Гульнур Якупова
Родилась в 1948 году в деревне Саитбаба Гафурийского района Башкирии. Поэт, прозаик, переводчик. Член Союза писателей РФ и РБ. Заслуженный работник культуры Республики Башкортостан, кавалер ордена Салавата Юлаева, лауреат Государственной премии Республики Башкортостан имени Хадии Давлетшиной, Всероссийской литературной премии «Душа природы». Автор более двадцати книг поэзии и прозы. В переводе Якуповой на башкирский язык можно прочесть произведения российских и зарубежных классиков «Аленький цветочек» С. Аксакова, «А зори здесь тихие...» Б. Васильева, «Серп Луны» китайского классика Ляо Шэ, «Бременские музыканты» братьев Гримм и другие.
* * *
Мама вернулась домой крайне разгневанной. Чувствую, в этот раз всю злость сорвёт на мне.
– Я предупреждала, что повешу вас на аркане, если опозорите меня?! Предупреждала! – крикнула она уже с порога.
Младшая сестрёнка подбежала ко мне, готовая разреветься.
– Повешу твою сестру на аркане! Осрамила меня перед всем миром! Повешу! Преподам обеим урок!
Мама однажды так грозилась, помним. Это случилось пять лет назад. Бабушка велела мне сходить на родник за водой, а сестре – подмести крыльцо, сама же ушла к соседке. Я не могла оторваться от интересной книги, а сестрёнка стала канючить: «Тебе только за водой, а я всё с веником... как та сиротка из сказки «Золушка». «Тогда сходи за водой, если сможешь поднять коромысло!» – сказала я в сердцах. Она громко расплакалась. И как раз в это время перед нами появилась мама!
– Что, слезами сиротство кликаете, помощницы?! И отец ваш хорош, видите ли, он инженер-буровик – без него не обойдутся там, на Севере! Хотя бы вахтовиком перешёл... Я тут одна мыкаюсь, вас пожалела и бабушку. Теперь вон деревня судачит, мол, там полно молодух, зачем ему Магира! А тут вы нервы треплете – сил моих нет больше! Повешу вас и сама повешусь!
А потом, о ужас, сняла с гвоздя два полотенца, встала на стул и скинула нам на шеи полотенца со словами: «Вот повешу! Не станете больше ссориться, не будете плакать беспричинно!» Сестрёнка завизжала: «Мамочка, нет-нет, не будем!» А я словно лишилась голоса... Мама заметила это, спрыгнула со стула и бросила полотенца на пол, сказав, как обычно: «Ох, мои нервы!..»
Голос вернулся ко мне через несколько дней... После того случая мы старались не сердить маму. По походке узнаём её настроение. Сестрёнка спешно раскладывает по столу цветные карандаши и садится рисовать. Испытанный способ – мама успокаивается, говорит ей: «У меня не получилось, хотя мечтала, а тебя, дочка, отдадим учиться на художника. Вот и папа пишет, что купил тебе масляные краски и кисточки...»
Но в этот раз мама была вне себя от злости. Вот она притащила длинный аркан из чулана. Покрутила его в руках и направилась ко мне. Значит, грозилась не просто так. В тот раз, пять лет назад, я представляла стоявшую на стуле маму богиней правосудия: она то поднимала, то опускала полотенца в руках, словно взвешивала тяжесть нашей вины... А сегодня громко бранящаяся, брызжущая слюной мама с растрёпанными волосами и красным от гнева лицом представлялась мне драконом, извергающим пламя. В голове крутилась лишь одна мысль: я осрамила её – но как, когда?! Вот дракон вплотную подошёл ко мне, его огненное дыхание обожгло лицо. Я закричала изо всех сил. В это время дракон рухнул на пол и затих. Не знаю, сколько прошло минут, пока я пришла в себя и побежала в медпункт. Фельдшер, тётя Асия, схватила свой чемоданчик и поспешила к нам. Мама всё ещё лежала на полу с закрытыми глазами. Да-да, вместо того дракона на полу с жалким видом лежал мой самый родной человек, моя мама. Вроде дышит? Я упала на колени: «Мамочка, хочешь, вешай меня, только не умирай!»
Тётя Асия послушала сердце и сделала маме укол. Она заговорила:
– Захожу в магазин, а там полно людей, все замолкли, увидев меня. Якобы шофёр Габит, недавно пришедший с армии, подмигнул моей Зубаржат и сказал: «Подрастай скорей, я возьму тебя в жёны».
– Ну и что, понравилась девица краса молодцу, что тут такого? – сказала на это тётя Асия.
– Моя дочь ответила этому Габиту: «Но я другому отдана и буду век ему верна!» И теперь вся деревня гадает, кому же отдалась пятнадцатилетняя девочка. Как можно вынести такое, о Аллах!
– Да ответила шуткой на его шутку... Кто же знал, что этот недоучка не читал Пушкина! – возмутилась я.
– Пушкин? – Тётя Асия хлопнула себя по лбу: – А-а, «Евгений Онегин», письмо Татьяны... Я не думаю, что Габит такой уж безграмотный. Возможно, ещё кто-то там услышал твои слова и неверно истолковал?
– Никого рядом не было!– отрезала я, хотя помню, что в ту минуту никого не могла заметить, в глазах туман был...
Мама долго пролежала в больнице. Приехал папа и больше не поехал на Север. Оказывается, бабушка сильно отругала его: «Всю душу невестке растравили сплетнями, болтали, что ты бросил нас. Теперь начали злословить и насчёт дочери. Некому их защитить, возвращайся, иначе нет тебе моего прощения!»
А тот Габит, оказывается, уехал в Уфу на какие-то курсы. Мне не терпелось высказать ему в глаза всю свою обиду, но пока не получилось.
Я поняла, что ненависть сильнее страха. Если тогда разгневанная мама напомнила мне огнедышащего дракона, то теперь казалось, что дракон вселился в меня. Сердце жгла обида, а по жилам словно текла не кровь, а пламя. Скоро в школу, как встретят меня там?! Одноклассник Айнур через мою подружку передал письмо: «Не переживай, я не дам тебя в обиду!» Тоже мне рыцарь... И тут у меня мелькнула мысль: написать письмо! Не Айнуру, конечно, а тому сплетнику Габиту. Как вернётся, вручу ему лично, не стану тратить слов – уйду с высоко поднятой головой!
Написала! Потекли мысли, только успевай записывать... Заполнила три тетрадные страницы. А вчера бабушка погладила меня по голове и сказала ни с того ни с сего: «Подрастаешь красавицей, кабы не сглазить...»
Посмотрела в зеркало: в самом деле хороша, вся в маму – белолица, черноброва. Но и характером пошла в неё, такая же пылкая.
Надо же, после бабушкиных слов тот дракон повёл себя поспокойнее. Вечером ещё раз перечитала то самое письмо. И это написала я?! Столько бессмысленных слов! Габит, скажу уж, агай, старше же, просто расхохотался бы, получив это послание, посчитал бы меня дурочкой. Разорвала письмо и бросила в печку. Наблюдала, как бумага извивалась в огне, и словно слышала, как кричат написанные гневные слова. Тем не менее злость всё ещё оставалась в груди. Снова взялась за карандаш, написала другое письмо. Одну страницу.
Маму выписали из больницы. Папа успел купить легковую машину «Жигули», на ней и привёз маму. Деревня, конечно, загудела. Из уст в уста передавали, что отец на Севере не ветер гонял, а старался обеспечить достаток семье и жену не бросал, а значит, любит её.
Маме лечение помогло. Она изменилась до неузнаваемости: с лица не сходит улыбка. Заходила подруга её – тётя Асма, рассказала о последних новостях в деревне. Кто-то распустил слух, мол, хозяйство Магиры пошло на лад только после возвращения мужа, сама-то она лентяйка. Удивительно, нервы у мамы даже не дрогнули! Не стала лезть в карман за словом, ответила: «Верно говорят, муж балует меня», – и звонко рассмеялась.
Говорят, Габит агай приезжает завтра. Снова перечитала своё письмо. Хотя оно было втрое короче первого, но тоже показалось длинным. Решила переписать. Поднесла карандаш к белому листу. Слова не нашлись. Рука начертила нечто наподобие червяка. Неужто дракон превратился в жалкого червяка? Тут подбежала сестрёнка и пририсовала ему изящные крылья, и стал он похож на мотылька. Да ладно... Пускай себе летает!
...В один прекрасный день отправилась я в магазин в центр деревни, где обычно кипит жизнь. Вижу, стоит машина Габита агая. Гулко забилось сердце в груди. Вот ещё... Стройный парень выпрыгнул из кабины машины и с улыбкой пошёл мне навстречу. Он! Стою с открытым ртом, откуда вот-вот вылетят обидные слова... Но почему-то не вылетают.
– Салям, Зубаржат! Ты за месяц превратилась в настоящую красавицу, настанет час, я женюсь на тебе, а? Подрастай скорей! – Парень явно заигрывал, а я стою как заколдованная. Мне не осталось ничего, кроме как повернуться и уйти. Неожиданно до моего слуха дошли строки великого Пушкина: «Она ушла. Стоит Евгений, как будто громом поражён. В какую бурю ощущений теперь он сердцем погружён!» Это произнёс Габит агай, это же его голос?! То ли меня сводит с ума зов первой любви?! Не знаю… Но то, что дракон превратился в червяка, затем устремился в небо в облике мотылька – истинная правда!