Основной закон 1977 года как памятник упущенным возможностям
Сорок лет назад у нас появился новый государственный праздник – 7 октября. Красный день календаря, о котором сегодня забыли напрочь. Нас убедили, что «брежневская конституция» была проходной, формальной, ничтожной… Никто не пытается проанализировать само явление – «развитой социализм», суть которого воплощена в основном законе советского государства.
В Сети можно посмотреть выпуски программы «Время» 1977 года. Обсуждение Конституции, торжественные пересуды о ней, наконец, триумфальное голосование в Верховном Совете СССР… На всенародном обсуждении выдвинуто 400 000 поправок к будущему основному закону державы! Многие из них приняты, в том числе инициатива секретаря Ставропольского крайкома тов. Горбачёва М.С., который предложил указать в Конституции, что рекомендации комиссий Верховного Совета и его палат подлежат обязательному рассмотрению государственными органами. Четырнадцать лет спустя именно любовь к парламентаризму погубит Горбачёва, а вместе с ним – и всю систему. Но тогда его предложение выглядело резонным.
Короткие реплики депутатов. В основном – рабочие и колхозники, передовики. Ещё – инженеры, чабаны, офицеры. Вроде бы привыкшие к докладам и наградам, но говорят сбивчиво, смущаются, декламируя. Однако улыбки искренние – с обнажением неидеальных зубов. Одёжка у народных избранников тоже вполне обыкновенная, доступная любому производственнику. Что ж, депутатство тогда приносило сравнительно небольшие привилегии и командировочные. А избирали настоящих представителей большинства. Конечно, они (во многом, как и нынешние думцы) не имели реальной власти, лишь демонстрировали пристойную декорацию. Но и реальными лидерами страны были не потомственные лорды и не представители большого бизнеса, а такие же выдвиженцы «из народа». Можно и без кавычек – из народа.
В числе народных избранников мы узнаём и представителей художественной интеллигенции. Их немного, но они бросаются в глаза. Счастье в глазах Донатаса Баниониса. Неужели искренне? Или мастерски играет положенную роль? Да нет же, он не притворяется. А вот и Брежнев! Он уже не здоров, с трудом держит правильную интонацию. Но без него климат в стране стал бы суровее.
Мы стали сильнее, чем были вчера…
Какой праздник без песни? Композиторы расщедрились, певцы не подвели. В этих словах – официальная правда того времени, его витрина:
Нам счастье досталось не с миру по нитке,
Оно из Кузбасса, оно из Магнитки…
Или:
Мы стали сильнее, чем были вчера.
Отчизна свободы щедра и добра.
В сыновней любви мы нежны и тверды.
Любить – это значит беречь от беды.
Слова справедливые. Таков был дух тогдашнего добротного официоза – «щедра и добра». Более доброго времени с тех пор у нас не случалось.
Что это: сплошная показуха или всё-таки был повод для радости? Судите сами. Ортодоксы критиковали новую Конституцию за отказ от революционных идей. Это была Конституция примирения, Конституция разумного компромисса, который должен быть основой любой стабильности. То было время расцвета: 50 лет Октябрю, 20 лет спутнику, во внешней политике – такие триумфы, как Хельсинкский акт совещания по безопасности в Европе, разрядка в противостоянии с Америкой, даже в перетягивании каната с Китаем после смерти Мао время работало на нас… После бойни и разрухи наступило время «цветущей сложности».
Никакой диктатуры пролетариата, отныне у нас любое социальное происхождение уважаемо. Конституция 1977 года провозглашала общенародное государство. А как иначе, если речь идёт о «научно-технической революции»? Советские люди получили новые права: например, право на жилище. Для любого общества это достижение. Было зафиксировано ранее не свойственное советской цивилизации стремление сохранять культурное наследие, исторические памятники. Наконец, Конституция предлагала выносить важные вопросы государственной жизни на всенародное голосование. Тогда многие впервые услышали слово «референдум».
Всеобщее и бесплатное
А теперь о главном. Прочитаем статью 45:
«Граждане СССР имеют право на образование. Это право обеспечивается бесплатностью всех видов образования, осуществлением всеобщего обязательного среднего образования молодёжи, широким развитием профессионально-технического, среднего специального и высшего образования на основе связи обучения с жизнью, с производством; развитием заочного и вечернего образования; предоставлением государственных стипендий и льгот учащимся и студентам, бесплатной выдачей школьных учебников; возможностью обучения в школе на родном языке; созданием условий для самообразования».
Так было. И бесплатные учебники тоже реальность. Мы уже отвыкли от такого порядка вещей. Отмечу, что здесь речь идёт не просто о «всеобщем среднем» – обязательном и непременном, но и о бесплатном высшем образовании. В то время ни одна конституция в мире не давала столь широких прав. Что может быть важнее просвещения? За сорок лет, прошедших после 1977 года, некоторые страны приблизились к советскому уровню образовательных прав. А мы отдалились. И самое главное, что эти постулаты Конституции не были иллюзорными, они исполнялись! Пройдёт ещё лет десять, и вряд ли кто-то сумеет оценить важность образовательных гарантий. Потому что мы утрачиваем основы просвещения, азы… За такие права имеет смысл бороться. Правда, наши современники больше любят бороться против кинофильма, которого никто не видел. Одичали!
И высококлассных специалистов у нас наберётся, как в XVIII веке. Вы укажете мне на оазисы просвещения в нашем вавилоне? Есть, конечно, и сегодня всяческие живые уголки. Только в ХХI веке действует суровая закономерность: чего не существует в массовом измерении – того не существует вовсе. Времена Царскосельского лицея прошли. Мы атакуем бронетранспортёр со шпагой д`Артаньяна…
Лишь первоклассное всеобщее образование имеет значение в борьбе за будущее. И авторы Конституции-77 мыслили куда более трезво и дальновидно, чем правители последнего времени. Теперь государственные мужи как о чём-то привычном и законном говорят о капитале, который необходим каждой семье, чтобы дать образование ребёнку. Это у нас в порядке вещей. И с каждым годом учёба становится всё в большей степени платной. Система отбора способных школьников скукожилась. Варварство занимает бастионы у цивилизации. Кто бы сегодня потребовал возвращения 45-й статьи той давно забытой Конституции? Такие бастионы отдавать нельзя.
Многие тогдашние советские наработки ныне воспринимаются как принадлежность западного мира. Прежде всего это два кита современности – толерантность и политкорректность. Слов таких в СССР не знали, зато принципы были проработаны именно у нас, на Старой площади и в Кремле, разумеется, с учётом нашенских реалий. Нынешние постсоветские независимые государства удалились от брежневской Конституции гораздо дальше, чем современные США, Швеция или Франция. У нас (вовсе не только в России – во всех без исключения бывших республиках СССР!) принято щеголять неполиткорректностью, демонстрировать интеллектуальную оснастку ностальгических Средних веков.
Развитой социализм
Самый спорный узел Конституции-77 – 6-я статья, о которой люто спорили в 1989–1990 годах, на суицидальном этапе перестройки. Помните? «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу». Вроде бы примета диктатуры. Даже в сталинской Конституции власть партии – единственной на всю страну – не провозглашалась столь категорично. В условиях однопартийной системы КПСС из «ордена меченосцев» превратилась в некое открытое сословие. Быть может, о чём-то подобном мечтал император Пётр, создавая Табель о рангах.
Партийная вертикаль так и остаётся самой успешной – действенной и дисциплинированной – системой управления на нашем пространстве. И самой ответственной. К тому же именно КПСС, как обруч, объединяла страну со сложным административным делением, тот самый «союз нерушимый», в многонациональном устройстве которого сегодня многие видят причину распада державы. Весной 1990-го Горбачёв согласился на упразднение 6-й статьи, а фактически отнял власть у партийных органов ещё в 1989-м. И за два года в стране резко увеличивается преступность, разворачиваются кровавые межнациональные распри, а госдолг вырос в несколько раз. Покуражились. Да и сегодня мы не можем найти точку сборки распавшегося единства, потому что нет общей партийной основы… Без неё мы обречены на междоусобицы.
Что же такое «развитой социализм»? Во-первых: «Государственная собственность – общее достояние всего советского народа, основная форма социалистической собственности. В исключительной собственности государства находятся: земля, её недра, воды, леса. Государству принадлежат основные средства производства в промышленности, строительстве и сельском хозяйстве, средства транспорта и связи, банки, имущество организованных государством торговых, коммунальных и иных предприятий, основной городской жилищный фонд».
Это не пустые слова. Это работало. А косыгинская реформа усложнила хозяйственную жизнь, мотивировала тех, кто способен трудиться и зарабатывать за троих: «Руководство экономикой осуществляется на основе государственных планов экономического и социального развития, с учётом отраслевого и территориального принципов, при сочетании централизованного управления с хозяйственной самостоятельностью и инициативой предприятий, объединений и других организаций. При этом активно используется хозяйственный расчёт, прибыль, себестоимость, другие экономические рычаги и стимулы». Да, прибыль, товарищи, ещё никто не отменял…
В основном законе шла речь и о вере. «Гражданам СССР гарантируется свобода совести, то есть право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы или вести атеистическую пропаганду. Возбуждение вражды и ненависти в связи с религиозными верованиями запрещается. Церковь в СССР отделена от государства и школа – от церкви». Что здесь примечательно? Прежде всего само признание, что через 60 лет после Октябрьской революции в СССР есть верующие и их права защищены. Мирный переход ко всеобщему атеизму не состоялся. Насильственный тем более. А антирелигиозный пыл к 1977 году поугас.
Скоропостижная утрата
Конституция 1977-го не идеальна, но во многом оптимальна. И, главное, в ней заложен потенциал мирного развития с постепенным совершенствованием общественной и экономической жизни. Мы разбазарили его, когда свернули с курса-77. Конституция скоропостижно скончалась. Во всех бывших республиках СССР после 1991 года законодательство изменилось до неузнаваемости. На первый взгляд и новые законы выглядят пристойно. Хотя, если разобраться, система ценностей перевернулась, и совсем неслучайно все мы живём в атмосфере бесконечных распрей.
Недолго продолжалась эпоха мирного труда. Всего лишь через два года СССР вступил в афганскую войну. Там приходилось сражаться с силами, вроде бы далёкими от идеалов западных демократий, и наши политики явно недооценили реакцию США на события в Афганистане. Американская дипломатия сработала энергично, а бизнес поддержал администрацию Картера в борьбе с «советской угрозой». Начинался последний пик холодной войны, перейти который удастся лишь одной из двух сверхдержав ХХ века. Это была роковая ошибка: кончилась разрядка, рассеялся развитой социализм. Идеологи начали опасную игру на повышение ставок, а это всегда означает торжество радикализма над здравым смыслом. Но Конституция 1977-го осталась как памятник лучшим мгновениям в истории, о которых, как пелось в те времена, нельзя «думать свысока». Нам есть чему поучиться у того основного закона.
Конституция 1993 года, принятая в самые мрачные дни политического казино 90-х, узаконила варварское, опасное расслоение общества, благословила межнациональную рознь и упразднила веру в прогресс. Как будто правоведы руководствовались Пушкиным, вывернув его наизнанку: «Он скажет: презирай народ, Глуши природы голос нежный, Он скажет: просвещенья плод – Разврат и некий дух мятежный!» Основной закон 1977 года стал памятником упущенным возможностям. Но возможности были великие. И мы должны сохранить о них благодарную память. На будущее пригодится. Надеюсь, что не только для ностальгии.