Александр Рыжков
Поэт, организатор, политический и общественный деятель. Руководитель Рыбинского отделения Совета молодых литераторов при Союзе писателей России с 2020 г. Лауреат Ярославского областного литературного конкурса им. Н.А. Некрасова. Финалист премии им. А.И. Казинцева в номинации «Открытие», один из организаторов Всероссийского фестиваля «Солнечный круг» им. Л.И. Ошанина.
________________________________________________________________________________
* * *
Я ел лапшу в пластмассовом стакане,
Но руки о штаны не вытирал.
Мог разглядеть породу в хулигане,
А если драку видел, разнимал.
Бывал не прав. Судьба меня таскала.
Гуляли мы, пугая ресторан,
Где липкий пол прокуренного зала.
И был тогда я тоже хулиган.
Но с возрастом становится сильнее,
Всё крепнет мысль весомая о том,
Что редко получается вернее
Брать силой то, чего не взять умом.
Насмешка ли, в итоге стал поэтом.
О жизни той так часто я пишу.
Но стоит ли мне тосковать об этом
И для того заваривать лапшу...
* * *
На дне колодца серого двора
У мусорки два пьяницы кричали,
Хабар делили, спорили с утра.
Толпой уже промчались заводчане.
Закинули бутылки и картон,
Жестянки и заношенные кеды.
А в банке недоеденный бульон
Заботливо оставили соседи.
Всё понимают, выродилась злость.
Хрущёвки как панельные бараки.
Как бы самим под старость не пришлось
Осваивать те мусорные баки.
* * *
Не забыты квадратные метры,
Где на окнах в стаканах окурки,
Где с фасада осенние ветры
Обдирали слои штукатурки.
В каплях краски скрипучие ножки
Табуретки на лестничной клетке,
Где таскали подвальные кошки
Из фарфоровых блюдец объедки.
Там внутри, за обшарпанной дверью,
В малой комнате время застыло.
Может быть, я вернусь и поверю,
Счастье... кажется, здесь оно было.
* * *
Мой пригород – парочка станций,
Забытая службами глушь
Под грифом казённых инстанций,
В архивах сварливых чинуш.
Здесь шрамом железной дороги
Разрезан район пополам.
Прохожие смотрят под ноги,
Пиная пластмассовый хлам.
А небо глядит им на лица
Из грязных коричневых луж.
В ногах облаков вереница –
Что клин неприкаянных душ.
* * *
Работа – дом, работа – дом...
Привычная для многих схема.
Неутомимая система
Доход определит трудом.
Работа – дом, работа – дом…
Не жди особых предложений.
Лежит на полке достижений
Непригодившийся диплом.
Порядок пряника с кнутом
Местами можно переставить,
Вот только сути не исправить –
Работа – дом, работа – дом.
Толкают бесы под ребром
Во власть, в тюрьму или в богему.
Но там тоска... Вернуть бы схему
Работа – дом, работа – дом...
Простуда
Почувствовав явно, что болен,
Задвинул я шторы в квартире...
Внушают, как мир наш устроен,
Мне новости в позднем эфире.
Народное верное средство –
Лечить тёплой водкой простуду,
Усилив нагрузку на сердце,
Болеть в одиночестве буду.
А диктор в оценках поспешен,
От слов его больше хмелею.
И в новости градус подмешан,
Да, к счастью, умом не болею.
* * *
На площади утки, я им раскидал
Остатки черствеющей булки.
Маршрутку из старого центра я ждал,
Мой дом здесь, мои переулки.
Касается куполом неба Собор,
Гудит колокольное эхо.
Старинных фасадов белеет фарфор.
Маршрутка пришла... Я уехал.
Всё дальше от центра. Смотрю сквозь окно
Железной брюзжащей коробки.
И чувство такое, что еду на дно,
Водой прибывают высотки.
И в пасмурной серости тонет квартал.
Пора выходить из маршрутки.
В бетонную глубь
мой путь протекал.
Сюда не слетаются утки...
Мыс Рожнов
Небо и море
смыкались вдали,
туда тихо шли
облаков корабли.
Зябко дрожит
бирюзовая вязь,
с берегом тонкая
держится связь.
Редкое место –
орлиный простор.
Рядом тот город,
где мост и Собор.
Гулко шумит
пустота на ветру.
Развейте здесь
прах мой,
когда я умру.