Арсений Замостьянов, заместитель главного редактора журнала «Историк»
Среди железнодорожников в годы Великой Отечественной было немало настоящих героев. Машинисты, стрелочники, кочегары, ремонтники, начальники станций – все они честно исполняли свой долг. В прифронтовой полосе или в промышленных районах тыла это означало – ежедневно преодолевать себя. Многие завершили войну с высокими наградами – золотыми звёздами Героев Социалистического Труда, орденами Трудового Красного Знамени, а иногда – и с заслуженными боевыми орденами. Не забудем и того, что десятки тысяч железнодорожников отправлялись на фронт, многие – добровольцами. Тысячи, оказавшиеся на оккупированной территории, уходили в партизанские отряды, многие возглавляли их. Совсем молодые ребята брали на себя инициативу – и всё отдавали будущей Победе. Не все дошли до неё…
Наш сегодняшний рассказ – о человеке, который после 9 мая 1945 года вернулся к довоенной профессии и много лет работал на железной дороге. О славном путейце, псковском партизане Михаиле Нефёдове.
От Хвоенки до Берлина
В 1941 году ему было всего 17 лет. Миша учился в Гдовском техникуме механизации сельского хозяйства, однако будущее своё видел рядом со стальными магистралями. На лето как раз устроился на станцию Псков поработать стрелочником. Для юноши, с раннего детства влюблённого в железную дорогу, лучшей практики и представить было нельзя. Но вскоре после 22 июня вокзал уже бомбили, а гитлеровцы рвались к Пскову.
Старший брат отправился на фронт. Михаил, не дожидаясь оккупации, на велосипеде добрался до деревни Хвоенка, где жила его мама. Через несколько дней в избу неожиданно вошли красноармейцы-радисты, искавшие проводника. Мишу попросили показать путь до хутора Опары, и тот быстренько собрался в дорогу. Путь группы, которую он повёл, закончился перестрелкой с врагом – и Михаил Нефёдов в результате остался в лесу, войдя в большую семью 1-й Ленинградской партизанской бригады.
Его обучили подрывному делу. Вскоре молодой боец в составе диверсионной группы начал действовать на железнодорожном участке Псков – Порхов. Немцы тщательно защищали эту линию, выставляли посты полицаев и карателей со специально обученными собаками, однако партизаны не прекращали подрывную войну. Не все диверсии выходили результативными, но десятки эшелонов были пущены под откос, несмотря на все старания оккупантов и их прислужников. В этом деле Нефёдову ко всему прочему помогали знания того, как функционирует железная дорога.
Его партизанский отряд постепенно набирался опыта, налаживал связи с армией и разведкой. Командование фронтом помогало снабжать партизан оружием, продовольствием, медикаментами. Без такой поддержки в не самом урожайном псковском краю лесным героям было не обойтись. Чтобы месяцами оставаться в партизанских заимках, необходима незаурядная выносливость и смелость. Но они чувствовали поддержку родных и близких, оставшихся в деревнях, и верили в победу. Итог известен. В СССР немцы, завоевавшие почти всю Европу, впервые получили повсеместное партизанское сопротивление.
Ранения, обмороженные ноги – всё это памятки о партизанском житье-бытье, оставшиеся у Михаила на всю жизнь. В молодости раны и болячки заживали быстро, горячий юноша возвращался в строй и старался как можно больше брать на себя, выручая более опытных. Бывало, Нефёдов сутками прятался в засадах, не обращая внимания на суровую погоду. Проваливался под лёд, отбивался от сторожевых немецких собак, участвовал в рукопашных схватках, в налётах на немецкие склады, от которых после партизан оставались только пожарища. Хотя гитлеровцы бросали немалые силы, выслеживая неуловимых псковских диверсантов, доставлявших им столько неприятностей, в особенности на железной дороге – вермахт в условиях российского бездорожья очень надеялся на эту трассу.
Ставший командиром партизанской роты Михаил Нефёдов впоследствии участвовал в освобождении узников лагеря, который немцы назвали «Житница». В результате той отчаянно смелой операции отряд партизан за счет спасённых заключённых вырос на 350 человек.
После прорыва блокады Ленинграда его зачислили в 1251-й мотострелковый полк, в регулярную армию. Они освобождали Пушкинские Горы – тоже его родные места. Михаил был тяжело ранен, лежал в госпитале четыре месяца. Затем служил в 3-й танковой Котельниковской дивизии, брал немецкие города Кюстрин, Штеттин, форсировал Одер… Бои были кровопролитные, однако трусом Михаил Гаврилович никогда не был – всегда в первых рядах шёл на самые опасные задания. Особенно когда Берлин оказался в двух шагах и мечты о Победе пьянили головы бойцов. Хладнокровие офицеров тогда помогало сберечь множество солдатских жизней.
Михаил Нефёдов оказался одним из миллионов доблестных, выносливых солдат Красной армии, пришедших освобождать Европу. И в то же время зигзаги его судьбы – с железной дороги в партизанский лес, а оттуда в Красную армию – во многом уникальны.
От Берлина до Любятово
Победу бывший партизан встретил в Берлине. Задержался в Германии надолго, демобилизовался в 1947 году. Ему предлагали остаться в армии, но Михаил продолжал жить детской мечтой о железной дороге. Сразу после демобилизации он поступил в профильный техникум и окончил его с отличием. А потом всю жизнь проработал на железной дороге, практически в тех же местах, где партизанил. Ему пришлось восстанавливать и модернизировать трассы, которые псковские мстители взрывали в годы войны, не давая дышать врагу.
Он последовательно был начальником станций Дуловка и Любятово – много лет. Его уважали и любили как неравнодушного человека: Михаил Гаврилович всегда трудился с душой. Улыбаясь, носился на дрезине по путям, добродушно вникал во все проблемы. Почти не повышал голос. К чему нервничать, если над тобой – мирное небо? Никогда не жаловался на военные раны, хотя прихрамывал: сказывалось давнее обморожение ног. Разбил возле станции Любятово фруктовый сад, который радовал всех не только прогуливающихся, но и проезжающих. Саженцы привозил из Пушкиногорья, за которое когда-то сражался. Он запомнился человеком, нёсшим в мир добро. Хотя всю оставшуюся жизнь ему снилось, что он закладывает под рельсы толовые шашки, – и в мирные дни партизанское прошлое не забывалось.
Сегодня память об этом фронтовике – не только пристанционный фруктовый сад, но и партизанская летопись и история победной Берлинской операции. Вот как всё переплелось в судьбе самого обыкновенного человека…