Воркутинский драматический театр отметил 80-летие премьерой спектакля о том, как всё начиналось. «Сильва. Дойти до премьеры».
В августе 1943 года начальник Воркутстроя НКВД СССР инженер-полковник Михаил Мальцев подписал приказ о создании на вверенном ему предприятии театра «в целях наилучшего обслуживания вольнонаёмного населения Воркутинского угольного бассейна художественно-зрелищными мероприятиями». Руководителю театра, Борису Аркадьевичу Мордвинову, бывшему главному режиссёру Большого театра, отбывавшему трёхлетний срок в Воркутлаге, предписывалось дать первый спектакль, непременно музыкальный, 1 октября.
Авральным порядком под новое «амплуа» перестроили рабочий клуб посёлка Рудник, выросшего вокруг первой воркутинской шахты. Провели прослушивания среди вольнонаёмных и заключённых, отбирая тех, кто умел хоть немного петь, танцевать, играть на музыкальных инструментах. Таким же образом искали художников, костюмеров, бутафоров, швей. Единственное, чего никоим образом нельзя было найти, – это партитуру хоть какого-нибудь музыкального спектакля. И тогда Наталья Глебова, примадонна Ростовского театра музыкальной комедии, приехавшая в Воркуту вместе с мужем-инженером, и заключённый Теодор Рутковский, некогда подвизавшийся на ленинградских подмостках, за три дня напели «Сильву» концертмейстеру Александру Стояно, который на слух писал клавир, а потом на его основе расписал оркестровую партитуру.
О том, что было дальше, и рассказывает спектакль «Сильва». Дойти до премьеры». Драматург Сергей Коробков перелопатил огромное количество документов, воспоминаний, оставленных первыми артистами и сотрудниками театра, общался с их потомками, память которых сохранила рассказы родителей. Практически у каждого из действующих лиц пьесы есть реальные прототипы, многие повороты сюжета взяты из их биографий. Но это не докудрама, один в один транслирующая в зал голые факты. Это попытка силой театра осмыслить несколько страниц нашей истории, не ограничиваясь двумя абстрактными (потому они многими столь любимы) категориями абсолютного добра и абсолютного же зла.
В этом же видел свою задачу и режиссёр Валерий Маркин. Ставя спектакль о прошлом воркутинского театра (подчеркнём: одного из самых северных в мире и одного из немногих некогда лагерных театров, сумевших до наших дней не просто дожить, но и сохранить творческую форму), он дал артистам возможность обратиться к своему сегодняшнему зрителю, кровными узами связанному с теми, кто заполнял зал 70–80 лет назад. И послание это сегодня так же важно, как и тогда.
Сильва (Оксана Ковалёва) сорванным от холода голосом (а вдруг это навсегда?) в отчаянии спрашивает режиссёра (Николай Аникин): «Как можно улыбаться, петь и танцевать, когда вокруг жизнь – такая?» Когда артистов-заключённых ведут в театр под конвоем три с половиной километра в любую погоду (здесь 100 дней в году пурга и температура –50º по Цельсию), а вечером возвращают в дощатый лагерный барак. И режиссёр, за плечами которого работа с Немировичем-Данченко и первая оперная сцена страны, спокойно отвечает: «Всё, что мы ставим, – про жизнь! И «Сильву» надо сыграть как «Богему» или «Травиату».
Эдвин (Дмитрий Кугач) во время репетиции падает в голодный обморок, коллеги бросаются его откачивать, а режиссёр стеклянным голосом спрашивает хорохорящегося из последних сил Бони (Евгений Канатов): «Вы сегодня ели? Вы сегодня ели хоть что-нибудь?!» И это, пожалуй, одна из самых страшных сцен в спектакле. Впрочем, страх может быть разным.
Серый халат, серая косынка, серая драная тряпка, которой намывает пол юная девушка (Исабель Монк), кажущаяся в этом одеянии старухой. Она тайком приехала в Воркуту к осуждённому мужу, бывшему артисту императорских театров, обвинённому в шпионаже, и нанялась уборщицей в клуб, чтобы быть к нему поближе. На людях они не смеют даже подойти друг к другу, но она поёт, потому что рада и такой малости. Она не актриса и сцены боится панически, но именно ей придётся заменить исполнительницу роли Стасси, умершую от цинги. Её муж, играющий Ферри (Анатолий Жуков), больше всего на свете боится, что на них «настучат»: пусть его из театра отправят в забой, лишь бы любимая не поплатилась за свою верность.
Валерий Маркин держит очень жёсткий, лаконичный рисунок, не давая исполнителям сорваться на патетику или жалость в расчёте выжать из зрителя слезу. Те, кому артисты подарили на время спектакля свои голоса и души, не простили бы им этого. «Не отступаться от лица» – так можно было бы сформулировать девиз постановочной команды. Аскетичные, словно выкроенные из обрезков декорации, марлевые репетиционные юбки, выглядывающие из-под лагерных ватников, бальные наряды, словно стыдящиеся своей «ненастоящести» (художник-постановщик – Екатерина Давыдова). Хроникальные кадры, позволяющие увидеть ту Воркуту, с филигранной точностью смонтированы с фрагментами первой экранизации «Сильвы», снятой в начале 40-х (авторы – Алёна Бурмистрова и Пётр Галкин).
Борис Мордвинов был замечательным оперным режиссёром. С его лёгкой руки в этом театре ставили и «Весёлую вдову» Легара, и «Фауста» Гуно, и «Паяцев» Леонкавалло. Однако как музыкально-драматический Воркутинский театр просуществовал только до 1953 года. Тем не менее режиссёр Валерий Маркин и музыкальный руководитель постановки Елена Пекарь (нынешний директор театра вспомнила о первой своей профессии и сыграла роль концертмейстера) не испугались доверить драматическим артистам знаменитые арии и дуэты любимой многими оперетты. А хореограф Ангелина Комлева рискнула поставить к балетному станку «красоток кабаре» в ватных штанах и ситцевых «турнюрах», выполнивших под залихватские куплеты Бони все экзерсисы строго по школе.
Труппа театра сегодня невелика – всего 20 артистов. В 1943-м в списке того самого приказа № 833 значился 21 человек. И тогда, и сейчас сцена и закулисье для театра – два сообщающихся сосуда. Поэтому в нынешней «Сильве» на сцену выходят гримёры и бутафоры, костюмеры, швеи и монтировщики. И легендарная оперетта снова, как и тогда, в 43-м, дошла до премьеры. Театр буквально возник на пустом месте. Но – не из ничего! Артисты и музыканты, заключённые и вольные, искали своё место в той точке пространства, куда их забросила жизнь. Носили свои ватники и ушанки, а тем временем решались их судьбы: сыграют – выживут, провалятся – погибнут. И всё-таки «Сильва». Дойти до премьеры» – спектакль не о прошлом. Он не столько об Истории, сколько о Театре. О мужестве и таланте, которые не дают человеку перестать быть человеком в самых тяжких, даже невыносимых условиях.