В 2012 году писатель Виктор Николаев получил Патриаршую литературную премию. Безусловно, это ко многому обязывает. Так получилось, что мне в руки попала первая и, пожалуй, самая главная в творчестве награждённого книга «Живый в помощи». Произведение имеет подзаголовок: «Записки «афганца», жанр сочинения определён как «документальная повесть».
В Википедии есть отдельная статья, рассказывающая о жизненном и творческом пути Виктора Николаева. Там я и прочитал, что документальная повесть «Живый в помощи» на сегодняшний день переиздавалась 15 раз общим тиражом более 500 тысяч экземпляров. Солидно. Лично мне в руки попало 12-е издание этого замечательного сочинения.
Об Афганской войне написано немало. Но всякий раз, когда берёшь в руки книгу, принадлежащую перу участника тех событий, открываешь её с особым волнением…
Через несколько страниц текста я понял, что литературный дар у автора, как бы это сказать, немного хромает. К этому я в принципе был готов и не ждал от майора запаса больших открытий в области изящной словесности. Ведь главное в его книге – свидетельство очевидца Афганской войны. В документальной повести хочешь встретить правдивые подробности реальных событий. Автор, побывавший там, «за речкой», знает то, что незнакомо нам. Для читателя чрезвычайно важно посмотреть на ту войну глазами её участника, офицера-вертолётчика. Пускай стиль повествования, мягко говоря, не очень, зато можно вдоволь попить «из реки по имени факт».
Однако ещё через несколько страниц у меня возникли серьёзные сомнения в документальности этой повести. Я читатель дотошный, придирчивый, въедливый. Может быть, Виктор Николаев рассчитывал на другую, нетребовательную публику, с раскрытым ртом внимающую любым его байкам, но… Ещё через несколько страниц я окончательно убедился, что в книге «Живый в помощи» рассыпаны просто килограммы вранья, что автор попытался подсунуть нам самую откровенную фальшивку, причём весьма низкопробного пошиба.
Судите сами.
Подлинная история героев
В самом начале своего сочинения Виктор Николаев пишет (повествование в его книге ведётся от третьего лица, но автобиографичность текста везде подчёркивается):
«По отцовской линии дед Виктора – Василий Кряжин был танкистом. Во время Курской битвы он командовал ротой тридцатьчетвёрок… В общей сложности их рота сорвала атаку 30 танков противника, пока не возобновилось наступление свежих наших сил. В живых остались тяжело раненный Кряжин и его наводчик. За этот подвиг дед Василий был удостоен звания Героя Советского Союза.
Дед матери – Григорий Астафьев был связистом, званием сержант. В конце апреля 1945 года их группе, состоящей из трёх человек, было приказано восстановить прервавшуюся телефонную связь между Ставкой Жукова и бункером Гитлера, по которой маршал вёл переговоры о немедленной капитуляции. Разрыв нашли, но в перестрелке двое связистов были убиты, а Григория Астафьева смертельно ранили – трижды в грудь и в голову. Единственно, на что ему хватило сил, это соединить разрыв провода зубами. Связь была восстановлена. Маршал Жуков спрашивал потом, почему прерывалась связь. Когда ему доложили обстоятельства её восстановления, он тут же, оперевшись ногой на подножку машины, на своём планшете написал представление о награждении Григория Астафьева званием Героя Советского Союза, а его товарищей орденами Ленина. Посмертно».
Быть внуком двух героев – это круто. Я только не совсем понял одну мелкую деталь. По отцовской линии дед Виктора – Василий Кряжин, а вот Григорий Астафьев – это дед матери. Дед матери для автора – уже прадед, верно? В своём интервью после получения Патриаршей литературной премии 2012 г. Виктор Николаев сказал: «Оба моих деда – Герои Советского Союза». Значит, всё же речь идёт об отце матери? Ещё один вопрос на засыпку: зачем в «документальной» повести давать героическим родственникам другие имена? Чтобы не сдерживать полёт фантазии?
Очень неестественной показалась мне сцена с маршалом Жуковым. И одновременно очень знакомой. После боя прославленный полководец лично награждает отличившихся героев. Ба, да это же мы видели в знаменитом фильме «Горячий снег» по одноимённому роману Юрия Бондарева.
Документальная повесть в целом опирается на факты, но может быть чуть-чуть приукрашена художественным вымыслом. Хуже от этого не станет, не так ли? Хуже от этого действительно не стало бы, если бы такой факт происходил в действительности. Только в нашем случае Виктор Николаев эпизод с маршалом Жуковым… взял с потолка.
Виктор Николаев – это псевдоним. По-настоящему автора зовут Виктор Николаевич Князькин. В двухтомном биографическом словаре «Герои Советского Союза» (М., 1987) можно найти статью о Николае Григорьевиче Князькине. В ней сказано:
«Родился в 1919 г. в с. Старые Алгаши Цильнинского района Ульяновской области. В боях Великой Отечественной войны с 1943-го. Механик-водитель танка 74-го танкового полка комсомолец старший сержант Князькин отличился в битве за Днепр… В боях за с. Хотов танк тов. Князькина уничтожил 2 орудия, до 30 повозок, 3 огневых точки и до 100 солдат противника. 6.11.1943 сгорел в танке в р-не с. Хотов. Звание Героя Сов. Союза присвоено 10.01.44 посмертно».
Это подлинный документ периода Великой Отечественной. И где здесь Курская битва? Речь идёт о боях на территории Украины.
«Тигры» шли так густо, что дедовский танк с пустым стволом и без правой гусеницы таранными ударами раздолбал ещё трёх «тигров».
Мало того что всё это попросту выдумано. Так это ещё и лабуда. Только представьте себе. Танк без одной гусеницы может лишь поворачиваться вокруг своей оси (да и то я не очень уверен, может ли). И как в таком состоянии тридцатьчетвёрка таранит немецкие «тигры»? Те самые, которые гораздо тяжелее нашей машины?
С «дедом матери» Григорием Астафьевым история ещё веселее. В справочнике о Героях Советского Союза, который я уже упоминал, есть биография уроженца села Усть-Таловка Шемонаихинского района Восточно-Казахстанской области Ивана Михеевича Астафьева. И вот как он воевал: «Механик-водитель 369-го гвардейского самоходного артиллерийского полка гвардии старший сержант Астафьев отличился в боях на территории Польши… Похоронен в населённом пункте Волхов (ПНР)».
Подождите, а где же оборванная связь, бункер Гитлера, маршал Жуков, непонятно какой ногой стоящий на подножке машины? Вся эпопея с «дедом матери» – полное враньё. Ну, конечно, наверно, с точки зрения политработника, так «покрасивше». Не могу не отметить в этой связи вот что. Описывая неправдоподобные подвиги своих предков, автор словно с брезгливостью отбрасывает их подвиги настоящие.
Кстати, представление к званию Героя Советского Союза на Ивана Астафьева написал, конечно, не маршал Жуков (да он и не имел права этого делать), а командир самоходно-артиллерийского полка гвардии майор Гуренко. Затем под этим документом поставил свою подпись командующий артиллерией корпуса. После этого согласились с представлением к высокой награде командир 9-го гвардейского танкового корпуса, командующий 2-й гвардейской танковой армией, командующий бронетанковыми и механизированными войсками 1-го Белорусского фронта. И только после всех этих подписей бумага ушла на самый верх, в Президиум Верховного Совета СССР. Но такой реально существовавший механизм награждения автору попросту скучен. Зато можно разухабисто изобразить маршала Жукова на подножке машины.
«Политручья кость»
Автор прибывает в Афганистан в составе вертолётного полка и уже в первом бою совершает подвиг, за который получает орден Красной Звезды. В. Николаев сначала описывает свой первый поединок с врагом, а затем в подтверждение приводит отрывок из наградной реляции: «…В республике Афганистан с мая 1987 года… В момент боя с оппозиционерами… огнём автомата уничтожил двух оппозиционеров и ножом в рукопашном бою одного…»
Автор закавычивает документ. Значит, нашему вниманию предлагается точная цитата из наградного листа? Тогда почему страна пребывания Виктора Николаева обозначена как «республика Афганистан»? В то время она называлась: Демократическая Республика Афганистан, сокращённо ДРА. О каких оппозиционерах всё время идёт речь в «реляции»? Советским войскам в Афганистане противостояли «мятежники», или просто «бандиты», «душманы», «духи». Я просмотрел десятки документов – нигде «оппозиционеры» не встретились. Видимо, «реляцию» Николаев сочинил сам в процессе работы над книгой.
Афганскую армию автор всё время именует «царандоем», хотя царандой – это Министерство внутренних дел тогдашнего Афганистана, созданное в 1978 г., по-простому – милиция. Похоже, товарищ политработник так и не удосужился хотя бы мало-мальски разобраться в реалиях восточной страны, о которой он пишет свои «записки».
Один из разделов «записок «афганца» носит название «Политручья кость». Там говорится, что наш герой является заместителем командира эскадрильи по политчасти. По своей военной специальности Николаев – вертолётчик, значит, он должен сидеть за штурвалом винтокрылой машины. В «реляции» о количестве вылетов и часах налёта тоже говорится. Тогда что Николаев делал на земле как обычный десантник? В этот момент вертолёт он бросил? Свой рукопашный бой с «оппозиционером» Николаев описывает как некую былинную схватку. Судите сами: у героя повести закончились патроны, и у афганского моджахеда в руках почему-то только нож… Вроде как поединок Брюса Уиллиса или Сильвестра Сталлоне с коварным врагом на равных.
Нет, я не утверждаю, что В. Николаев не участвовал в боевых действиях в Афганистане. Только почему-то он об этом ничего не пишет (за исключением эпизода выше). Может, настоящие будни политработника (бумаги, бумаги, ещё раз бумаги) нельзя выгодно продать? Реальные события в книге практически отсутствуют, зато текст густо пересыпан всякого рода чернухой с подробным смакованием деталей: «Голова командира висела на ниточке-жилке»; «Таня сидела, припечатавшись спиной к пилотской кабине, со сплющенной головой, размозжённой ящиками с боеприпасами» и т.п.
Изобильную чернуху в своём сочинении автор иногда перемежает юмористическими эпизодами. Ну, в его понимании юмористическими. В часть, где служит Николаев, приезжает с проверкой комиссия во главе с молодым подполковником-«политруком» (именно так обозначает его сам Николаев). Собственно, приезжает начальство нашего летописца. И что же? Нам преподносится совершенно фантастическая картина того, как ретивый «политрук» хочет собрать коммунистов подразделения на партсобрание, а все они, коммунисты, в том числе и сам Николаев, категорически против. Мол, военнослужащие устали после выполнения боевого задания. Да кого это волновало? Более того, это были правила игры тогдашнего времени, и все их хорошо понимали и ими руководствовались.
Но перед нами «документальная» повесть особого разлива. Автор попросту переписывает на афганский лад немудрёную ситуацию из американского боевика: хороший боевой политрук – подчинённый, плохой (видимо, тыловой) политрук – начальник.
Находка для продажи
Почему эта беспомощная псевдодокументальная книга выдержала столько изданий? Отвечу. Лишь потому, что автор завернул своё несъедобное варево в религиозную обёртку. В ином случае сочинение Виктора Николаева просто кануло бы в безвестность. А тут – такая находка. Чернуха в сочетании с как бы высоконравственными проповедями – это, безусловно, очень удачный ход:
«Смерть – это Божий дар (особенно, видимо, тогда, когда голову тебе плющит снарядным ящиком. – Ю.К.)… Достойную смерть надо заслужить. Конец – делу венец. О нашей жизни будут судить по нашему концу… Смерть – святое таинство, перерождение души».
Автор пишет, что в результате всех испытаний, выпавших на его долю, он стал истинно верующим человеком. В принципе позиция Виктора Николаева мне лично очень ясна. С абстрактным гуманизмом рейтинг книжки особо не поднимешь. А так всё чётко и понятно. Мы – хорошие, афганцы – плохие. Наш паровоз, вперёд лети, в Кабуле остановка…
Удивительно, но на книгу «Живый в помощи» оставили восторженные отзывы протоиерей Александр Шаргунов, игумен Савва Молчанов, председатель Союза писателей России Валерий Ганичев и другие уважаемые люди. Почему они это сделали, большая загадка. А что касается Патриаршей литературной премии, которая досталась В. Николаеву… Обращаясь к патриарху, хочется воскликнуть: Ваше Святейшество, Вас подставили!
Самому Виктору Николаеву я могу лишь посоветовать покаяться. Может быть, наконец, написать правдивую книгу об Афганистане, о советских политработниках на этой многострадальной земле. Об их действительных повседневных заботах, о выпуске стенгазет, сборе партвзносов, борьбе с нательными крестиками, нудных политзанятиях и т.д. Может, такая книга будет пользоваться меньшей популярностью, зато краснеть не придётся.
ГРОДНО, Республика Беларусь
ОТ РЕДАКЦИИ:
Мы считаем, что учреждение Патриаршей литературной премии – одно из ключевых событий в культурной жизни страны за последнее время. Тем более экспертам, выдвигающим книги на эту высокую награду, надо относиться к выбору серьёзно, профессионально и ответственно. В этом мы солидарны с автором статьи.