Наконец свершилось то, чего мы ждали ровно 47 лет. 11 августа в 02.10.57 по московскому времени с площадки 1С космодрома Восточный выполнен пуск ракеты-носителя «Союз-2.1б» с разгонным блоком «Фрегат» и автоматической станцией «Луна-25». Ракета-носитель отработала в штатном режиме, разгонный блок отделился от третьей ступени ракеты и вывел автоматическую станцию на траекторию перелёта к Луне. Напомним, что «Луна-24», запущенная с Байконура 9 августа 1976 года, была последней советской межпланетной станцией для изучения Луны. О значении проекта «Луна-25» мы говорили с человеком, пять раз побывавшим в космосе, 423-м космонавтом мира и 98-м российским космонавтом, Героем России, президентом Центра «Космонавтика и авиация» в павильоне № 34 «Космос» на ВДНХ, лётчиком-космонавтом Фёдором Юрчихиным.
– Фёдор Николаевич, какое практическое значение имеет изучение Луны? Что это даёт России?
– Давайте подумаем, что такое Луна для человечества. Есть множество разных теорий её происхождения. Возможно, это часть Земли, много миллиардов лет назад отколовшаяся от нашей планеты и ставшая нашим спутником. Если Луна – часть Земли, то здесь могут быть и все земные элементы таблицы Менделеева, в том числе и вода. А значит, Луна может стать форпостом для межпланетных полётов, ведь с Земли это делать значительно сложнее – тут надо преодолевать и сильную гравитацию, и сопротивление атмосферы.
Учёные уже давно задумываются над тем, что на Луне можно было бы собирать и испытывать ракеты-носители и космические аппараты, раз уж старт с Луны гораздо менее энергоёмок, чем старт с Земли. Но не можем же мы каждый раз перетаскивать на Луну всё, что требуется для создания межпланетного корабля. Значит, удобнее строить такие корабли прямо на Луне. Для этого нужна производственная база, а для её существования нужна вода и источники энергии.
В своё время на американском лунном аппарате «Обсервер» стоял наш прибор, который показал наличие больших запасов льда в районе Южного полюса. Выводы о наличии залежей воды на Луне были подтверждены и в американских проектах – «Клементина» в 1994 году и Lunar Prospector в 1998 году. Если это так, мы можем использовать воду для получения кислорода путём электролиза, используя энергию Солнца.
– И тогда можно развивать на Луне промышленность?
– Тогда мы будем думать, как доставлять на Луну людей и какие производства там разворачивать. Возможно, они будут работать в автоматическом режиме с использованием искусственного интеллекта и робототехники. Но это далёкая перспектива. Пока надо убедиться, есть ли на Южном полюсе Луны достаточные запасы льда.
Впрочем, задача «Луны-25» не только поиск льда. Для меня главное – не потерять молодое поколение, вернуть молодым людям мечту о космосе. А ещё «Луна-25» для меня – это возвращение долгов ветеранам ракетно-космической отрасли, тем, кто ковал наши победы в советские времена. Не случайно у нас в павильоне «Космос» на ВДНХ, в Центре «Космонавтика и авиация», открылась небольшая, но очень интересная выставка, посвящённая Луне. Там и документы, и старые советские газеты.
– Проект «Луна-25» – это отработка советских технологий, созданных полвека назад?
– Да, но за это время с наших предприятий ушли специалисты, которые этим занимались, пришли новые люди, а между этими поколениями образовался огромный временной разрыв. Увы, здесь мы не можем говорить о передаче опыта от поколения к поколению, как в пилотируемой программе, где этот опыт передавался и накапливался. Но в любом случае проект «Луна-25» – это первый шажок вперёд в программе межпланетных перелётов. Давайте наберёмся терпения и посмотрим, как сработает «Луна-25». Я очень хочу, чтобы многотысячным коллективам, работавшим в этой программе, сопутствовала удача, чтобы вся программа «Луна-25» была успешно и полностью выполнена, и тогда мы гораздо легче перейдём к следующим программам – «Луна-26», «Луна-27», «Луна-28» и так далее. Важно, что сейчас сделан первый шаг.
– Как же случилось, что два проекта «Луны» разделило почти полвека?
– Давайте вспомним, что в 90-е годы упор делался на программу «Марс». По этой программе сделали два аппарата, но дальше орбиты Земли они не улетели, и это завершилось катастрофой для программы. В конце 90-х рождалась и программа «Луна Глоб». Возможно, сложности начала 2000-х и привели к изменению целей программы. Позже нас «ушли» из международного партнёрства. Вспомним хотя бы программу «Экзо-Марс». Научный руководитель проекта «Луна-25» академик Лев Зелёный говорит, что больше всего он жалеет о том, что европейцы отодвинули нас от программы «Экзо-Марс», этим они навредили и нам, и себе. Хорошо, что в лунной программе мы сохранили и развили наработки прошлых лет, когда начали разрабатывать программу «Луна Глоб», в апреле 2013 года переименованную в «Луну-25». Но огромный перерыв и всё то же отсутствие преемственности поколений сделали своё дело. В конце концов объявили, что главная задача для «Луны-25» – отработка технологии мягкой посадки на Луну. Как бы нам ни хотелось новых луноходов и засылки на Луну огромного количества научной аппаратуры, но мы рады и тому, что сделан первый осторожный шаг. Да, ожидаемая посадка на Луну с 20 килограммами аппаратуры – это несравнимо с тем, что делал СССР, особенно в 70-е годы. Это, я бы сказал, жертва для повышения надёжности прилунения. И ещё – государству удалось сохранить научные коллективы, предприятия, и это дорогого стоит. Не забудем, «Луна-25» создавалась в России, да ещё в условиях санкций. Здесь всё российское. И отрадно, что наши молодые айтишники работают не только на Западе, но и в России, а значит, в стране уже созданы условия для их работы. Надо и дальше создавать такие условия для талантливых молодых инженеров и учёных, чтобы им было интересно работать у нас, и двигаться вперёд.
– Когда можно ожидать появления на Луне сборочных предприятий и космодрома?
– Приглашаю всех в наш Центр космонавтики и авиации, у нас можно увидеть проект, который разрабатывался ещё в 70-е годы в КБ Бармина. И вы обнаружите, что модули для обитания человека на Луне – это, по сути, орбитальная станция, стоящая на поверхности Луны и прикрытая риголитом для обеспечения радиационной и метеоритной безопасности. Но кто будет всё это строить? Люди с лопатами? Или посадочный модуль в виде роботизированного бульдозера? Возможно, речь пойдёт о строительстве под поверхностью Луны. Представьте себе «крота», который используется при строительстве метро. Он сможет углубиться по вертикали, потом пойдёт по горизонтали, дальше будет укрепляться тоннель, в который будут «загоняться» модули. Это можно делать у входа в лунный каньон либо на склоне кратера, одна часть которого ниже другой. На Луне это будет даже проще, чем на Земле, опять же из-за более слабой гравитации. И кто знает, может быть, в будущем такими огромными механизированными «кротами» на Луне будут управлять ребята в спецовках строителей метрополитена.
– Поисками «лунной воды» занимаемся только мы?
– Нет, на орбите Луны сейчас действуют две космические станции. С 2009 года работает аппарат NASA Lunar Reconnaissance Orbiter. На его борту – исследовательский нейтронный детектор LEND, созданный, кстати, у нас, в ИКИ РАН. Именно этот прибор обнаружил на Южном полюсе аномальную концентрацию молекул водорода, что косвенно указывает на наличие водяного льда. Ударный эксперимент в кратере Кабеус подтвердил эти данные. На лунной орбите также находится индийская станция «Чандраян-3» с посадочным модулем и луноходом на борту. Этот индийский аппарат должен прилуниться вблизи Южного полюса через несколько дней после нашей «Луны-25».
– Мы сможем на равных конкурировать с американцами, китайцами и индийцами в изучении и освоении Луны?
– Американцы сейчас владеют разными типами тяжёлых и сверхтяжёлых ракетных систем. Без таких ракет-носителей сложно идти на Луну. Но есть другой вариант, предложенный советскими учёными ещё в 70-е годы. Для полётов на Луну совсем не обязательны сверхтяжёлые ракеты, можно перейти на многопусковую схему, когда сборка будет производиться на земной или лунной орбите. Сейчас мы используем прежние наработки и набираемся нового опыта в лунной программе, и проект «Луна-25» имеет для нашей космонавтики огромное значение.
– Вы верите в успех этого проекта?
– Мой отец в таких случаях советовал – «не говори «гоп», пока не перепрыгнешь». Потому не стану загадывать наперёд. Просто пожелаем успеха всем нам. А там посмотрим.