Мир божеНственный

Глеб Сахаров

Евгений Глебович Шадек, литературный псевдоним Глеб Сахаров. По профессии – инженер-теплоэнергетик, кандидат технических наук, автор множества статей в инженерно-технических журналах и изобретений, трёх книг. В литературных изданиях публикуется с 1990-х годов, печатался в «Крокодиле», «Юности» (старой), «Молодой гвардии», «ЛГ», альманахе «Истоки» и др. Автор трёх книг прозы (рассказы и повести) и сборника иронической поэзии. Живёт в Зеленограде.

Этот ужасный бозон

Этюд 1

Я долго крепился, но наконец не выдержал и прохрипел:

– У меня депрессия, стресс… упадок сил, тоска, хандра… сплин! – вспомнил я «Онегина». Да, у меня настоящий сплин, причём в тяжёлой форме. – Сколько можно гоняться за этой неуловимой сволочью! Да и есть ли этот бозон вообще?

Соколович оторвался от монитора и подошёл к моему столу. Блеснув линзами очков, несколько секунд буравил меня своими острыми колючими глазками (но не больно, а скорее лукаво, даже с теплотой) и спросил:

– Живой? – И, удостоверившись, продекламировал: – Живи, не просто существуй! / Есть в мире и твоё участье, / И в этом всё земное счастье. / Ну так – живи и торжествуй. / И жизни каждый миг смакуй!

– Цитата? Откуда? – Весь институт знает о феноменальной памяти Соколовича. – И вообще, – расширил я вопрос, – есть ли в этом мире, в нашей жизни что-нибудь постоянное, прочное, хоть какая-то надёжная опора?

Соколович посмотрел в окно:

– Всё дело, видите ли, в том, / Взгляните – хаос за окном / И в стохастической вселенной / Нет места вещи неизменной! / Но есть спасение – и это, / открою тайну: скорость света! / Ручаюсь, свет не подведёт! / Гарант – сам Космос. Вот… / Но главное – константа Планка / Вот Абсолют, вот вечность, планка!

Я встал и, кажется, разинул рот. Кажется, потому что уже не совсем себя контролировал.

– Ну вот, у Георгия Васильевича (в миру Геовас) уже поехала крыша – заговорил стихами. Неудивительно. Этот бозон за полвека поисков сведёт с ума кого угодно!

Но Соколович спросил прозой:

– А всё же, что с вами конкретно?

Я попытался объяснить:

– Да что-то странное весьма – / Метафизическая тьма! / Кругом лишь Космос – холод, мгла, / а мне так хочется тепла! / Заоблачность, надмирность в мыслях…

– Паренье в трансцендентных высях? – предположил по-докторски Геовас (как доктор, в смысле врач, к тому же в белом халате, а не доктор физ.-мат. наук, каким он был в действительности). Я продолжал:

– Такие демоны гнездятся…

– И что, откладывают яйца? – с тревогой спросил Геовас. Я бормотал что-то невнятное. Опять же, как врач, он попытался успокоить меня:

– Метафизическая тьма? / Ах, метафизика – болезнь ума!

Ну вот, сейчас он ещё смерит мне давление. Но Геовас самым обычным тоном сказал:

– То, что мы заговорили стихами, доказывает, что наш интеллект, решая сложную научную задачу, поднялся на ступеньку выше. Поэзия может иногда выразить то, что прозе недоступно! Видимо, квантовая физика, где далеко не всё можно понять и объяснить, – этот случай. – Геовас повертел своим заострённым носиком, как воробей клювиком, ещё раз посверлил меня глазками-буравчиками. И, указывая на меня театральным жестом, по-актёрски продекламировал:

– Вот участь ядерщика-физика –

Дойти до состоянья шизика!

Я сел и тут же встал, но уже контролировал себя и рта не разинул. Меня теперь ничем не удивишь.

Этот прекрасный бозон

Этюд 2

Соколович посторонился и пропустил девушку к выходу. Выйдя из автобуса, та обернулась и улыбнулась. Георгий Васильевич (Геовас) галантно по-старомодному, с лёгким поклоном помахал рукой. А мне на ухо, но достаточно громко сказал:

– Я чувственный, как зэк на зоне. / Девчонка, ей шестидесяти нет! / Как лазер, сфокусировала свет / На собственной персоне! – Сделав несколько шагов, сменил размер: – А я ей просто прохожий! / Случайный сосед-пассажир, / Чей яркий духовный мир / Скрыт под морщинистой кожей!

Окружающие ошарашенно на него посмотрели. Строгая пожилая дама покрутила пальцем у виска. Тут даже я удивился: да это же прекрасные стихи, причём новый жанр – научная поэзия! И тут же сделал первую запись в своём блокноте. Я – биограф крупного российского физика! В институте, проходя через лаборатории, в одной из них мы застали жаркий диспут. Геовас прислушался:

– Да вы, смотрю, вернулись к Канту! / Позвольте слово дилетанту. / Так адекватна ль мысль реальности / или застряла в виртуальности? / По-кантиантски рот раскрыв, / Кант обнаружил здесь разрыв / глобальный и принципиальный, / К тому ж ещё трансцендентальный! / Да, Кант – идеалист, / Но Хокинг – реалист. / Вот философия от А до Я: / Я познаёт не-Я, / Субъект исследует объект. / И отрицает бытие не-Я. / Что дальше, мы пока не знаем, / Но если Я непознаваем, / Тогда не существует Я! / Что и приводит нас к абсурду. / Вдаваться в тонкости не буду. / Но буду я-не-я, / Но это кризис сос-то-я-ни-я!

Все присутствующие как по команде взглянули на Соколовича, после минутного онемения раздались аплодисменты, смешки:

– А ведь верно!

– И схвачено точно!

Соколович сегодня в ударе. Я напомнил Геовасу, что его (руководителя группы наших физиков, участвующих в работе в ЦЕРНе на Большом адронном коллайдере, БАК), ждут на брифинг. В конференц-зале не протолкнуться. Геовас вспорхнул на трибуну:

– Полувековой марафонский забег физиков – охота за бозоном завершается! Вот-вот беглец будет найден и опознан, уже в этом, 2013 году! Получены его снимки и отпечатки пальцев. (Смех, аплодисменты.) А главное, вычислена важнейшая характеристика беглеца – его масса: от 114 до 140 гигаэлектронвольт! (Бурные аплодисменты.)

Вопрос (немецкий журнал Bild der Wissenschaft):

– А может быть, физики всего лишь пытаются поймать тень видимости?

Соколович на минуту задумался и… выдал:

– По Витгенштейну, здесь бы промолчать. / Учёный должен различать, / чтó можно вычислить, измерить / и тó, во что дано лишь верить. / Мы не гоняемся за невидимками / И факты подтверждаем снимками. (Показывает распечатки снимков.) / А если всё это лишь призраки? / Но есть же цифры, факты, признаки! (Аплодисменты.)

Вопрос из зала:

– А почему вы говорите стихами?

– Для лучшего запоминания. Популяризация науки, стихи запоминаются лучше, чем проза! (Смешки, аплодисменты.) Прав гендиректор ЦЕРН проф. Хойер: есть несомненная связь между наукой и искусством, а значит, и (это я уже от себя) с поэзией.

Вскоре пришла информация из ЦЕРН: бозон обнаружен! Всех словно накрыла волна общего ликования. И я подумал: бозон Хиггса, наверно, прав, когда так долго морочил нам голову, скрывался, прятался, уходил от погони. А иначе – не было бы сейчас такой радости победы, братства с товарищами по работе. Спасибо тебе, дорогой бозон, ты действительно частица Бога!

Соколович и Валентина

Этюд 3, заключительный

Читатель (если таковой будет, в чём я сомневаюсь) в недоумении: при чём здесь Валентина и кто она? – Э, чего захотел, я сам бы / хотел получить ответ / дорого заплатил, чтобы ответить на этот вопрос. / Если бы я знал! / В моём распоряжении только вот этот клочок бумажки, / поллистика… / ваша записка несколько строчек… с черновыми / набросками, видимо стихов, с посвящением: Валентине! Почерк Геоваса. И не спрашивайте меня ни о чём, я ничего не знаю, никогда не видел никакой Валентины!

Я обнаружил записку на полу под столом Геоваса… Необычный текст заинтриговал. Я переписал текст, а записку положил на стол. Я не видел Геоваса в обществе женщин, вообще его личная жизнь – глубокая тайна. Какие-то короткие телефонные контакты, кажется, были... Пусть это будет ещё одной загадкой квантовой физики. Такой же, как был бозон Хиггса, и обязательно, как и в случае с бозоном, – с разгадкой. Какой-то вещдок есть. Впрочем, а вещдок ли? Уж не виртуальная ли эта таинственная незнакомка? Что это? Игра фантазии старого одинокого человека, блуждающего в недрах, космических безднах стохастической вселенной, пропастях квантовой физики? Конструирование слов, словотворения в духе Хлебникова? Нет, это не эксперименты со словами, словесные изобретения, это – поиск, научный поиск. Это его стиль – докопаться до корней, до первоисточника, первоначала…

(Чуть не сказал: до Большого взрыва!) И, похоже, докапывается – до женского первоначала, а оно переплетается с божественным… и получается божеНственное! Оказывается, что в основе основ – Бог и Женщина, божественное и женское, мать и материя, и Геовас совмещает их, соединяет, сливает в единое слово-понятие… Неожиданные решения. Вот эта записка.

«Образ божеский – он же божеНский,

Образ художественный – т.е. художеНственный,

Миг блаженный, или блажеНский,

Мир божественный, или божеНственный,

То есть в основе – женский, женственный.

Он же реальный – материальный,

Материнский, матери-альный.

Кажется, я близок к разгадке. Женское, материнское начало, подоснова мира! Обожествление женщины… Вот она, идеальная любовь, не любить надо женщину, а обожать! Как и в науке, он, Геовас, искал и нашёл ответ на сокровенные загадки природы, вселенной, материи. Он отыскал первоисточник! Докопался до корней… И нашёл истину – в обожествлении женщины, открыл божеНское, божеНственное…

Он боготворит женщину – для него это образ, символ, идея Бога, представление Бога – и находит соответствующие новые слова, словобразования для выражения этой идеи. Ну и как логичный итог: