Спорят до хрипоты патриоты и демократы, богатые и бедные, отцы и дети. Но самым ожесточённым в последние годы стало противостояние учитель – родитель.
При этом, заметим, у родителей больше прав и они более агрессивны: они сплошь и рядом убирают неугодных учителей, тогда как учитель «уволить» родителя не может по определению. Приведу несколько примеров.
Учитель литературы даёт десятикласснице сборник стихов. Мать девочки, обнаружив в книге слово «сперма», бежит к директору, и тот на следующий день предлагает учительнице «уйти по собственному желанию» (хотя даже если предположить, что шестнадцатилетняя девушка не знала этого слова, надо было радоваться, что она таки его узнала – пусть не от учителя биологии, а от учителя литературы).
Другого учителя родители «уходят» за то, что он… сидит во время урока: нужно-де быть креативным – бегать между рядами, петь, плясать et cetera.
Третий – вопиющий! – случай: учительница выложила в Сеть своё фото в купальнике (напомню, в закрытом!) с целью пропаганды здорового образа жизни в целом и спартакиады в частности. Мать одного из её учеников «капнула» директору – и педагогу предложили уйти.
И наконец – «учитель с маникюром». Учитель-мужчина, регулярно делающий маникюр, навлёк подозрения бдительных родителей в том, что является человеком с нетрадиционной ориентацией (если это и так, с любой другой работы «мужчину с маникюром» никто бы уволить не посмел).
Поражает позиция директоров школ: по первому сигналу родителей они готовы убрать квалифицированного специалиста. Ну да, ведь «клиент», то есть родитель, в сфере услуг, каковой стала и школа, всегда прав.
Когда учитель из божества превратился в убожество? По моим ощущениям, лет 10–15 назад. Именно тогда, в начале нового века, учитель «рухнул с дуба», превратившись в обслуживающий персонал, слабое звено.
«Не приведи бог служить по учёной части, – восклицает гоголевский герой – Лука Лукич Хлопов, смотритель училищ. И добавляет: – Всякий мешается, всякому хочется показать, что он тоже умный человек».
Добавим: и тяжелее всего приходится учителю-словеснику. Ведь, к примеру, математику знают не все. И английский тоже. А по-русски (пусть и не совсем грамотно) говорят и пишут все. И Пушкина, Достоевского если и не читали, то знают понаслышке. Отсюда заявления: почему задаёте такие тяжёлые – во всех смыслах – книги? Почему поставили тройку за сочинение? Почему изучаете авторов, которые были алкоголиками, кокаинистами, самоубийцами? Отвечаешь, что книги тяжёлые, потому что тяжёлая жизнь, что тройка не за своё мнение, а за незнание текста, что, наконец, как сказал Сталин, «у меня нет для вас других писателей».
Гримасы демократии видны во многих сферах нашей жизни: авиапассажир буянит на борту самолёта, пациент с кулаками бросается на врача, покупатель хамит продавцу, но, повторяю, нигде конфликт не является таким ожесточённым, как в школе. Здесь просто какие-то Монтекки и Капулетти!
Да, нынешние молодые родители школьников много работают, устают, испытывают стрессы, у них обострено чувство тревоги за своих детей, но давайте не будем валить с больной головы на здоровую, тем более что у учителей работы и стрессов не меньше.
Понимание, уважение и доверие – вот три кита, на которых, по моему глубокому убеждению, должны основываться отношения между учителями и родителями. Потому что, как, помимо прочего, учит шекспировская трагедия, там, где враждуют взрослые, страдают дети.