За несколько дней до начала проката в Москве состоялась светская премьера фильма «Красный шелк». На красной дорожке собрались режиссер Андрей Волгин, продюсер Вадим Быркин, актеры Милош Бикович, Елена Подкаминская, Глеб Калюжный, Гоша Куценко, Ирина Алферова, Жаргал Бадмацыренов, Ханьи Чжэн, Хуан Хаонань и Ян Цзыхуа. На премьере побывал посол КНР в РФ Чжан Ханьхуэй.
«ЛГ» побеседовала с режиссером Андреем Волгиным.
- Андрей, насколько ясно из рекламной кампании, фильм представляет из себя большой киноаттракцион. Чем именно он сможет выделиться из массы российских блокбастеров ?
- Это возвращение российского детектива на большие экраны. Не привычных телевизионных полицейских драм о следователях, а именно классического полноформатного приключенческого детектива. Соответственно, в фильме есть не только аттракцион, но и закрученная сюжетная линия, за которой нужно внимательно следить. Я считаю, что на сегодняшний речь это большая редкость для нашего проката. Мы более пяти лет работали над сценарием, - буквально на ходу разыгрывая сцены, чтобы проверить работу того или иного эпизода в сюжете. Кроме того, картину отличает усиленный ритм, с которого почти невозможно сбиться благодаря переключению между жанрами. И я бы не сказал, что сейчас в прокате ощущается засилье блокбастеров. Тут всё зависит от того, что считать блокбастерами. Индустрия развивается, это очень хорошо, но сегодня в прокате пока ещё приличное количество «пустышек» в красивой обертке.
- Производственная команда заявляла, что фильм вдохновлялся известными голливудскими детективами «Убийством в восточном экспрессе» и «Достать ножи». А присутствуют ли в вашей работе отсылки на отечественный кинопром?
- Мы не раз вспоминали забытую классику «Я – Куба» режиссера Михаила Калатозова. Возможно, она всегда была незаслуженно забытой, но уж точно не нашей командой. У этого фильма есть чему поучиться: длинные динамические планы, большое количество действия на квадратный метр. Сегодня такие приемы зрителям до сих пор кажутся свежими, но, как видите, эти техники использовали ещё шестьдесят лет назад, всё было придумано до нас. Мы старались периодически обращаться к подобным методам, потому что визуальное разнообразие – это в том числе ключ к вниманию зрителя. В «Красном шелке», например, есть четырехминутный однокадровый эпизод погрузки на поезд: на экране в этот момент почти все основные герои и десятки актеров массовых сцен. Нам потребовалось бесчисленное количество репетиций и тестовых постановок со статистами, одна ночная смена и восемнадцать дублей с актерами, чтобы всё получилось. В таких кадрах всё должно работать механически, как часы. Одна допущенная ошибка и приходится начинать заново. Что касается зарубежных референсов, то, очевидно, мы держали в голове Агату Кристи, к которой относимся с большим уважением и любовью. Поэтому для поклонников ее творчества и читающих зрителей мы оставили несколько «пасхалок».
- Массовый зритель любит накал страстей, взрывы, погони и перестрелки. Вы, в отличие от обычного зрителя, смогли испытать эти зрелища не только на экране, но и в процессе производства. Полагаю, это ещё больший адреналин? Или в рабочем процессе достаточно нудной скрупулезности?
- Кино – это всегда адреналин и авантюра. Сначала у тебя в руках черные буквы на белом листе, затем ты начинаешь читать, придумывать и развивать свой мир из этих букв. И, по сути, только режиссер влияет на то, где окажутся герои и как им нужно будет преодолевать прописанные в сценарии препятствие. Так что мы сами для себя придумывали зрелища и испытания. «Красный шелк» – не самый простой проект. Всё началось с февральских съемок на льду Байкала при температуре -40°C, когда шквальный ветер сносит с ног всю съемочную группу, а транспорт сам куда-то уползает по льду. Закончили мы в июле масштабными эпизодами в Китае при температуре +40°C, когда жарко и влажно так, что тебе приходится менять за день по три футболки. Нам очень повезло, что, хотя погода и свирепствовала, она в то же время давала нам возможность снимать. Например, в последнюю смену в Китае начался ливень, и мы не смогли доснять несколько важных кадров. Мы накрыли всю уличную локацию тканью и отвели актеров под крышу в надежде, что у нас все-таки получится закончить сцену. И буквально за час до захода солнца, когда эпизод уже не удалось бы снять, дождь выключили будто по нажатию кнопки, и мы успели закончить запланированное. На павильонных съемках тоже было довольно жарко, особенно актерам, играющих бандитов хунхузов. Им приходилось в теплых шубах прыгать с поезда на поезд, бегать и драться. Адреналин играет и во время практических эффектов в замкнутом пространстве: стрельба, взрывы, так еще и коптер внутри павильона при этом всём летает. Кино само по себе вообще вызывает большую зависимость: столкнувшись с ним один раз, ты оказываешься в нём навсегда в ожидании подобных съемок и приключений.
- Насколько тяжело вам было адаптировать актёрский, производственный и творческий коллектив к таким разношерстным масштабным съёмкам? Вы ведь снимали в разных странах, регионах и при помощи множества отличающихся декораций. Это наверняка сложное искусство работы с людьми.
- Это не только искусство, но и ремесло. Мы очень долго готовились ко всем составляющим съемочного процесса, потому что хотели предугадать хотя бы часть сложностей, с которыми нам предстояло столкнуться. Мы несколько раз ездили в Китай, чтобы отобрать локации на самой большой киностудии мира Hengdian и заранее договориться об их адаптации под наш проект, а также для встречи «тет-а-тет» с отобранными актерами. Можно сколько угодно смотреть онлайн-пробы и общаться по видеосвязи, но очная встреча режиссера и артиста, как правило, приводит к взаимопониманию и нужному результату намного быстрее.
Перед подготовкой к российским павильонным съемкам мы также построили в офисе вагоны в масштабе и каждый день тщательно проходили сцены, выстраивая логику перемещения персонажей внутри поезда. Когда на руках такое большое количество героев и одновременно замкнутое пространство – очень важно самим не запутаться и вдобавок к сценарию прописать механику движения действующих лиц.
Взаимодействие с людьми же всегда лежит на обеих сторонах этого взаимодействия. Когда вся группа горит проектом, многие сложности и недопонимания уходят сами по себе, потому что люди верят в историю и делают всё возможное, чтобы она сложилась. Я считаю, что для индустрии мы все сделали большой подвиг: 14 февраля 2024 года мы сказали «мотор», а 10 февраля 2025 года сдали копию фильма в рассылку кинотеатрам. Картину такого уровня, с большим количеством экшен-сцен и графики, практически нереально сделать за год. Но когда ты входишь в производство, зная дату выхода, мотивация растет в геометрической прогрессии. Наша команда совершила невозможное и, главное, с большой любовью.
- В картине- звезды отечественного кино — Милош Бикович, Гоша Куценко, Елена Подкаминская, Ирина Алферова. Как сможете охарактеризовать работу с ними? Открылись ли они для вас с новой стороны?
- Они все профи, с которыми невероятно круто работать. Каждый пытался привнести в сценарий что-то свое, но, конечно, это не всегда удавалось сделать. Гоша, например, будучи сопродюсером картины, всегда убивал в себе продюсера, когда входил в кадр. Для Елены Подкаминской это тоже была совсем не простая роль, открывшая новые ее грани. Все выкладывались на максимум и тоже основательно готовились к съемкам. Всем артистам была дана установка погружаться в эпоху, и все делали это по-своему: кто-то читал детективы Агаты Кристи или словари тех лет, чтобы научиться правильному слогу. Глеб Калюжный даже нашел специальное приложение, в котором можно указать любой год и страну и послушать национальную музыку нужной эпохи.
- Вы — режиссёр со стажем и немалой фильмографией. Насколько особенным для вас выдался «Красный шелк»? Какой новый опыт он вам подарил?
- Это самая тяжелая картина с немаленьким бюджетом и огромной ответственностью. Да, конечно, это страшно, но посмотрев сборку монтажа, я успокоился, потому что понял – мы действительно сделали большое кино, за которое не стыдно. Новым опытом, в первую очередь, оказался Китай – невероятный, интересный и совершенно другой мир с особым принципом работы и иными масштабами. Одно дело – Милош из братской и похожей на нас Сербии, другое – актеры из Китая, где вообще другая актерская школа. Нужно было сделать так, чтобы на экране все сочетались друг с другом в гармонии и правильном противоречии. Думаю, у нас это получилось.
- Знаю, что ваш фильм обсуждался на встрече В. В. Путина и лидера КНР Си Цзиньпиня. Учитывая нынешнее сближение России и Китая, можно ли сказать, что «Красный шелк» открывает дверь для сотрудничества двух стран и в сфере экранного искусства?
- Символически ,что в день московской премьеры мы получили прокатное удостоверение в Китае. Там очень заинтересованы в нашем проекте, а, значит, и двери для нового сотрудничества наша картина все-таки открывает. Надеемся, что у нас получится продолжить эту историю.
В 2019 вы сняли крупный экшен-боевик «Балканский рубеж». С тех пор прошло почти 6 лет, сейчас российская киноиндустрия будто бы расцветает со всеми, новыми силами, но уже в других условиях. Вы, как непосредственный субъект индустрии, заметили эту разницу? Как поменялось российское кино изнутри?
Кардинально поменялось. Мы сильно выросли в качестве. У нас появилось большое количество новых оригинальных сериалов и фильмов. Появляются новые профессионалы, растет требование к контенту и его стандарту. Мне кажется, что и сам зритель изменил свое отношение к отечественному кино: наконец-то мы дождались момента, когда люди действительно ждут российские релизы, покупают заранее билеты и, что самое главное, говорят о наших фильмах. Это показывает кинематографистам, что мы на правильном пути.
- И финальный вопрос. Попробуем откинуть все производственные, международные, коммерческие, рекламные и прочие составляющие. Что есть «Красный шелк» лично для вас ?
Он означает , что ничего невозможного нет! Для меня это новый жанр, новые локации в виде Китая и Байкала. Для меня это огромный личный вызов. Читая историю, я все время говорил себе: «А как это вообще сделать? Это невозможно». Оказалось, что возможно. Я это сделал и, конечно, не один. В первую очередь, спасибо генеральному продюсеру Вадиму Быркину за веру и поддержку.
Беседу вёл Микаэль Оганов