Шведская академия в Стокгольме объявила имя лауреата Нобелевской премии по литературе – в 2024 году престижную международную награду присудили южнокорейской писательнице Хан Ган. Мы обратились за комментарием к учёному секретарю ИМЛИ РАН, научному сотруднику Отдела литератур стран Азии и Африки ИМЛИ РАН Мазаю Селимову.
Хан Ган – первая женщина из Азии, удостоенная Нобелевской премии по литературе. Шведская академия отметила, что насыщенная проза Хан Ган «смотрит в лицо исторической травме и обнажает хрупкость человеческой жизни», что писательница обладает «уникальной способностью осознавать связи между телом и душой, живым и мёртвым, а её поэтический экспериментальный стиль стал новаторским в области современной прозы».
Это не первое признание творчества Хан Ган. В далёком 2005 году роман писательницы «Монгольское пятно» был удостоен Литературной премии имени Ли Сана. Международную известность Хан Ган принёс роман «Вегетарианка» (2007), в котором через отказ главной героини от потребления мяса поднимается проблема насилия в современном обществе. Роман получил Букеровскую премию в 2016 году. Другая книга Хан Ган «Я не прощаюсь» (2021), которая повествует о хрупкости человеческой жизни на фоне исторических событий, связанных с восстанием на острове Чеджудо в 1948–1949 гг., была отмечена французской премией Медичи в ноябре 2023 года и удостоена премии Эмиля Гиме в области азиатской литературы в марте 2024 года. Члены жюри премии Медичи назвали Хан Ган величайшей корейской писательницей и отметили, что публикация её романов – событие мирового масштаба.
Ещё одной важной вехой в карьере писательницы был роман «Вот идёт мальчик» (2014), который рассказывает о событиях восстания в Кванджу 1980 года. Хан Ган призналась, что зловещие снимки убитых в Кванджу людей заставили её задаться вопросом о сущности человечества. Человеческая безжалостность и человеческая сострадательность – две неразрешимые загадки этого сочинения.
В этом году, как никогда ранее, взгляды были обращены к дальневосточным литераторам. Хан Ган была в числе главных кандидатов на победу наряду с китайской писательницей Цань Сюэ, автобиографические рассказы которой связаны с тяжёлым детством, прошедшим в годы «культурной революции», и японским писателем Харуки Мураками, чьё творчество, казалось бы, сложно назвать истинно японским, поскольку оно практически не имеет глубокой связи с японской традицией, культурой, историей, не откликается в сердцах соотечественников и создаётся сугубо для удовлетворения западной аудитории. С выбором Академии в целом можно согласиться, поскольку творчество Хан Ган многогранно – в нём, с одной стороны, хранится историческая память, в том числе связанная с травмой корейского народа, с другой стороны, оно являет собой форму сопротивления патриархальной корейской культуре, отражение женской точки зрения на насилие, утрату близких, общественное давление и человеческие поступки в эпоху кризиса гуманизма.