«Ты всё ещё поддержка и опора». – «ЛГ», № 6
Вновь вернулась к статье, которую прочитала одной из первых. Полностью согласна с автором. Все накопившиеся проблемы, связанные не просто с небрежением нормой, а с явным глумлением над нашей святыней (умышленным искажением форм языка, засорением вульгаризмами, словами-паразитами, попыткой изменить лексическое значение глубоких по сути слов, измельчить их, упростить и т.п.), надо немедленно решать на государственном уровне. И хватит прикрываться так называемой демократией, потому что это никакая не демократия, а самая настоящая анархия.
Человечество тонет в море полезной и вредной информации, обрушившейся на него на закате ХХ века. Тектонический информационный сдвиг чудовищен, и спрогнозировать, закончится ли этот отрезок земной истории новым золотым веком (что вряд ли) или какой-нибудь воплотившейся антиутопией (что более похоже на правду), сейчас весьма сложно. Так или иначе, но кто-то вынужден будет «прикрутить» этот кран, или последствия для страны да и для человечества могут стать необратимыми. Практически во всём разделяю соображения и опасения автора. Единственная мелочь – говоря о количестве ошибок в публичных текстах лет 20 назад, не следует забывать, что само количество публичных текстов тогда было значительно скромнее, и получить право их создавать было гораздо сложнее. А сейчас создание публичного текста вполне доступно любому питекантропу…
У деградации русского языка много причин. Одна из существенных – это практически перманентное ускорение жизни в конце XX – начале XXI века. Говорить приходится быстрее, короче, «информативнее». Закономерно, что и качество общения страдает, язык становится примитивным, жёстким, динамичным. Объективная сторона ускорения связана с небывалым технологическим и информационным развитием.
Субъективная причина ускорения связана с тем, что определённые лица и социальные группы без всякой на то необходимости ещё и искусственно навязывают обществу сверхдинамичный темп жизни. Яркий пример – речь некоторых журналистов в электронных СМИ. И ведущие новостей, и репортёры, передающие информацию «с мест», часто тараторят как ненормальные. При таком «тараторинге» они и говорят коряво, и сбиваются. Хотя анализ информационных потоков показывает, что все необходимые сведения в большинстве случаев могут быть сообщены на нормальном, грамотном и относительно неспешном русском языке и при вполне адекватной эмоциональной реакции информационщиков.
Ещё один пример навязывания обществу ненужного динамизма – реклама. Дескать, жизнь всё ускоряется, поэтому граждане должны всё успевать и, следовательно, обязательно приобретать новые, исключительно важные товары, которые им обязательно помогут быть в нужном «тонусе». Представляется, что в ряде случаев стабилизировать ситуацию с использованием языка может грамотная редакционная и кадровая политика в СМИ, а также деятельность соответствующих государственных институтов, занимающихся взаимодействием со СМИ и с другими организациями, генерирующими значительные информационные потоки.
По существу с автором статьи согласен. По частности есть одно замечание. Автор пишет: «В настоящее время в вагонах московского метро размещены плакаты, широко рекламирующие подсолнечное масло «Золотая семечка». Честно говоря, не вижу здесь безграмотности. На мой взгляд, «семечка» – просто общеупотребительный разговорный вариант. Проблема языковой нормы не так проста, как может показаться, и рубить сплеча здесь не стоит.
Языковая норма держится главным образом на авторитете: родителей, учителей, великих писателей и поэтов прошлого и настоящего… Но либеральная демократия, воспринимаемая как образ жизни, не признаёт самого понятия «авторитет», ибо оно, в противовес декларируемому равенству, подразумевает определённые «весовые коэффициенты». В либерально-демократической системе ценностей каждый из живущих равен каждому из живущих. Прошлого не существует, опыт предшествующих поколений ни к чему никого не обязывает. Все запреты или правила так или иначе суть проявления равнодействующей индивидуальных воль, то есть исходят от каждого. При таком подходе можно к гадалке не ходить: языковая норма неизбежно развалится. Что, собственно, и наблюдаем.
В сложившейся ситуации у многих возникает соблазн призвать на помощь право и закрепить языковую норму с помощью единственного признаваемого либеральной демократией механизма, то есть юридически. Но это, к сожалению или к счастью, нереально – в первую очередь из-за логической неувязки: может ли некий правовой акт устанавливать нормы, применимые к самому себе? А с нецензурными словами что делать? Ведь если они запрещены, их нужно исчерпывающим образом перечислить в законе, что само по себе нарушает запрет… То есть лично я решения этого вопроса в либерально-демократической системе координат не вижу.
Что касается Интернета. На мой взгляд, Интернет провоцирует все те языковые явления, которые мы наблюдаем, не сам по себе, а в основном именно за счёт формирования среди молодёжи иллюзии «сетевой демократии» – демократии нового поколения во всех смыслах этих слов. За последние пару месяцев мы увидели последствия в сфере политики, но в сфере обычной жизни их не меньше.
Проблема сегодняшнего упадка культуры речи коренится в первую очередь в изменении взглядов на жизнь, в отказе от самого понятия «авторитет». А вследствие этого – снижение интереса к чтению, к учёбе, к следованию нормам, непонятно кем и зачем установленным… Тут уже деградацией не только мышления, но и морали попахивает.
Но это уже – другая тема.