Седьмого ноября наше ТВ сделало вид, что не при делах, а если какое-то событие проигнорировано телевидением, значит, не было его вовсе, в том числе и никакой революции.
Можно, наверное, сделать вывод, что это государственная политика, стратегия кремлёвских идеологов. И вправду, ежегодно к Дню Победы Мавзолей В.И. Ленина скрывают под громоздкой конструкцией – бутафорским триколором. Такой визуальный эвфемизм наилучшим образом привлекает внимание к фигуре Ленина, однако организаторы мероприятия последовательны – меняют лишь конфигурацию маскировки, разнообразят дизайн. Наблюдаешь за этим фокусом и опасаешься, что в очередной раз драпировку снимут, а под ней щусевского шедевра-то и нет…
Однако кажется, что в случае с телевидением никакой системной, спущенной сверху антибольшевистской, антисоциалистической борьбы не ведётся. Не шлют заранее указаний электронной или фельдъегерской почтой, не вызывают на ковёр, чтобы пожурить за неверную трактовку истории. В этом нет смысла. Сложившийся кадровый состав телевидения (от закадровых рабочих лошадок до публичных доминантных коней) не в состоянии проводить какую-либо осмысленную системную идеологическую работу. Ни антисоветскую, ни наоборот.
Потому что современное российское ТВ представляет собой общность мещан, а мещанство не способно бороться за идею. Даже мещанскую. Оно может только развлекаться или зарабатывать на развлечении. Присущая этой человеческой породе мелочность превращает борьбу – в игру «Монополия», схватку – в соревнование на самый меткий плевок. Никакой внешней силой, кнутом или пряником, не заставить эту общность работать на какую-либо общность. Даже на свою. Мещанским телевидением не соберёшь народ на Болотную площадь или Поклонную гору, не поднимешь против олигархов или за гомосексуалистов. Мещанство ненавидит тихо. Даже когда визжит. А любить не способно вовсе – это слишком тревожное чувство, требующее поступков. Предпочитает владеть. Мещанин выступает за разнообразные гражданские свободы с расчётом, чтобы в любых сложных обстоятельствах иметь возможность выбрать бездействие. Что не имеет никакого отношения к консерватизму. Мещанин восприимчив ко всему новому, которое делает его существование удобнее. Прогресс его интересует в виде гаджетов.
Самое мощное оружие в мещанских коммуникациях – игнор. В 17-м мещанство сделало вид, что не заметило Октябрьскую революцию, а ровно через 95 лет проигнорировало её юбилей. В октябре 17-го у мещанина уже штанина горела, а он плёлся, стараясь не менять походки, чтоб никто не понял, как ему страшно. Сегодня он за рулём автомобиля, движется в потоке, делая вид, что не заметил левого поворота.
Седьмого ноября на Первом канале в гостях у мещанина-весельчака был посол США. Ведущему пришлось решать сложную задачу: проявлять фирменную ироничность, не оставляя гостю сомнений в абсолютной лояльности. Макфол рассказал, как в 1983-м маме было страшно отпускать его, двадцатилетнего, в СССР. «А мы тут жили» – шутит хохмач. Зритель узнал, что из турпоездки в Союз нынешний посол привёз шапку, флаг СССР и большой плакат 
Ленина. «Леннона? – хохмит шутник. – Сегодня, кстати, 95 лет, все леннонцы помнят этот день». День заканчивается на Первом этим несвежим каламбуром…
На НТВ – мещанин с идеями, идейный мещанин. Сдался бы немцам, что в Первую мировую, что в Отечественную, но тогда ещё не родился. Вынужден сдаваться задним числом. Хобби – собирает трупы бессмысленно погибших граждан СССР, коллекция, правда, состоит большей частью из фальшивок. Есть и увлечения высокого полёта – обзавёлся собственной конторой «Авиатор продакшн», к октябрьским освоил бюджет, выступил в качестве продюсера и автора идеи фильма (они теперь на ТВ любой чих называют без ложной скромности фильмом, режиссируют игровые сцены, проявляют ту же самонадеянность, что Лужков на ниве архитектуры, а Громов, занимаясь вокалом. Скоро, видимо, начнут снимать 3D).
Идея мещанина-умнички звучит следующим образом: «Как Ленин смог перевернуть жизнь России с ног на голову?» А чтоб динамичнее было, чтоб развлечь по-настоящему, текст, составленный из перестроечных банальностей, разыгрывают четверо: журналист Сергей Морозов (с такой интонацией, как будто речь идёт не о Родине, а производстве кровяной колбасы), реальный современный историк Владимир Булдаков («ещё в школе я усомнился в прозорливости Ленина»), артист, исполняющий роль историка Булдакова в молодые годы (вот это поистине новаторский ход), и некто неведомый за кадром – голос совести, что ли: «…И целые семь десятилетий люди будут следовать за революционными вождями, превратившимися в тиранов и бюрократов, пока те не заведут их в глухой тупик».
Денег на Хаматову, Хайрулину, Хабенского, видимо, не хватило, а то случиться бы большому кино… Но, с другой стороны, им в уста нужно ведь мысли какие-то вложить, а говорить-то особо не о чем – сифилитик, немецкий шпион, еврейский агент, возглавил пьяную матросню… Или всё-таки в этот раз про сифилитика не было?.. Не важно, главное: мы жертвою пали стечения обстоятельств. Именно дурацкие обстоятельства и некрасивые вожди мешали мещанству обрести покой. Физическая, физиологическая, анатомическая сторона личности тирана всегда занимала мещан. Те, кто причинял им неудобства, все как на подбор с изъянами: то рябой, то картавый, то сухая рука, то мокрый глаз. Страшно даже подумать, что случится с этой публикой, когда американцы снимут в роли Ленина Леонардо Вильгельма Ди Каприо. И Ленин появится не в виде артиста Ленинградской филармонии Мозгового, а звездой любимого ими американского кино, обаятельным красивым парнем. Может быть, тогда им придётся заняться аналитикой, попытаться понять истинный масштаб явления?