Арсений Замостьянов, заместитель главного редактора журнала «Историк»
Рассказ о его жизни и трудовых подвигах, особенно в военное время, мог бы стать сюжетом для захватывающего кинофильма, но увы… Создать серьёзную патриотическую ленту вроде «Коммуниста» или «Повести о настоящем человеке», где заиграл бы яркими красками могучий героический мужской характер, видимо, современным режиссёрам не под силу…
Уроженец деревни Слободской Ишимского района Тюменской области Михаил Кушнер в мир паровозов и стальных магистралей попал ещё подростком. В 1921 году 15 летний юноша, выходец из крепкой крестьянской семьи, начал трудиться путевым рабочим на станции Лиманская Свердловской железной дороги. В начале 1930-х – армия, служба в 129-м стрелковом полку, который дислоцировался в Великих Луках. Псковская область настолько пришлась по душе молодому сибиряку, что он решил осесть в этих краях. После демобилизации, устроившись в локомотивное депо, освоил несколько железнодорожных профессий. Начинал кочегаром, потом набирался опыта помощником машиниста. А с сентября 1938 года, после окончания курсов при Великолукском железнодорожном техникуме, Кушнер стал самостоятельно водить поезда. Он оказался из числа тех машинистов, что относятся к своему паровозу как к живому существу и не представляют себя на другой работе.
К началу Великой Отечественной Михаил считался опытным специалистом и курсировал по стратегически важной магистрали Осташков – Бологое. Территория та быстро стала прифронтовой, бомбить её гитлеровцы начали уже в первые дни войны. Вот здесь-то и выяснилось, что герой нашего рассказа не только отличный машинист, мастер своего дела, но и человек удивительной храбрости и подлинно солдатского хладнокровия.
В начале июля он вёл поезд с горючим. Немецкие истребители появились в небе неожиданно, будто вынырнули из засады. Проезжая мимо станции Улин, Кушнер увидел, как заполыхала после первого попадания немецкой бомбы наливная цистерна. Михаил, помощник машиниста Иван Коренев и кочегар Григорий Симин бросились на борьбу с огнём, не боясь ожогов. Пробоины в цистерне забивали деревянными пробками, пламя тушили водой и песком, вскоре в ход пошли и пиджаки: не жалея собственной одежды, железнодорожники сбивали пламя. Когда пожар поутих, бригада отцепила дымившуюся цистерну и перевела её на запасной путь. А затем состав продолжил маршрут в сторону фронта. В тот день Кушнер и его люди показали: после 22 июня 1941 года работать на железной дороге значило быть солдатом и жертвовать собой, как принято в армии.
Он водил солдатские эшелоны, возил продовольствие, боеприпасы, санитарные поезда, ставшие спасением для тысяч раненых. В его бригаде самоотверженно работала кочегаром отважная девушка – Клавдия Петрова. Не женская профессия? Безусловно. Но, когда мужчины уходили на фронт, приходилось заменять их – в том числе и в такой тяжелейшей работе.
В октябре 1943 года Михаил Кушнер вёл секретный литерный состав со снарядами для «катюш». На перегоне Охват – Адреаполь эшелон попал под налёт. Кушнер умел мастерски притормаживать и повышать скорость, затрудняя задачу немецким бомбардировщикам, но в тот раз их было слишком много. У паровоза сорвало предохранительные клапаны, будка машиниста наполнилась густым дымом. Поезд замер как вкопанный на деревянном мосту: после бомбёжки в хвосте состава вышла из строя тормозная магистраль, ситуация опаснейшая. Михаил под огнём противника ползком пробрался к месту поломки, всё починил и, отцепив два полыхавших вагона, ползком вернулся на паровоз. Состав со снарядами удалось довезти к месту назначения.
В обратный путь Кушнер повёл санитарный эшелон. И снова – бомбёжка. Два часа состав стоял в лесу – машинист пережидал налёт. Едва поезд продолжил движение, как новый налёт! Осколки бомбы попали в паровоз, повредили тендер, машиниста ранило в ногу. Ковыляя, он осмотрел вагоны: все целёхоньки. Кушнеру перевязали ногу – и он довёз состав до Осташкова, подчас почти теряя сознание. Подменить его уже никто не мог, потому что помощника ранило в голову. Уже на станции, остановив поезд, раненый машинист лишился чувств…
Кушнера доставили в госпиталь, однако уже через две недели он потребовал вернуть себя, хотя рана не зажила. Спустя всего месяц после ранения он снова водил прифронтовые составы.
В первые годы войны машинистов редко удостаивали государственных наград. А Михаил Иванович первым получил высшие из них: звание Героя Социалистического Труда и орден Ленина – «за особые заслуги в обеспечении перевозок для фронта и народного хозяйства и выдающиеся достижения в восстановлении железнодорожного хозяйства в трудных условиях военного времени». Вот такой он – шершавый язык официальных документов. Можно было бы добавить, что Кушнер выполнял свой долг с риском для жизни и в прямом смысле проливал кровь на железной дороге.
Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении вышел 5 ноября 1943 года. Прямо из госпиталя Кушнера доставили в Москву, в Кремль, и награды машинисту-герою вручил лично Михаил Калинин, пожелав «счастливых рейсов на пути к Победе». Можно было бы задержаться в столице, перевести дух. Хотя бы отметить орден! Но Михаил Иванович уже через два дня снова транспортировал боеприпасы в прифронтовом районе. Скромный и сосредоточенный человек, он ко всему прочему терпеть не мог то, что в народе называют показухой.
За годы Великой Отечественной машинисту пришлось сменить 15 паровозов, повреждённых бомбёжками. Сам он перенёс несколько ранений и контузий, но никогда надолго не оставлял трассу. В годы войны не время отвлекаться от службы.
Некоторые Герои Соцтруда после войны выбрали для себя общественную деятельность, стали депутатами, выбились в начальство. Поступали такие предложения и Михаилу Ивановичу. Но он не хотел расставаться с железной дорогой. Не видел лучшей доли, чем труд машиниста.
Кушнер остался в Великих Луках, в своём родном депо, в должности старшего машиниста. Своей «Золотой Звезды» немного стеснялся, не желая выделяться среди товарищей. Быть может, поэтому его так уважали – и старшие, и совсем молодые железнодорожники. Нужно было восстанавливать магистрали и города, и снова от машинистов требовалась точная самоотверженная работа.
Через несколько лет Михаил Иванович, оставаясь в родном коллективе, стал инспектором безопасности движения. Никогда не повышал голос, никому не напоминал о своих фронтовых заслугах. Были и новые награды – медаль «За доблестный труд», орден Трудового Красного Знамени. Вспоминать о войне не любил, многое держал в себе. Такой характер. Достойный фильма.