Шикарный дом на Большой Никитской не принёс счастья великому полководцу
На фасаде одного из особняков по улице Большая Никитская, между окнами первого этажа, видна перемытая дождями, посеревшая мраморная доска в форме щита с характерным профилем, обрамлённым лавровым венком, и текстом: «Здесь жил СУВОРОВ. Сооружена тщанием Московского отдела Русского Императорского военно-исторического общества». Год установки доски – 1913-й; она самая старая среди подобных в столице.
Кажется, о гениальном полководце, не проигравшем ни одного сражения, известно практически всё. Тем не менее пробелы в суворовской биографии есть: это касается его детских лет.
В самом деле, ещё при жизни Александра Васильевича спорили, когда и где он родился. Если, впрочем, отбросить в сторону апокрифы и сопоставить сохранившиеся архивные данные, то мы можем увидеть, что будущий генералиссимус появился на свет 13 ноября 1729 года в Москве. Но где конкретно – так и осталось загадкой.
Вероятнее всего, произошло это в доме у Никитских ворот. Документы гласят, что неподалёку от маленькой церкви преподобного Феодора Студита с XVII века стоял родовой суворовский двор (теперешний сквер с памятником писателю А.Н. Толстому). Именно суворовский – первым его владельцем был Григорий Суворов, прадед полководца. Потом, вследствие каких-то обстоятельств, с этой усадьбой пришлось расстаться, но Василия Ивановича Суворова, отца нашего героя, постоянно тянуло на место родового гнезда. А кроме того, в храме Феодора Студита проходило его венчание с Авдотьей Мануковой, и здесь же была она погребена. И как только Суворов-старший вышел в отставку (1768), он приобрёл дом у Никитских ворот. «...Морского флота перваго ранга капитана Матвея Васильевича Ржевскаго вдовствующая жена ево Федосья Наумова дочь...», – гласит купчая, – продала обширный двор «Генерал-аншефу лейб-гвардии Измайловскаго полку подполковнику и ковалеру Василью Ивановичу Суворову и ево наследникам».
Александр Васильевич бывал здесь нечасто, хотя и уцелели его письма к управляющему, свидетельствующие об интересе к ведению хозяйства.
С особняком на Большой Никитской связана любопытнейшая история женитьбы полководца. Надо сказать, Суворов совсем не думал о семейной жизни – «времени не доставало», как он выразился однажды. Однако Василий Иванович, мечтая о продолжении рода, уговорил сына вступить в брак и лично подобрал ему невесту из московской аристократии. Богатством, правда, княжна Варвара Прозоровская не отличалась: отец девушки промотался и влез в долги.
Русская красавица, румяная, статная, «но с умом ограниченным и старинным воспитанием», княжна имела склонность к мотовству и пристрастие к светской жизни. Достоинств своего супруга она никак не оценила – немолодой, некрасивый, хромоватый, вдобавок слывший за отменного чудака... А тот поначалу хотел лишь угодить отцу, но потом, видимо, всерьёз влюбился. Писал потом, что «Варюта» ему дороже жизни.
Пышную свадьбу справили 27 января 1774 года – думается, всё в той же «домовой» церкви суворовской семьи, храме Феодора Студита.
После свадьбы молодые поселились в Никитском доме, который через год (после кончины В.И. Суворова) становится собственностью Александра Васильевича. Спустя ещё несколько месяцев у нашего героя родилась дочь Наталия, столь обожаемая отцом. А дальше... Дальше Варваре Ивановне пришлось отправиться вместе с мужем в армию. Для избалованной московской красавицы это стало серьёзным испытанием, и она его не выдержала, укатила назад. Вот тут-то и началось.
До Суворова начали доходить слухи о многочисленных изменах жены. Полководец затевает бракоразводный процесс, однако благодаря вмешательству самой императрицы Екатерины II скандал на время удаётся замять, в 1784-м у Суворовых рождается сын Аркадий. Но затем отношения снова портятся, и семейный союз фактически рушится. Хотя официальный развод так и не оформляется, митрополит дозволяет Александру Васильевичу жить отдельно. И как теперь поступает Суворов? Он возвращает приданое, дарит Варваре Ивановне свой московский дом, назначает содержание. Сына оставляет с матерью, однако дочку решительно забирает и определяет на воспитание в Смольный институт благородных девиц.
Незадачливая «Варюта» каялась в былом легкомыслии, мечтала о возвращении к мужу. Однако Суворов с ней больше не видался и в Первопрестольную наведывался всё реже. Так женщина и прожила в особняке на Никитской до самой смерти в 1806-м. И почти сразу же генерал-майор, шеф Ржевского мушкетёрского полка Аркадий Александрович Суворов продал доставшуюся ему по наследству усадьбу коллежскому советнику Н.А. Янишу. При сентябрьском пожаре двенадцатого года дом полностью выгорел, его восстанавливал уже совсем иной владелец – коллежский асессор Н.М. Юрьев. Нужно отметить, что особняк часто переходил из рук в руки: Свербеевы, Озеровы, Вейеры, Шеппинги... Дворянские фамилии, затем купеческие...
Привычный нам облик главный корпус усадьбы, обнесённый сейчас сплошным забором, обрёл в последней четверти XIX века – это работа талантливого зодчего А.С. Каминского. Внутреннее же оформление было выполнено по заказу последней хозяйки, купчихи Н.П. Куниной-Гагман, зодчим В.Г. Залесским.
Есть ещё и два флигеля, поставленных примерно в то же время на месте старых деревянных хозяйственных построек и смотрящих фасадами на Малую Никитскую улицу (№ 13).
С 1960 по 2012 год весь усадебный комплекс служил для нужд посольства Республики Нигерия. За полвека проводились лишь косметические ремонты.
Поэтому ГлавУпДК при МИД России к концу 2014 года провело здесь масштабные реставрационные работы, результаты которых были высоко оценены профессиональным реставрационным сообществом и властями Москвы.
В первую очередь были укреплены фундаменты и стены здания, устранены трещины в кирпичной кладке, выполнены гидроизоляция подвала, очистка и пропитка антисептиком деревянных частей стропил и кровли. И конечно, огромное внимание затем уделили интерьерам.
|
| Коридор особняка в египетском стиле |
главный архитектор ГлавУпДК при МИД России:
– Приступая к наружным работам, специалисты нашего Предприятия и опытные архитекторы-реставраторы ставили перед собою задачу возвратить исходное цветовое решение фасада, а также воссоздать историческое кровельное покрытие и утраченные парапеты и ограждения крыши. Также реставрации подверглись сильно пострадавший от московского климата цоколь здания, оконные и дверные блоки... Особо хочется отметить отреставрированный навес над главным входом, весьма редкий для столицы по сохранности и внушительным размерам пример чугунного литья.
Что касается интерьеров, то здесь мы также стремились сохранить и восстановить все исторически ценные элементы планировки и художественного оформления парадных и служебных помещений.
В частности, раскрыта (под многочисленными наслоениями) и кропотливо восстановлена уникальная роспись стен и потолка вестибюля и коридора, стилизованная под древнеегипетские фрески.
Тщательно отреставрированы сохранившиеся фрагменты потолочных росписей, в том числе в «дамской» гостиной, и гипсовые барельефы, которые изображают, как считается, Екатерину II и Суворова.
В столовой обновлёнными предстали: гипсовый лепной потолок с искусной имитацией текстуры дерева, выполненной в технике альфрейной живописи, а также «деревянный» камин, имеющий аналогичную облицовку. Заблистали отделкой и заработали многочисленные мраморные камины в других помещениях, по историческим образцам воссозданы утраченные в советский период наборные паркеты, произведена реставрация каменных подоконников, исторических светильников, сложных филёнчатых дверей с изящными ручками XIX века и других ценных элементов, иллюстрирующих долгую жизнь особняка. Его часто менявшиеся владельцы перестраивали дом исходя из собственного вкуса и веяний времени, привносили что-то новое, но при этом не отказывались полностью от того, что было сделано до них, создавая, таким образом, неповторимый эклектичный стиль московских усадеб.