Весной 1938 года нобелиат Иван Бунин совершил литературное турне по Прибалтике. В Таллине молодой русский поэт Борис Нарциссов взял у мэтра короткое интервью. На первый вопрос: «Кем вы себя считаете – прозаиком или поэтом?» – ответ был: «Поэтом».
И это после получения им Нобелевской премии – за прозу! Есть много свидетельств, подтверждающих такую самоаттестацию автора. В частности, первенство поэтического жанра отмечал близкий Бунину литератор Андрей Седых, сотрудник «Парижских новостей», сопровождавший Ивана Алексеевича в Стокгольм в качестве его литературного секретаря. В том же духе высказывались жена Вера Николаевна Бунина и возлюбленная писателя, его ученица Галина Кузнецова. Более осторожно писал Г. Адамович: «Сам Бунин чрезвычайно дорожил своей репутацией поэта и, по-видимому, считал, что в его творчестве стихи не менее ценны, чем проза…»
На собрании зарубежного Литфонда в Вашингтоне 25 ноября 1973 года русской общественности был прочитан доклад по поводу 20-летия со дня смерти Ивана Алексеевича Бунина и 40-летия присуждения ему Нобелевской премии. Докладчиком выступил тот же Борис Нарциссов, уже переселившийся в США.
«Я хочу познакомить вас с человеком, которого заслонила мировая известность Бунина-прозаика, именно с Буниным-поэтом. Несмотря на широкую известность первого, я не совсем уверен, что имя второго известно так же широко...
Окончание на стр. 10
Продолжение темы на стр. 8–9, 11–12