действием и выдумывал историю всеобщего вранья на глазах у публики, но откровенно – мешал ей. Зато приглашённые из Московского театра оперетты Николай Семёнов (Айзенштайн) и Анастасия Мельникова (Розалинда), солисты Коми Оперы Ксения Шебалина (Адель), Андрей Ковалёв (Орловский), Алексей Петров (Фальк), Николай Калашников (Альфред), Николай Глебов (Дежурный) балагурили и веселили зал от души, не делая пауз и цезур, перебрасывая блестящие реплики Эрдмана, как призёры Уимблдона теннисный мяч. Хорошо пели по-настоящему оперный материал – арии, дуэты, ансамбли и, конечно же, знаменитый финал второго акта. Удались и сюрпризы – на маскарад к Орловскому пожаловали гости: обольстительная Камелия Кадер с «Хабанерой» из «Кармен», фрачный и зычный Кирилл Комаров с арией Маркиза и своя же – сыктывкарская – Анастасия Морараш, блистательно – как кульминацию – исполнившая куплеты Олимпии из «Сказок Гофмана» Жака Оффенбаха.
Все три дня открытия фестиваля в Сыктывкаре падал снег, но недоумённый апрель ничуть не смущал взволнованных спектаклями зрителей. Весну им дарили в театре. И, похоже, по-настоящему могут её продлить на годы вперёд – идеями, творчеством, энтузиазмом.