«Прошлое – это колодец глубины несказанной. Не вернее ли будет назвать его просто бездонным? Ведь чем глубже тут копнёшь, чем дальше проберёшься, чем ниже спустишься в преисподнюю прошлого… Вот так же порой не можешь остановиться, шагая по берегу моря, потому что за каждой песчаной косой, к которой ты держал путь, тебя влекут к себе новые далёкие мысы», – этой поистине бездонной и завораживающей мыслью Томас Манн начал «Иосифа и его братьев», одно из значительнейших произведений мировой литературы. И внезапно именно эти слова вспомнились на спектакле Малого театра «Бесприданница» А.Н. Островского, поставленного молодым режиссёром Александром Вельмакиным (художник-постановщик – М. Обрезков, художник по костюмам – Ю. Волкова, художник по свету – Е. Виноградов, второй режиссёр – А. Охлупина).
Никаких новомодных «приспособлений» в ставших привычными переодеваниях персонажей в современную одежду, экранов, на которых колышутся волжские воды, взрывов громкой музыки и т.д. Дух Малого театра не потревожен, но именно в бережном сохранении его классического стиля и обнаружили создатели спектакля драгоценное качество: желание и умение бесстрашно заглянуть в «колодец времени», в котором можно разглядеть неожиданное, но очень важное совпадение с любыми временами. Потому что в этой «Бесприданнице» ощущается не просто вневременность звучания, а – что случается крайне редко в сегодняшнем театре! – культурный контекст эпохи создания А.Н. Островским этой пьесы.
В спектакле постоянно присутствует своего рода перекличка с литературой середины – конца ХIХ века: ненавязчивая, живая, заставляющая вспоминать, казалось бы, давно забытое и увидеть упущенное: Кнуров (Александр Титоренко) – не представляющийся самому себе важнейшим лицом в городе, а являющийся таковым, по чувству собственного достоинства, величавости, благородству «образованный купец», возможно, из числа тех, что становились меценатами. Он настолько одержим страстью к Ларисе (Аксиния Пустыльникова), что никогда не позволит себе поднять на неё глаза, а узнав о том, как горячо стремится Харита Игнатьевна (Алёна Охлупина) пристроить дочь пусть и ничтожному Карандышеву (Михаил Мартьянов), брезгливо отталкивает её протянутую для поцелуя руку. Или Вожеватов (Владимир Тяптушкин), к которому принято относиться с симпатией (человек твёрдо держит данное слово!). Какой жестокий купчишка прорывается в нём, когда он начинает избивать обманутого Робинзона (Алексей Коновалов), а Паратов (Дмитрий Кривошеев) и Кнуров оттаскивают его от жертвы ярости.
Неожидан и Карандышев, настолько остро напоминающий «подпольного человека» Ф.М. Достоевского, что порой начинает казаться, будто он произносит откровения этого признанного антигероя, введённого в культурные глубины бездонного «колодца времени». Ведь совсем не случайно говорил драматург писателю и театральному критику Дмитрию Аверкиеву: «Все наши сюжеты заимствованы. Их даёт жизнь, история, рассказ знакомого, порою газетная заметка… Что случилось, драматург не должен придумывать; его дело – написать, как оно случилось или могло случиться». Только тогда восприятие читателя и зрителя углубляется невольно или вольно в чужое и собственное прошлое, интуитивно связывая с настоящим.
Спектакль, подобно тончайшей паутине, сплетён из неожиданных, дающих простор воображению ёмких деталей. В нём нет, например, привычного цыганского «сопровождения». «Бесприданница» начинается ещё за закрытым занавесом лёгким перебором гитарных струн, к которому при возникновении трактира присоединится скрипка, – именно это сочетание позволит по-новому услышать две реплики: когда Карандышев говорит о «таборе» в доме Огудаловых, а Лариса отвечает, что «в этом таборе было много хорошего». Сочетание скрипки и гитары словно расшифровывает скрытый смысл этих реплик. Как и белый шарф в руках Ларисы, когда, узнав о сковавших Паратова цепях, она склоняется над обрывом, он начинает трепетать, вырывается из её руки и комком летит туда, в бездну, подобно её душе. Как и выстрел Карандышева вслед ушедшей за кулисы Ларисе, после которого все персонажи выходят на затемнённую сцену с горящими свечами в руках, и только тогда тихо произносит Лариса свой последний монолог – как будто не она, а её высвобожденная из плена душа.
Эти и другие сцены не только по-настоящему красивы и выразительно, ярко прожиты артистами, но и заставляют задуматься о многом. Едва ли не в первую очередь о том, надо ли сегодня старательно осовременивать классику, чтобы приблизить её к нам? Может быть, стоит просто заглянуть в неё и понять, что у этого колодца нет дна. И тогда всё, что кажется отжившим свой срок, вернётся к нам в очищенном от наслоений виде…
Малый театр продолжает свой путь. «Бесприданница» поставлена на его подмостках в седьмой раз. О старых спектаклях многие, возможно, читали; о тех, что появились в ХХ веке, может быть, слышали от бабушек-дедушек или родителей; какие-то, вероятно, смотрели сами. Все эти спектакли были разными и воспринимались по-разному, как, впрочем, всё воспринимается разными поколениями. Но сегодняшний спектакль Малого театра сочетает в себе старое и новое. То самое новое, которое даёт простор и полётность мысли и чувству, потому что ведёт нас в глубину прошлого, из которого и выросло настоящее…