18 октября умер наш писатель и драматург Владимир Шпаков – неожиданно для всех, кроме членов семьи, которые, конечно, знали об опухоли, обнаруженной, увы, только в августе. И – всё так быстро! Лето мы прожили рядом в Комарове, в соседних домиках, и какая-то тревога уже в нём была. Оснований, кроме болезни, которую он, вероятно, уже чувствовал, было достаточно. Трудная судьба! Прекрасный писатель, окончивший Литинститут после ЛЭТИ, он с первых книг восхищал нас весёлым буйством своих сочинений, роскошью метафор, бесподобным юмором мягкого южного колорита.
Родился он в Брянске, на границе русского языка с украинским, что, несомненно, обогащало его словарь, подогревало темперамент. Он стал одним из лучших петербургских писателей, продолжающих гениальные тексты Гоголя, тоже возникшего на стыке Юга и Петербурга. И не случайно именно он стал одним из первых лауреатов Премии имени Гоголя, учреждённой в Петербурге. И таким же бесшабашновесёлым, как и его первые книги, был и он сам.
Но, как и у великого его учителя, тексты Шпакова становились всё трагичнее. Холоден город наш. И своих гениев не особенно греет. Ни гонораров, ни славы – всё больше безденежье и тёмные тучи. Блистательные его пьесы – кому удалось увидеть спектакли по ним, тот испытал счастье – не шли, однако, ни в одном из петербургских театров. Почему?! Режиссёры всё больше заняты экспериментами, перелицовкой классиков, а не забронзовевшие ещё гении пусть помучаются, как когда-то Гоголь.
Эта непрекращающаяся мука чувствовалась и у Шпакова и привела, возможно, к болезни: «Ну что же такое? Пробьётся ли когда-либо и где-нибудь талант – чтобы ещё при жизни? Неужели никогда?» Может быть, трагическая смерть Шпакова на этом поприще как-то подействует на равнодушных, ставящих лишь на «верняк»? Впрочем, одарённые читатели и зрители ценили его высоко, но такие, увы, всегда в меньшинстве. Правда, последняя его, самая горькая книга – «Ева рожает» – сильно расширила круг его читателей, она написана проще – и про всю нашу жизнь: про несчастные семьи с больными детьми, про разлад с Украиной, с которой нас прежде связывала такая любовь. Кто, как не Шпаков, перестрадавший всё это, мог так сильно об этом написать?
К сожалению, именно горькая жизнь даёт лучшие результаты в литературе. К счастью, я успел ему сказать, как мне понравилась его последняя книга, особенно – абсолютно реалистический, с оттенком бытового ужаса рассказ «Красное платье». Я сказал ему это в Комарове. Он, стоя на коленях, привинчивал что-то внутри колодца, чтобы протянуть шланг до нашей душевой, поставленной в складчину. Он был человеком деятельным и ответственным. И, видимо, уже тяжело страдая, не оставлял первую свою профессию инженера-электрикаи обеспечивал нам тепло и свет. Вечная память ему!