Алексей Попов
Родился в 1950 году в селе Большелуг Корткеросского района Коми АССР. Окончил Сыктывкарский государственный университет имени Питирима Сорокина. Главный редактор республиканского литературно-художественного детского журнала «Би кинь» («Искорка»). Автор десяти книг прозы и более тридцати пьес. Прозаические произведения и пьесы переведены на марийский, удмуртский, татарский, чувашский, коми-пермяцкий, хакасский и другие языки народов России, а также на финский, французский, болгарский, эстонский и венгерский языки. Член Союза писателей России с 1994 года. Лауреат многих премий, в том числе международных. Народный писатель Республики Коми. Живёт в Сыктывкаре.
В старину свои обычаи были в любом уголке Коми земли. В каждом районе – свой. Вот, к примеру, охотничьи. В одном месте на охоту ни за что не брали женщин. Считалось, что они испортят промысел. Не попадётся добыча – ни птица, ни зверь. В иной охотничьей артели, когда охотники жили вместе в лесной избушке, даже имена жён не произносили. А в других местах, наоборот, перед женитьбой парни отправлялись в лес с невестами. Чтобы там один характер об другой обтесался. Примет их Парма вместе, значит, и дальше у молодых все ладом пойдёт. А если нет?.. Прощай, свадьба, прощай, любовь!
Известно и то, что в старое время люди свои желания выражали без слов. Только по известным лишь им приметам передавали они свои намерения. Может быть, так поступали потому, что боялись жестокосердных, со злыми глазами, людей. Сглаза боялись.
Эти обычаи и послужили основой рассказа.
1.
Влас, сын Мирона Саввича, двадцатилетний холостой парень, отправился с утра в лес пострелять птицу. Шёл по лесу, а в голове вертелись вчерашние слова Калисы. «Куда же ты завтра пойдёшь рябчиков стрелять?» – спросила она. И посмотрела с хитринкой. Вопрос парня взволновал, сердце сильнее забилось. В ответ даже заикаться начал. Калиса, восемнадцатилетняя девушка, симпатичная и задорная. Именно о такой жене для сына подумывал Мирон Саввич. Отец девушки не из плохой фамилии, богатое приданное для дочери даст. Значит, и Власу не нужно самому много готовить. Мирон Саввич, конечно, не знал об отношениях сына и Калисы, не видел их зимних взглядов. Ну, ходил парень на вечеринки, а кого он там в жёны присматривает, кто знает?
Сам Влас ещё даже не целовался с Калисой, хотя ласково в её сторону посматривал. И вот вчера она спросила: «Куда же ты завтра пойдёшь рябчиков стрелять?» Значит, зажглось к нему девичье сердце.
У Калисы набирушка брусникой наполнена. А он успел двух рябков подстрелить. Остановились друг против друга на тропинке, стоят и молчат. Парень знал, конечно, что они сегодня в лесу встретятся. Не зря же Калиса спрашивала. Ждал теперь, когда девичья рука протянется к его пищали. Наконец девушка, робея, сделала к нему шаг и протянула руку к плечу. Глаза в землю опустила, боится – что будет? Даст Влас взять пищаль, значит, нравится ему. Нет, значит, не она парню сердце высушила. Парень не стал сопротивляться. Наоборот, полуобернулся к ней, чтобы легче было ружьё с плеча снять. Сделав это, девушка быстро прижала ружьё к груди. Потом подняла глаза и ласково улыбнулась. Влас в ответ тоже широко улыбнулся.
...В деревню вернулись в сумерках. В лесу подождали, пока стемнеет. Калиса пищаль парня под одежду спрятала, пусть не заметят встречные, и раньше него вошла в деревню. Пришла домой и повесила пищаль рядом с пищалью отца. К своему дому отправился и Влас.
2.
Мирон Саввич взглянул на сына и удивился: на плече сына не было пищали! Сопя, копошился отец с делами, а в голове перебирал одну за другой деревенских девушек, что были на выданье. Затем с кряхтеньем поднялся на цыпочки и достал из угла кисет, где хранился табак. Он был сшит из старой пёстрой рубашки. Потом сунул руку в потайное место, где прятал другой кисет. Знал, что когда-нибудь он понадобится – сын-то растёт. Года два назад уже сшил. Из красной рубахи. Сейчас оба кисета наполнил мелким табаком. И пёстрый, и красный сунул в карманы. Оба нужны.
И вышел.
Скоро Мирон Саввич вошёл в дом, где жила девушка, которая могла бы быть избранницей Власа. Поздоровался с хозяином. Украдкой посмотрел на стену, на которой в любой избе обычно висела пищаль.
Ружьё хозяина на месте. Пищали сына нет. Всё ясно. Мирон Саввич вытащил пёстрый кисет и пригласил хозяина закурить. И сам взял щепоть. Щёлкнуло кресало, высекая огонь. Задымили. Недолго поговорили об охоте, сборе ягод-грибов, о близкой зиме.
Вечерний обход Мирона Саввича продолжился в другом доме, где жила девка на выданье. И тут не обнаружил пищали сына. Угостил хозяина табаком из пёстрого кисета. Опять поговорили о разном...
После нескольких попыток нашёл он пищаль Власа. В доме Калисы на стене висела! Сердце Мирона Саввича ёкнуло. А ну, как сбудутся его желания? Поздоровался с хозяином и вытащил на этот раз красный кисет. Всем сердцем напряжённо ждал, как ответит отец девушки. А он и не смотрит на красный кисет. Будто вовсе не замечает. Взял со стола свой кисет и закурил.
Мирон съёжился, но лицом не изменился. Спрятал в карман красный кисет, вытащил пёстрый, оттуда вытащил щепоть табака, скрутил самокрутку, закурил. Поговорили об охоте на птицу.
Потом отец подошёл к стене, молча снял пищаль сына и спрятал под одежду. Распрощался с хозяевами и огородами зашагал к дому. Слава богу, никто его не увидел.
Влас ждал. Со страхом и надеждой смотрел на отца. Тот только покачал головой. У парня от обиды чуть слёзы из глаз не выскочили. Сейчас хоть что делай. Отказался хозяин взять табак из красного кисета, стало быть, Калисы ему не видать.
3.
Тяжело было парню после отказа отца Калисы. Кто знает, чем он ему не приглянулся? Даже желание Калисы быть вместе с милым не помогло. До середины зимы Влас охотничал, много добычи принёс. Но душа не радовалась.
Уже ближе к весне Влас заметил, что на вечеринках к нему приглядывается Елена. Не только приглядывается – острыми словечками ущипывает. Он стал более внимателен к девушке. Не бросовая деваха. Круглолицая, разговорчивая. Всегда улыбается, когда его видит.
4.
Вот и снова сентябрь. В лесу, во время охоты на птицу, как будто неожиданно встретились Влас и Елена. Разговаривают, а девушка глазками поигрывает. Губы – одно говорят, глазки – другое. Потом, как будто между прочим, Елена протянула руку к его плечу и сняла пищаль.
... Мирон Саввич только вздохнул, когда увидел, что сын снова вернулся из лесу без пищали. Взял с собой кисеты, сшитые из старых рубашек, и вышел на крыльцо. Постоял, почесал затылок. Куда же сначала пойти? Вспомнил, как летом на сенокосе он видел Власа с Еленой. Девушка тогда весело, со смехом, толкнула парня в копну сена. Вот куда и надо идти – к дому этой улыбчивой игруньи.
В доме Елены Мирон Саввич пищаль сына заметил сразу, но виду не подал. Вытащил красный кисет. Оба отца почему-то волновались, не знали, куда руки девать. Потом хозяин протянул руку за табаком. Щёлкнуло кресало, пробежал огонёк, занялись самокрутки. Досыта накурились и наговорились. Собираясь домой, отец снял пищаль со стены, в сенях спрятал её под одежду. Украдкой от людей, огородами, вернулся домой.
Влас сидел на лавке, сжав кулаки, и из-под бровей смотрел на входившего в избу отца. Мирон Саввич кивнул головой. Парень едва не подпрыгнул от радости. С лёгким сердцем отправился на вечеринку...
5.
Под Покров, прячась от людей, отправились Влас и Елена в тайгу. Узенькой тропкой шагали к лесной избушке. Парень с пищалью, с мешком за спиной. У девушки пестерь да чуман. Один принялся белок стрелять, другая клюкву собирала, за избушкой смотрела. Вдвоём в лесу им дышалось так же вольготно, как птицам в небе...
День живут, другой... Уже снег выпал, когда случилась между ними первая перебранка. Ни из-за чего, из-за пустяка. День-другой Влас и Елена пасли в голове сердитые мысли, а потом помирились. Снова ладом жили, пока во второй раз не поругались. Потом ещё и ещё. Не принял их, видимо, лес. Не по крови оказались они друг другу. Если посреди тайги молодые не могут без ругани, как же в деревне без неё обойдутся, среди людей?
Зимним утром Елена нагрузила сани дарами леса, Влас наполнил беличьими и лисьими шкурками мешок и отправились к деревне. Ещё не доходя до первых домов, парень с девушкой разошлись в разные стороны, не сказав друг другу ни словечка.
Родителям ничего объяснять не пришлось. На следующий день Влас отправился в тайгу один.
6.
На дворе опять весна. Нелегко Власу вырвать из сердца и эту девушку. Но что делать, коли лес не благословил, а разлучил их…
Во время вечеринок холостые парни искали свои половинки. Новые девушки подрастали. Вот Гликерья. Притоптывая, пляшет. Проворная и опрятная, идёт, будто подпрыгивает, всегда торопится. На Власе дольше, чем на других парнях, взгляд задерживает. И парню тронули сердце её тёмные, как черника, глаза и губы цвета брусники.
Настреляв птиц в следующем сентябре, опять вернулся Влас без пищали. Мирону Саввичу опять одеваться, прятать в карманы кисеты и шагать по деревне...
Отец Гликерьи не стал капризничать, большую щепоть табака зачерпнул из красного кисета...
7.
...Пришло время белки. Отправились Влас с Гликерьей в лесную избушку. Много клюквы девушка набрала, много супов из птицы да мяса зайца наварила. Такая послушная, скромная. С Власом не спорила. Да и на саму Гликерью не за что было злиться. В избушку возвращались по темноте. Ласковые разговоры, горячие поцелуи были с вечера до утра. Ни разу не вышло размолвки. Совместимая кровь у них, значит. Благословил их вековой и умный лес. Легко, со смехом, сложился лесной промысел.
8.
Наконец нагрузили сани добром, натянули лямки и отправились к деревне.
Мирон Саввич издалека увидел сына с Гликерьей. Неужели разойдутся? Молодые люди остановились на обрыве, о чём-то посовещались, а потом потащили сани в сторону дворов. Вместе. Слава богу!
Легко вздохнув, Мирон Саввич вернулся в избу.
Молодые обошли деревню с богатым промыслом, не скрывая ни от кого своей радости. Они теперь знали, что будут вместе всегда. И деревенский люд тоже знал – родилась новая семья. Скоро свадьба.
Вечером дом Мирона Саввича был полон. Пришли деревенские. С подарками, со своей едой-питьём, кто что смог принести, то и принёс. Кто рыбник, кто выпечку, кто брагу.
А Мирон Саввич ещё до прихода гостей выкинул в печку красный кисет. Теперь он уже ни к чему. Влас ведь единственный сын...